Роман Глушков - Повод для паники

Мой единственный бесшумный и удачный выстрел вызвал в стане врага бурную реакцию, и задержись я в дверном проеме еще на мгновение, меня разнесло бы даже не на куски, а, наверное, на молекулы. В то место, где я только что стоял, одних ракет ударило не менее четырех. Не говоря уже об остальной, вредной для здоровья пиротехнике. Ударная волна толкнула меня в спину и опять сбила с ног едва поднявшуюся с пола Каролину. Пламя вулканом вырвалось из дверного проема, превратив лестничную площадку в огненный хаос. От грохота мне заложило уши, а голову наполнил звон. Благо мы с Каролиной находились уже вне зоны поражения, иначе наш ущерб вряд ли бы ограничился лишь легкой контузией.

Как только схлынуло пламя и отгрохотали разлетевшиеся вокруг обломки, на площадку из заметно расширившегося выхода обрушился второй убийственный ракетно-свинцовый шквал. Разгневанного врага, видимо, не удовлетворили результаты первого залпа, и следующей атакой он вознамерился выскоблить из лестничной шахты не только наши останки, но и сам дух нашего пребывания в ней. Педантичность, с которой «Всадники» вели стрельбу, с одной стороны, мне очень льстила, а с другой – пугала. Льстила, поскольку я и не предполагал, что один-единственный Гроулер способен устрашить два десятка хорошо вооруженных реалеров; что ни говори, а для ветерана арены это приятно. Однако одержимость, с которой противники поливали лестницу огнем, говорила, что они вряд ли успокоятся, пока не убедятся, что от меня остался лишь закопченный клыкастый череп, вполне пригодный для опознания по зубам. И вот эта болезненная одержимость врага меня раздражала. При таком усердии мечты «Всадников» стереть нас в пудру могли воплотиться в жизнь уже в ближайшие минуты.

Дабы покинуть вражескую территорию, нам требовалось снова преодолеть полукилометровую лестницу, только теперь в обратном направлении. Не такое уж серьезное препятствие для человека в «форсбоди», только не тогда, когда его враги также облачены в доспехи реал-технофайтеров и готовы стрелять на поражение. Я помог подняться растерянной от грохота Каролине и, грубо перехватив руку девушки, открыл на ее левом наруче панель настроек, после чего снял все ограничения с ее заблокированного гиперстрайка. Теперь поскачет вверх, как горная серна, если, конечно, обуздает свои возросшие многократно силы. Придется ее контролировать, а то еще ненароком свернет себе шею.

– Надень шлем! – приказал я, подталкивая Кэрри вверх по лестнице. Несмотря на то что состояние ее было близко к истерике, она тем не менее подчинилась беспрекословно. Я почувствовал себя уверенней: начни она пререкаться или того хуже – кинься обратно к отцу, живыми мы бы отсюда точно не выбрались. А так появилась надежда.

Страх, гнев, отчаяние создают проблемы, но наличие самоконтроля позволяет справиться с ними, когда необходимо. Черная Гарпия обладала этим незаменимым для бойца качеством. Да, она рыдала, скрипела зубами, ругалась на чем свет стоит, однако продвигалась вперед длинными скачками, преодолевая за раз по десять ступеней. Я догадывался, что сейчас она ненавидит меня столь же сильно, как Ахиллеса или Хатори. И все же мысли Кэрри оставались трезвыми: бежать – значит бежать; назад дороги нет. Прекрасное качество для девушки – здравомыслие. У Каролины оно наследственное, это бесспорно…

– Не жди, я тебя догоню! – крикнул я ей вслед и услышал в ответ очередное ругательство. Но приказ Кэрри снова исполнила как положено. – И не смотри вниз! Что бы там ни случилось, ясно?

Я собирался оставить ее одну совсем ненадолго. Мне было крайне необходимо задержаться, чтобы извлечь из футляров парочку ударно-ослепляющих гранат: весьма эффективное средство для борьбы с противником в закрытых помещениях. На моем лице играла плотоядная улыбка, когда, отключив гранатам предохранители, я одну за другой отшвырнул их с лестницы вниз – аккурат к порогу раскуроченного «Всадниками» выхода из зала терминала. Пальба как раз прекратилась, и вскоре они должны были высыпать на площадку подводить результаты стрельб. Предстояло их разочаровать – в прошедших соревнованиях под девизом «Кто первый прихлопнет Гроулера» приз не достался никому.

Гранаты были брошены мной очень своевременно: первые выскочившие в шахту полдюжины «Всадников» только-только осмотрелись и убедились, что боеприпасы потрачены впустую. Пережить по этому поводу разочарование «Всадники» не успели. Два подкатившихся к их ногам металлических шарика разорвались с оглушительным грохотом и яркими вспышками, награждающими свои жертвы временной слепотой. Эффективность гранат увеличивалась, если на голове угодившего в область их поражения человека отсутствовал шлем, фильтры коего спасали глаза и уши от ударно-светового шока. Отчаянные бойцы Ахиллеса не удосужились напялить шлемы – недосуг было: слишком стремительно разразился конфликт – и потому насладились моим ответным угощением в полной мере.

Как только гранаты запрыгали по ступенькам, я сразу же нахлобучил шлем и, не дожидаясь, когда активизируются световые и звуковые фильтры, крепко зажмурил глаза и прикрыл уши. Все, что я почувствовал, – лишь безобидный сдвоенный хлопок да всполохи света сквозь закрытые веки.

Полсекунды, и все закончилось. Я бросил мимолетный взгляд вниз и немедля припустил за Каролиной, уже упрыгавшей далеко вперед. Увиденное мной на нижней площадке можно было отнести к промежуточной победе: пять или шесть ослепших и оглохших «Всадников» – кто-то в шоке ползал на коленях, кто-то держался за стену, не в силах сделать и шага. Этим нетерпеливым ребятам было уже не до погони – найти бы безопасное местечко, где отлежаться, пока вновь не вернется способность видеть и слышать окружающий мир.

К сожалению, врагов у нас имелось куда больше, чем средств по их устранению. Знал бы, что придется бросаться гранатами, запасся бы по одной на каждого «Всадника». Теперь оставалось уповать лишь на баллисту, способную плеваться как одиночными снарядами, так и очередями. Однако я не удержался от соблазна сыграть злую шутку и швырнул вниз оторванный от перил декоративный набалдашник – судя по топоту, на дне шахты опять наметилось оживление.

Очень хотелось задержаться и понаблюдать за представлением, но я не рискнул тратить драгоценные секунды на праздные удовольствия. Безобидный набалдашник навел на вторую группу преследователей столько паники, сколько ее натворила бы та же граната, имейся она у меня в запасе. Товарищи пострадавших «Всадников» увидели что-то мелкое и круглое, катившееся к ним по ступенькам с характерным металлическим позвякиванием. О том, что это всего лишь шутка, врагам было невдомек – вряд ли они ожидали шуток от разъяренного Гроулера. Предупреждая друг друга, «Всадники» наперебой заорали «граната!» и кинулись обратно, в зал терминала. А пока они дожидались в укрытии взрыва, мы отыграли у них еще какое-то время. Взрыва, естественно, не последовало, и обиженный враг ответил на мой розыгрыш беспорядочной стрельбой. Однако мы к тому времени уже были надежно защищены лестничными пролетами, разве что только случайно могли угодить под рикошет.