Станислав Буркин - Волшебная мясорубка

Кошки одна за другой ныряли во тьму под мостом. При свете собственных глаз они видели там множество собратьев, встречавших их голодными глазами и лежащих с поджатыми лапками. Котенок, войдя под укрытие, полез прямо по кошкам, как он привык это делать дома со своими братьями и сестрами. Взрослые не обращали на него внимания. Он забрался подальше от оврага, выше под мост, под самые стальные балки. Отсюда ему было хорошо видно всех, и он стал рыскать глазками в поисках вожака. Усталые животные перешептывались, некоторые уходили пить воду, а кто-то метался, ища своих близких.

Вскоре котенок заметил того, кого искал. Кот с суровыми желтоватыми глазами сидел в сторонке и смотрел на собирающуюся толпу оценивающим взглядом. Наверное, прикидывал, сколько кошек не дошло и когда можно двигаться дальше. Если бы вожак был человеком, то он наверняка курил бы сейчас папиросу. Мама поручила котенку держаться к нему поближе и не отставать, так он и старался делать.

Незаметно стемнело, и коты стали шуметь чуть громче. Они расслабились и успокоились. Всем казалось, что все опасности позади. Все помышляли о еде и предлагали наведаться в ближайшую деревню. Но их надежды вмиг развеял матерый кот-предводитель:

– Тихо! – рявкнул он. Все вмиг замолчали и удивленно посмотрели, как бы припоминая, кто он такой.

Кот прошелся вдоль рядов и вскочил на небольшой валун.

– Братья и сестры! – призвал он. – Нам нельзя расслабляться. Путь наш только начался, и впереди нас ждет еще много трудностей. Я считаю необходимым сейчас же, под покровом ночи, двинуться в путь, и на рассвете устроить привал уже до следующей темноты. Я знаю, что вы устали, знаю, что многие из вас потеряли своих родных. Но призываю вас набраться мужества и терпения! Если мы используем эту ночь для относительно безопасного участка и дойдем до Петергофа, то сможем хорошенько передохнуть перед сложнейшим участком пути, где я потерял своих товарищей. Во время привала мы организуем отряд для добычи пищи и подкрепимся не только сном, но и едой. А сейчас приказываю всем подняться и бежать за мной!

– Но мы не в силах двигаться!.. – загалдели кошки. – Еще не все подошли!

– Тихо! – перебил их командным голосом кот-предводитель. – Мы должны идти. Без еды с каждым часом вы будете только слабеть и к утру не сможете бежать даже так, как сегодня. К тому же завтра придется двигаться днем, что много опасней. Я специально выдвинулся из города так поспешно, чтобы взять только самых решительных и выносливых кошек. – Он сглотнул и посмотрел на зверей исподлобья. – Всем встать! За мной – марш!

Он спрыгнул с камня и стремительно вышел из-под моста. Котенок выскользнул за ним первым и побежал рядом. Кот двигался бойким шагом, а котенок за ним – то бегом, то рысцой, то вприпрыжку. Степан шел не оглядываясь, не проверяя, сколько кошек пошло за ним. А котенок, постоянно оборачиваясь, встречал взглядом нагоняющих кошек.

Всю ночь они шли спокойно. Через каждый час вожак давал котам маленькие передышки, но после сразу поднимал их в путь, не позволяя окончательно расслабиться. Котенок начал клевать носом.

– Не спи! – строго мяукнула идущая сзади кошка, черная, как сама тьма.

Котенок сразу очнулся и, широко раскрыв глазки, побежал, обгоняя взрослых. Но вскоре задумался, погрузился в себя и вновь стал отставать.

Однажды, когда котенок уже перестал и мечтать о привале, все остановились, зашуршали, закружились на месте и стали сворачиваться в клубочки среди сухих зарослей камыша.

– Вставайте! Нам надо идти, – отчаянно призывал кошек котенок, но они, не обращая на него внимания, падали и сразу же засыпали.

– Идемте, – говорил котенок, блуждая среди уже спящих кошек. – Идемте.

– Ложись спать, – спокойно сказала какая-то кошка. – Завтра будет новый тяжелый день.

Только тут котенок понял, что привал устроил Степан. Малыш повернулся, чтобы увидеть говорившую с ним кошку, но так и не нашел ее среди многих. Просто выбрал кошку попушистей, прижался к ее животу, как к своей маме, и закопался в теплую шерстку. Потом котенок уснул.

Он проснулся в одиночестве. Иней колючим, словно паучьи лапки, налетом покрывал толстые покачивающиеся стебли. Котенку не хотелось вставать, как людям не хочется вылезать из-под теплого одеяла. Пышными хлопьями падал поздний снег, вдали привычно рокотал фронт.

Котенок сел и сладко зевнул. Потом неожиданно всполошился, когда обнаружил, что большинство кошек исчезло, остались только самые исхудавшие. Котенок побежал в одну сторону, потом в другую, дальше, дальше – ни Степана, никого, только спящие облезлые доходяги.

«Я пропал! – подумал котенок. – Они ушли, не взяв с собой слабых».

Он побежал наугад, в надежде, что еще сможет догнать Степана. Он бежал медленно, с волнением проснулся и голод, и лапки у котенка стали подкашиваться. Он смотрел по сторонам и часто замирал, когда ему мерещились тени.

– Мяу! – пискнул котенок. Но в ответ ему лишь ветер, налетая, шуршал сухими стеблями да потрескивала вдали сухая капель канонады. – Мяу! – еще раз отчаянно крикнул котенок, как вдруг выскочил на полянку, где и собрались все кошки.

Нарастающий ужас внезапно лопнул и превратился в дурную нелепость. Повеселевший котенок обошел затаившую дыхание толпу и, не стесняясь, уселся рядом со Степаном. На малыша никто не обратил внимания. Взоры всех были обращены на лежащую перед вожаком задавленную им курицу. А котенок все радовался, что кошки нашлись, и смотрел то на Степана, то на аппетитную птицу.

«Вот бы ее сейчас съесть, – подумал малыш. – Но ведь этого на всех не хватит. Как они собираются ее делить?»

– Значит так, – по-командирски сказал кот-предводитель, – сейчас из вас выйдут вперед те, кто охотился в подвалах на крыс и ловил на чердаках голубей. Остальные пусть уйдут и ждут в камышах. Предупреждаю, что выйти должны только сильнейшие из вас.

Прошло какое-то время, прежде чем сквозь толпу протиснулась и вышла к Степану жилистая, длинная и черная, как пантера, кошка. Она шла решительно и гордо, глядя Степану прямо в глаза.

– Я пойду с тобой, – сказала она, косясь на аппетитную курочку. – Меня зовут Муся, и я передавила сотню голубей.

– Хорошо, – согласился Степан. – Есть еще среди вас охотники?

– Мы домашние кошки, мы ловим только мышей, – сказали из толпы.

– Есть еще боевые кошки? Охота будет тяжелой, работать придется при свете и бодрствующих крестьянах. Но нас должно быть как минимум пятеро, чтоб хоть как-то накормить остальных.

Все молчали.

– Я пойду с тобой, – сказал исхудавший до дистрофии сиамский кот с бледно-голубыми глазами. – Когда-то я тоже сразился с проникшей в мою квартиру крысой.