Роман Глушков - Повод для паники

– Здорово, – обрадовалась Кэрри, нежно касаясь ладонью доспехов младшей из Валькирий. – А я поначалу решила, что ты собрался мне какую-нибудь разбитую оптику или сломанное крепление подарить… И оружие дашь поносить?

– Ты переодевайся, а я пока подумаю, – поторопил я девушку. – Время идет.

– Уже бегу, – с готовностью отозвалась она, скидывая куртку. – Только это… я бы тебя попросила…

– Слеп, как крот, – подмигнул я ей и демонстративно отвернулся к пирамиде с оружием.

Оружия было много, отчего глаза мои разбежались. Душевные порывы выбрать самое безвредное улеглись после воспоминаний о сегодняшней погоне. Ближайшая ко мне многозарядная ракетница прямо-таки сама просилась в руки. Топор в сравнении с ней выглядел как первый искусственный спутник Земли на фоне современных межпланетных рудовозов. Но выбирать ракетницу было непрактично по причине слишком малого и громоздкого боекомплекта, ко всему прочему стрельба из нее в узких коридорах была сопряжена с риском обвалить себе на голову потолок или пораниться обломками стен. Трезво оценив степень вероятной опасности, я решил начать выбор с простого вооружения, а там уже как получится.

Компактный нервно-паралитический стиффер я взял со стеллажа не задумываясь – штука полезная, позволяет экономить боеприпасы, когда наносить тяжелый урон врагу вовсе не обязательно. Боезапас – заряд импульсного шокера – при экономном расходовании практически неиссякаем. Берем: не пригодится мне – авось понравится гуманисту Кауфману.

Теперь настало время позаботиться об основном вооружении. Я прошелся вдоль пирамиды взад-вперед, то и дело вынимал какое-либо приглянувшееся оружие, осматривал его, оценивал, недовольно морщился и возвращал обратно. Еще пару часов назад многое бы отдал ради того, чтобы у меня в руках оказался даже самый завалящий экземпляр этой громадной коллекции. Однако сейчас, при впечатляющем разнообразии выбора, подходить к экипировке следовало с умом.

И я нашел то, что искал, – идеальное оружие для турнира с Жестоким Новым Миром.

Рассуждая в духе прагматика Кауфмана, я пришел к выводу, что экипироваться надо было не самым разрушительным, дальнобойным или скорострельным оружием. Главный критерий отбора заключался в следующем: лучшее оружие на сегодня то, для которого нетрудно раздобыть боеприпасы. Где я, позвольте спросить, отыщу в городе заряды к ракетнице, ампулы с «венериными слезами» для кальтенвальтера, контейнеры с термогелем для файермэйкера, конденсаторы блайндера и патроны к пулемету? Да, в арсенале «Сибири» подобного добра предостаточно, но не станешь же для пополнения боезапаса каждый раз бегать на стадиум? Мы получили все, что хотели, и возвращаться сюда я планировал теперь только в том случае, если все вернется на круги своя и старого турнирного волка Гроулера опять позовут топтать полигоны и развлекать поклонников. Мало того, разжившись оружием и амуницией, я собирался приказать Науму Исааковичу снова наглухо запечатать двери арсенала. Нетрудно было вообразить, во что превратится центр гигаполиса, заполучи фиаскеры наше оружие.

Ручная многозарядная баллиста «метеор» принадлежала к непопулярным среди реалеров средствам отстрела противников. В меру мощное, в меру скорострельное оружие со средней дальнобойностью обладало множеством достоинств, но заслужить к себе массовую любовь игроков и болельщиков у баллисты не получалось. Верно подметил однажды мой товарищ по команде Рамфоринх: боец, вооруженный «метеором», чувствовал у себя в руках все, что угодно, только не карающий инструмент гнева господнего.

Оглушительный грохот ракетниц и пулеметов, леденящие душу посвисты стифферов, фырканье плюющегося ампулами кальтенвальтера, треск лопающихся термогелиевых контейнеров файермэйкера – неотъемлемые звуки боя, что всегда будоражили кровь как реалерам, так и их поклонникам. Добавить к этому вспышки трассеров, дымовые ракетные следы, мерцание молний да бьющее фонтаном пламя, и вот она перед нами – классическая атмосфера арены в разгар турнирной баталии. Болельщики лишились бы всего этого, возьми мы моду проводить схватки на беззвучных «метеорах». Что это за зрелище, если толпа грозных бойцов пуляет друг в друга железными шарами размером с абрикос, пусть и сшибающими с ног при точном попадании? Детская забава, и только! Зрители древности закидали бы нас за такое представление тухлыми яйцами. Реал-технофайтинг – зрелищный спорт, где все обязано выглядеть привлекательно: сурово, жестко, бескомпромиссно, но непременно эстетично. Мы обязаны считаться со вкусами болельщиков, которые находили больше эстетики в стрельбе из трясущегося, грохочущего и воняющего пороховой гарью пулемета, чем в бесшумной и бездымной баллисте. Лишь два-три раза за сезон «метеоры» появлялись на аренах, и то исключительно для внесения в игру разнообразия, а не из тактических соображений.

Ствол баллисты представлял собой модель инстант-коннектора в миниатюре: ограниченные по мощности либериаловые контуры, выстреливающие маленькие снаряды. Конечно, не со скоростью транспортных ботов – где-то раза в три быстрее обычной свинцовой пули. Калибр у баллисты был достаточно велик – восемьдесят миллиметров, – однако в отличие от огнестрельного оружия, где на дальность полета пули влияло давление пороховых газов, калибр зарядов «метеора» мог варьироваться в широком диапазоне. Как и в трубопроводе инскона, выверенное до микрона взаиморасположение ускорителей отправляло попадающее в них тело – в данном случае стальной заряд – по строго определенной траектории. Это позволяло поражать из «метеора» цель с одинаковой точностью как снарядами размером с горошину, так и более крупными их разновидностями.

Я набил автозарядную кобуру боеприпасами крупного калибра, будучи уверенным, что, когда они подойдут к концу, мне удастся отыскать им замену. А откуда именно можно извлечь стальные шарики, мне должен был подсказать дядя Наум – адепт варварского практицизма и большой знаток «анатомии» разнообразной техники.

В общем, постепенно переделав склад мышления по принципам Наума Кауфмана, я начинал смотреть в грядущий день гораздо уверенней, что бы он нам ни готовил.

А в третью универсальную кобуру я определил наше проверенное на практике спецсредство – топор. Бросать антикварный инструмент было попросту жалко – я привык к нему и считал своим талисманом удачи. Гибкие захваты кобуры обвили рукоять чужеродного приспособления так же бережно, как и любое из высокотехнологичных современных устройств. Заботливый «форсбоди» словно догадывался об истинной ценности топора и потому без лишних напоминаний взялся оберегать его.