Вадим Панов - День Дракона

— Именно это я и хотел сказать.

Стационарный портал в Красноярск выходил в одно из укромных местечек местного аэропорта. Операторы фирмы «Транс Портал» советовали совмещать переходы с прибытием очередного рейса, в компьютерную базу данных вносились нужные изменения, а клиентам фирмы выдавались корешки билетов. Барон и его помощник, к примеру, «прибыли» из Новосибирска, легко смешались с пассажирами рейса и теперь направлялись к стоянке такси.

— Согласен, Волеполк, будь сейчас зима, я бы сто раз подумал, прежде чем взяться за расследование.

— Говорят, температура здесь опускается до минус пятидесяти, — тревожно заметил старый дружинник.

— Возможно.

— А осенью начинается полярная ночь. До весны.

— Тебя обманули, дружище, полярная ночь опускается на север Сибири.

— А разве Сибирь — это не север?

Старик не утруждал себя изучением географии. Мечеслав усмехнулся:

— В любом случае до зимы надо управиться — я не захватил с собой шарф.

И никакого магического оружия. Обычного — тоже.

Разумеется, Волеполк позаботился о небольшом арсенале, но его вряд ли хватило бы для серьезного боя против опытного боевого мага. Главным достоинством седого вояки, далеко не самого сильного в дружине домена Сокольники, было умение выпутываться из отчаянных передряг. Волеполк оказался единственным, кто спасся из засады черных морян, пережил вместе с бароном яростный бой с гиперборейской ведьмой, ни единой царапины не получил во время Лунной Фантазии, а потому Мечеслав со спокойной душой отправлялся со старым служакой на любое дело — барон верил в удачу Волеполка. Да и брать с собой большую свиту не имело смысла. Если за событиями в Сибири стоят Великие Дома, они вряд ли решатся атаковать посланца королевы; если же совершивший убийство маг действовал на свой страх и риск, он наверняка уже скрылся. Ну а в том случае, если Белая Дама пала жертвой челов, людам вообще ничего не грозит.

— Допустим, наша несчастливая отшельница пала жертвой пьяных человских лесорубов, — вслух произнес барон, оказавшись на центральной площади Красноярска. — Как их вычислить?

— Проверить всех пьяных лесорубов, — предложил Волеполк.

Старый вояка предпочитал простые решения.

— В таком случае нам действительно придется задержаться здесь до холодов. — Лицо дружинника вытянулось. — А то и до весны.

— Вы же говорили, что этого не случится.

— Не волнуйся, Волеполк, я постараюсь найти какую-нибудь другую зацепку, и, надеюсь, нам не придется проверять всех местных лесорубов.

— Если преступление совершили челы, о нем может знать полиция, — предположил дружинник. — Пьяные лесорубы глупы.

Ему очень не хотелось надолго задерживаться в дикой Сибири.

— А если Светозару убили не челы, а маги, — прищурился барон, — то, возможно, они успели наследить и до преступления.

— Маги позволили челам заметить себя? — недоверчиво переспросил Волеполк.

— Всем глаза не отведешь, — с усмешкой заметил Мечеслав. — Выдвигалась гипотеза, что Светозара стала нежелательной свидетельницей запрещенной деятельности неких магов. Я склонен проверить эту версию в первую очередь.

— Каким образом?

Барон снова улыбнулся и, повернувшись, обратился к первому же прохожему:

— Прошу прощения, вы не подскажете, где находится центральная библиотека?

Москва, улица Люблинская,

6 августа, воскресенье, 09:05

«Время девять, самолет в полдень с копейками, утром из города пробок нет, значит, успеваю…»

Кин не любил приезжать в аэропорты слишком рано и мучиться от скуки в ожидании отправления рейса. А поэтому, даже несмотря на введенные челами новые правила безопасности, хван предпочитал отправляться к самолету впритык.

Он захлопнул дверь принадлежащей диаспоре квартиры, служившей ему пристанищем последние четыре дня, поправил висящий на поясном ремне артефакт морока, поднял с пола чемоданчик и направился к лестнице — лифты Кин тоже не любил.

Теперь в такси, затем в самолет, и уже вечером он в Мадриде. После чего выполнение контракта на побережье — и небольшой отпуск…

Кин все спланировал заранее. Он был очень организованным хваном. Никогда не забывал включить артефакт морока и каждый год — после того, как истекала гарантия, — обязательно покупал новое устройство.

Поэтому Кин очень удивился, когда таксист сначала уставился туда, где у хванов располагается вторая пара рук, а потом, прокричав нечто невнятное, резко дал по газам и умчался.

Лагерь военно-исторического клуба «Дружина Молодая», Подмосковье,

6 августа, воскресенье, 09:37

Безусловно, юношеские состязания, проводимые Орденом и Зеленым Домом, не привлекали такого же пристального внимания публики, как, к примеру, ежегодный турнир на приз великого магистра. На тех аренах бились матерые воины, прошедшие не одну битву и показывающие чудеса фехтования, там демонстрировали свое искусство лучшие маги Великих Домов, там находило выход тысячелетнее противостояние главных семей Тайного Города, на кону стояла воинская честь, и слава побед на турнире Ордена не слишком уступала славе, добытой во время войн.

Забавы молодых проходили скромнее: что могут показать безусые юнцы, которым еще учиться и учиться? Тем не менее юношеские турниры не оставались без внимания, ибо приятно разбавляли летнюю скуку, позволяя любителям зрелищ протянуть до осени, до начала главных развлечений Тайного Города. Поэтому на краю лагеря стояли три фургона с оборудованием — спортивный канал «Тиградком» вел прямую трансляцию состязаний, между палатками вертелись репортеры, а самая большая толпа (после скопления у арены, разумеется) наблюдалась не возле закусочных, а в зоне Тотализатора. Но эти элементы «настоящей» жизни все равно носили молодежный характер: репортажи вели начинающие журналисты, в Тотализаторе заправляли молодые концы, торговлю вели только юные шасы — летние турниры считались хорошим полигоном для получения профессионального опыта.

Хрясь!

Топор вонзился прямо в лоб изрядно измочаленного деревянного истукана. Весьма неплохой результат для дальности в сто ярдов, а потому зрители дружно отозвались восторженными возгласами.

— Молодец!

— Отлично!

К тому же бросок вывел команду домена Сокольники вперед, что особенно порадовало поклонников соколов.

— Восемьсот девяносто очков из тысячи возможных, — объявил судья.

Болельщики взвыли. Радослав, совершивший этот небольшой подвиг, горделиво подбоченился, а потом вскинул вверх сжатую в кулак правую руку, чем вызвал еще один радостный вопль. На сей раз в нем преобладали женские голоса: на красивого парня положила глаз не одна фея.