Роман Глушков - Повод для паники

– Все в порядке! – с облегчением выдохнул Кауфман. – Происходит то, что и должно происходить. Активация питания повлекла за собой старт дублирующей операционной системы. Конечно же, как я сразу не подумал: при ручном управлении старт всегда осуществляется автоматически! Это сильно упрощает работу контролера в аварийной ситуации… – Дядя Наум сцепил пальцы в замок и, отрешенно глядя перед собой, вполголоса пробормотал: – Все хорошо, все хорошо… Без паники, без паники… Так, собраться, собраться… Если я все правильно запомнил, с минуту на минуту должна появиться… Ага, вот и она!

Каскады мелькающих терминов пропали, и на дисплеях нарисовалась знакомая мне с детства эмблема-заставка «Серебряных Врат». Как и прежде, она вращалась и жизнерадостно переливалась яркими цветами, однако наблюдать ее в таком неприглядном – плоском – виде было непривычно. Все равно что рассматривать картину какого-нибудь великого художника, перерисованную ребенком. Впрочем, ущербная заставка недолго мозолила нам глаза. Уже через минуту на ее фоне появилось непроницаемо-суровое лицо человека с колючим взором и плотно сжатыми губами. Почему-то незнакомец живо напомнил мне того самого маршала, который проводил разбирательство по факту совершенного мной непредумышленного убийства капитана Спайдермена. Хладнокровие и неподкупность – все это было отражено даже во внешности глядевшего на нас с дисплея человека.

– Добро пожаловать в Закрытую зону «Серебряных Врат», – равнодушно произнес незнакомец, едва размыкая губы, после чего представился: – Я – привратник Уильям. Напоминаю, что для работы на этом терминале вам требуется обладать правами допуска в Единое Информационное Пространство не ниже первой категории. А теперь попрошу ввести ваш персональный код.

– Вы знаете этого господина? – пристально вглядываясь в лицо привратника, спросил Кауфман у Санада.

– Никогда раньше не видел, – недоуменно пожал плечами арбитр, после чего приблизился к терминалу и обратился к человеку на центральном мониторе: – Прошу прощения, кто вы такой?

Вместо ответа привратник снова потребовал у него код. В голосе Уильяма не слышалось ни капли раздражения. По-моему, он был готов повторять свое требование столько, сколько будет нужно, и я сомневался, что уловлю разницу в его интонации между тысячным вопросом и первым.

– Судя по всему, мы имеем дело не с человеком, а с обычной виртоличностью, причем не самой любезной, – не оборачиваясь, пояснил Кауфман. – И господин Билл просит у нас пароль. Таки дайте ему то, что он хочет, Хатори-сан, иначе мы будем топтаться у этих «ворот» до бесконечности.

– Но я его знать не знаю! – возмутился Санада. – Раньше для пропуска в Закрытую зону достаточно было просто назвать пароль после заставки, и все! Откуда этот привратник здесь взялся?

– Пока неизвестно, – ответил дядя Наум, – но есть подозрение, что он имеет прямое отношение к Законотворцу, который, как вы помните, диктует здесь политику.

– Что ж, мне не остается иного выхода, как поверить вам, Наум-сан, – развел руками Хатори. – Опрометчиво, конечно, доверять пароль незнакомой виртоличности, но вы правы – выхода у нас нет.

И он принялся размеренно и громко проговаривать длинную абстрактную комбинацию из букв и цифр, которую, к счастью, помнил наизусть.

– Прошу вас, не так быстро, – произнес Наум Исаакович, старательно нажимая одним пальцем сенсоры на клавиатуре. – Я за вами не поспеваю, а ошибаться нам нельзя ни в коем разе. Господин Билл может счесть нас за злоумышленников и полностью блокировать доступ в зону. Вот тогда точно пиши пропало…

Писать это грустное слово Кауфману не пришлось. Привратник Уильям остался доволен паролем и улыбнулся нам скупой служебной улыбкой.

– Благодарю вас, господин Санада, – произнес он, после чего лицо его переместилось с центрального дисплея на правый, а на центральном возникла псевдообъемная, но бедноватая на детали пастораль: живописные зеленые холмы и прозрачно-голубое небо над ними. – Вы ввели правильный код доступа и имеете право находиться в Закрытой правительственной зоне. Напоминаю, что в данный момент вы не можете по техническим причинам покинуть эту зону и выйти в Открытую. Также вы не можете воспользоваться следующими функциями правительственного терминала…

И Уильям взялся нудно перечислять, в чем сегодня ограничены привилегированные посетители Закрытой зоны и с какими проблемами они могут столкнуться. Судя по нескончаемой череде ограничений, работа для дяди Наума ожидалась не сахар.

– Хватит! – не выдержал арбитр. – Достаточно, Уильям! Скажи лучше, как нам… Эй, да хватит же! Наум Исаакович, как мне поговорить с ним?

– Нет доступа к войс-командеру, – словно отвечая на вопрос, продолжал бубнить Уильям. – Чтобы включить войс-командер, воспользуйтесь панелью ручного управления. Если у вас возникают затруднения при работе с ручным управлением, вызовите контролера либо проконсультируйтесь со справочной службой, активировав сенсор «эф-один». Сенсор расположен в верхнем левом углу панели. Активация осуществляется путем нажатия…

– Знаком с ним пять минут, а уже готов убить зануду! – процедил сквозь зубы Хатори. – И кто только служил прототипом этого Билла?

Услыхав про справочную службу, Кауфман незамедлительно отыскал нужный сенсор и нажал на него. Травянистые холмы преобразились в изысканную гостиную с пылающим камином, а привратник обрел тело и переместился в мягкое кожаное кресло, стоявшее возле камина. Настроение Уильяма тоже изменилось с официально-делового на радушное. «Задавайте ваши вопросы, я вас внимательно слушаю», – показывал весь его вид: расслабленная поза, склоненная набок голова, заинтересованный взгляд. Окошко суфлера, на котором отражались вводимые Кауфманом с клавиатуры буквы, было выполнено в виде инкрустированной золотой рамой картины, висевшей по левую руку от привратника.

Восстановленный войс-командер был первым успехом Наума Исааковича, достигнутым им в Закрытой зоне. Минут двадцать Кауфман неловко манипулировал сенсорами, вписывая вопросы в диалоговое окно, выслушивал ответы привратника, поминутно сверялся с притащенной из дома библиотекой, которую разложил перед собой, и периодически нажимал на большой сенсор, помеченный изогнутой стрелкой. Пот лил с дяди Наума градом, однако мой несгибаемый сосед все-таки отыскал верный язык общения и с этим оборудованием. Результатом тому служил привратник Уильям, который в одну прекрасную минуту обрел слух и стал понимать, о чем его спрашивают, без посредства клавиатуры.

– Спросите, что ему известно о ситуации в Женеве, – первым делом потребовал Санада у Кауфмана.