Роман Глушков - Король «Ледяного взрыва»

Место, в которое я угодил, представляло собой лес высоченных остроконечных скал, протянувшийся почти до входного отверстия Клапана. Драгокрейсерам с их размашистыми крыльями соваться сюда было нельзя, поэтому стражам приходилось преследовать Квиримота поверху. Я же забрался в эти каменные дебри, пытаясь отвязаться от самонаводящихся снарядов и надеясь, что мое отчаянное петляние вскоре обманет их охотничьи инстинкты. Но чем только я не отстреливался, все было без толку. Огонь, молнии, плотные облака едкой кислоты, встречные порывы ураганного ветра, заслоны липкого снега, «Активный щит»… Стихийный хаос бушевал позади меня, не унимаясь, но зеркальные шарики пролетали сквозь него, не задерживаясь ни на секунду. И в конце концов, несмотря на все мои ухищрения, настигли-таки «Ледяной взрыв».

Сонм серебристых паразитов облепил мутадемона настолько плотно, что казалось, будто на его элегантном черном корпусе от кончика носа до серповидного хвоста выскочила бородавочная сыпь. От этого зрелища у меня самого кожа зачесалась и покрылась мурашками, к тому же едва Квиримота поразила эта напасть, я тоже ощутил сильное головокружение и озноб. А в довершение наших бед штурмовик начал стремительно терять скорость и снижаться. И пока я боролся с недомоганием, он окончательно «выдохся». Причем не завис, как обычно, в метре от земли, а грохнулся на нее, словно кусок металлолома, после чего, проскребя по камням, ткнулся носом в скалу и остановился.

– Энергетические вампиры! – догадался я. Мне доводилось слышать об этой магической заразе сидов, и вот теперь пришлось познакомиться с ней в очном порядке. Что было полезно для расширения кругозора, но крайне вредно для здоровья, поскольку эта искусственная разновидность вампиров питалась любой энергией, на источник которой их натравливал хозяин. В данный момент такими источниками служили Квиримот и я – подключенный к нему посредством нейропульта погонщик. А зеркальные шарики накрепко присосались к мутадемону и, приступив к своей коварной работе, взялись расти прямо на глазах, превращаясь из мелких бородавок во внушительные волдыри. Единственным, что пришлось им не по вкусу, был бронекварцевый колпак кабины – «мертвая» деталь, лишенная даже мало-мальской энергетики. – «Активный щит»! – вновь приказал я, намереваясь стряхнуть мерзких быстрорастущих иждивенцев, пока те не вымахали размером с тыкву.

– Команда невыполнима! – ответил штурмовик, однако тут же предложил альтернативу: – Рекомендую воспользоваться функцией «Энергетический вампиризм»!

Я давно обнаружил в командном нейроцентре этот пункт, но в данной ситуации мне как-то не пришло в голову применять по отношению к врагу его же тактику. Однако уж кто-кто, а Квиримот знал, что посоветовать. Каждый из вампиров, устойчивых к стихийным атакам, был сам по себе отдельным источником энергии, таким же, как «Ледяной взрыв». И стало быть – потенциальной жертвой для другого вампира, коим вдобавок ко всем своим достоинствам являлся мутадемон. Оставалось лишь проверить, кто из этих «кровососов» более свиреп и ненасытен.

– Действуй! – одобрил я предложенные контрмеры.

– Мне потребуется некоторое время и весь запас энергии, – уточнил Квиримот и потребовал: – Попрошу мастера Бикса не отдавать никаких приказов, пока я не ликвидирую эту угрозу.

Я убрал руки с нейропульта, после чего сразу же ощутил неимоверное облегчение. Еще пара минут, и мне точно грозило бы полное нервное истощение. А серебристые волдыри уже достигли воистину устрашающих размеров, вытягивая из Квиримота все соки и делая нас легкой добычей для драгокрейсеров. Их могучая эскадрилья только что пронеслась над нами, заслонив солнце, и, надо думать, отлично разглядела с высоты обездвиженную мишень.

Наверное, нет на свете более скучного сражения, чем поединок присосавшихся друг к другу энергетических вампиров. Было совершенно невозможно определить, кто над кем берет верх. Я видел, что шишки на корпусе Квиримота перестали увеличиваться, но вряд ли это о чем-то говорило. Ни один волдырь не может расти бесконечно, а значит, и у этих тоже имеется свой предел роста. Будь я медиком, то сказал бы, что сейчас состояние штурмовика стабилизировалось, но вести речь о его выздоровлении пока рановато. К тому же сиды, заразившие мутадемона этой кожной болезнью, были абсолютно не заинтересованы в ее благополучном исходе.

Окружающие нас вертикальные скалы загораживали обзор, но в просветы между ними можно было определить: эскадрилья развернулась и, перестроившись в две шеренги, возвращается. С какими именно целями, тоже было в принципе ясно. Удостоверившись, что интервент повержен и не может взлететь, погонщики драгокрейсеров собирались нанести по нему массированный удар из всех орудий. А поскольку было затруднительно поразить прицельным залпом затерявшийся в скальном лабиринте «Ледяной взрыв», сиды вознамерились хорошенько проутюжить местность, что при их огневой мощи обещало не оставить здесь камня на камне.

Вся энергия штурмовика уходила на борьбу с энергетическими вампирами, и, прикажи я ему переключиться на защиту, прицепившиеся к нам паразиты попросту не позволили бы Квиримоту этого сделать. Приходилось уповать лишь на крепость брони – не больно-то утешительный довод, когда тебя решают похоронить заживо сразу двадцать огнедышащих драконов. А они уже раззявили пасти и приготовились к финальной атаке на угодивших впросак мутадемона и его погонщика.

Эскадрилья летела неспешно, дабы основательно прожарить каждый клочок раскинувшейся под ними местности. Два десятка огненных струй, дружно извергнутых драконьими глотками, слились в одну движущуюся стену пламени, усиленную залпами бортовых спеллганов. Температура и напор его были столь высоки, что огромные скалы за считаные секунды нагревались, а затем лопались и рассыпались на мелкие осколки, образуя груды раскаленного щебня. Я с замиранием сердца следил, как эта каменно-огненная лавина катится прямо на нас, превращая скальный массив в плоскую дымящуюся пустыню. В сравнении с ней даже безжизненные горы Туманного Запада начинали радовать глаз и казаться привлекательными.

Скала, в которую уперся носом «Ледяной взрыв», не стала исключением и тоже разлетелась на куски, приняв на себя удар свирепой стихии. Повсюду уже бушевало пламя, и я, сжавшись в кресле от ужаса, не отрываясь, глядел на падающие сверху обломки и орал так, что сам чуть не оглох от собственного крика. Камни загрохотали по корпусу усеянного волдырями Квиримота и по колпаку кабины, будто на нас вываливал щебень многотонный грузовоз. Не успел я набрать в грудь воздуха для второго вопля, как мы были полностью погребены под слоем скальных обломков. Судя по непрекращающимся глухим ударам снаружи, слой этот продолжал увеличиваться. Я взялся снова орать, но осекся, поскольку внезапно осознал, что веду себя откровенно по-идиотски. И хоть никто не стал бы насмехаться надо мной в этой каменной могиле – кроме разве что Квиримота, – меня неизвестно почему обуял жгучий стыд, и я заткнулся, словно кто-то незримый отвесил мне отрезвляющую пощечину.