Роман Глушков - Король «Ледяного взрыва»

– Пять минут, – попросил я, сунув под нос Пикридагу растопыренную пятерню. – Не больше. И буду крайне признателен, если вы оставите нас наедине.

– Ха! – презрительно бросил охранник. – Размечтался, человечишка! Не более трех минут, только издали и в нашем присутствии! Можешь идти жаловаться владыке, но это – его приказ, а не мой.

– Ладно, расслабься, – отмахнулся я. – Как приказано, так и будет.

Ящеры вернулись на посты, а я совершил еще несколько неуверенных шагов к клетке и, не став дожидаться предупредительного окрика, остановился.

Перевозя майора Лэнс через половину материка, похитители переодели ее из приметной полицейской формы в обычную гражданскую одежду. Что вряд ли понравилось Кайлине, а вот я, увидев ее в таком «неофициальном» облачении, испытал мимолетное чувство щемящей ностальгии. Которое лишь усилилось, едва пленница со мной заговорила. Причем не на повышенных тонах, как обычно общались мы с ней в последнее время, а нормальным спокойным голосом. Прямо как в прежние времена, когда единственным поводом для наших разногласий служила моя привычка дрыхнуть до полудня, а потом наверстывать упущенное, гоня турбошмель во весь опор, без остановок, вплоть до темноты. Но разве я мог избавиться от этого недостатка, если по вине той же Кайлины мне приходилось засыпать лишь под утро, предаваясь ночами куда более приятному занятию, нежели сон…

– Привет, Торки, – проговорила Кайлина. Она сидела на полу клетки боком ко мне, прислонившись к прутьям решетки и подтянув колени к подбородку. И хоть майор Лэнс упорно не желала смотреть в мою сторону, злоба в ее голосе отсутствовала.

– Привет, Кайлина, – ответил я, обескураженный столь дружелюбным приемом, отчего и задал следующий, откровенно дурацкий вопрос: – Как ты… себя чувствуешь?

«Как я себя чувствую, кретин?! Будто не видишь?! Дерьмово, Шинтай тебя побери!»… Так должна была ответить майор Лэнс, и я уже внутренне напрягся, готовясь вкусить обязательную порцию ее упреков. Однако вместо этого она устало и совершенно без издевки произнесла:

– Нормально. Спасибо, что спросил. А ты?

– Бывало и лучше, – промямлил я, ощущая себя еще бóльшим идиотом.

– Как твое колено?

– А?! – Я совсем растерялся. – Колено? Да так… побаливает немного. Но ничего, заживет… Хотелось бы надеяться.

– Жаль, что я тебе его не сломала, – опять-таки без тени иронии заметила Кайлина, продолжая глядеть в одну точку. – Тогда, глядишь, и пресекла бы самое крупное преступление за последние годы. Или хотя бы отсрочила… Значит, все-таки решил плясать под дудку ящеров?

Я покосился на вертухаев – они внимательно прислушивались к нашей беседе. Даже начни я изъясняться намеками, пытаясь донести до Кайлины уверенность, что еще не все потеряно, наш разговор будет слово в слово передан владыке гильдии. А он быстро разберется, что Торки Бикс затевает двойную игру, и пока я буду отсутствовать, перетасует карты заново: утроит бдительность и упрячет Кайлину в другое, более надежное место. Впрочем, что мешает Гробуру поступить так безо всякого повода, сугубо ради перестраховки?.. Но все равно, лучше не провоцировать герцога лишними подозрениями на невыгодные для меня действия.

– Всем нам порой приходится плясать под чью-нибудь дудку, – заметил я в свое оправдание. – Кого-то вынуждают делать это строго по правилам, кому-то разрешено импровизировать. Мне, к сожалению, выбирать не приходится. Ни ты, ни я не должны были участвовать в этом танце. Но уж коли нас с тобой поставили в пару, придется танцевать вместе со всеми, а иначе затопчут.

– Нас в любом случае затопчут, – хмыкнула майор Лэнс. – Не сейчас, так позже.

– Возможно, – не стал я отрицать. – Но только не в том случае, когда мы будем двигаться в общем ритме.

– Ты всегда был плохим танцором, Торки, – вздохнула Кайлина, наконец-то удостоив меня взглядом. И на том спасибо, а то я уж было решил, что не увижу напоследок ее прекрасных глаз. – В прошлый раз тебе помешали твои… вторые мозги, и сейчас, похоже, Молниеносный Бикс вновь думает только ими… Ты болван, Торки, причем совершенно безнадежный. Хотя кто еще, кроме полного идиота, продолжал бы любить Кайлину Лэнс даже после того, что она с ним сделала, и снова совершать ради нее идиотские поступки? Что ни говори, а в глубине души мне это приятно. Мы с тобой достойны друг друга, Бикс, – два упрямых болвана, которые всю жизнь вынуждены танцевать не те танцы, какие им хочется…

– Время, тонкокожий! – рявкнул Пикридаг. – Проваливай отсюда!

– Не обижайся, Торки, – попросила Кайлина. – И не подставляйся зазря.

– Никогда не обижался, – ответил я и тоже попросил: – Посматривай на небо – а я оттуда присмотрю за тобой.

Кайлина вопросительно прищурилась – это означало, что мне нужно было уточнить, должна ли она задуматься над моими последними словами или они – всего лишь дежурное прощание, не более. Я в свою очередь едва заметно подмигнул подруге по несчастью правым глазом. На воровском языке людей это гласило: следуй моей рекомендации буквально. Правое веко майора Лэнс тоже дрогнуло. Она отлично была знакома с теневым языком жестов и подтвердила, что приняла мою информацию к сведению… Отрадно, что хоть в чем-то мы с Кайлиной еще понимаем друг друга с полувзгляда.

Вряд ли вертухаи заметили наше заговорщицкое перемигивание – ящеры способны различать у тонкокожих только выразительную мимику, поскольку сами ее практически лишены. Не дожидаясь второго предупреждения, я насладился в последний раз красотой бездонных очей Кайлины – мимолетное, но тем и прекрасное ощущение, – после чего развернулся и побрел к выходу. Я вновь ошибся в своей бывшей возлюбленной, но сегодня моя ошибка причинила мне не боль, а радость. Воистину редкое явление, и тем более удивительно, как своевременно оно случилось. Знак свыше? Не исключено, но, скорее всего – обычное совпадение, ибо, вознамерившись бросить вызов Богам, я точно не мог рассчитывать на их благословение…

На всех картах мира Пророчества территория Туманного Запада отображена сплошным горным массивом, без единого просвета, вроде широких ущелий, долин или речных русел. В принципе так оно на самом деле и обстояло – с высоты острые пики западных гор напоминали колоссальную терку, на которой глазу было совершенно не за что зацепиться. Ухвати вдруг какое-нибудь космическое чудовище нашу планету, словно мяч, оно наверняка укололо бы себе лапу об эту «травмоопасную» область Санадарии.

По неведомой мне климатической особенности снега в горах Туманного Запада не таяли и не стекали ручьями по склонам, а превращались в туман. Он не конденсировался на камнях, а скапливался в расщелинах и двигался по ветру этакими густыми облачными реками. Обыкновенных рек, а также худо-бедной растительности и даже мхов, которым по идее должно было хватать атмосферной влаги, тут не имелось и в помине. На протяжении тысячелетий эти скалы отторгали все до единой формы жизни, существовавшие в нашем мире. И до сих пор горы Запада пребывали в том первозданном виде, в каком они, вероятно, когда-то и возникли.