Роман Глушков - Повод для паники

– Не стрелять! – рявкнул кто-то из подручных Ахиллеса через громкую связь «форсбоди». Приказ бойца, который заменил капитана «Всадников», был вполне обоснован: под шквальным огнем лестница могла обрушиться, а иного пути с нулевого яруса наверх сегодня не существовало.

Стрельба тут же стихла, и ее сменил топот множества ног – «Всадники», как и мы, врубили гиперстрайки на полную мощность и теперь рвались потягаться со мной в ближнем бою. Я, разумеется, таким желанием не пылал и припустил быстрее. Декоративные набалдашники на перилах попадались на каждом шагу, только вряд ли мне удалась бы повторная шутка с ними. Впрочем, я больше не думал о шутках, поскольку стремился во что бы то ни стало догнать Каролину до того, как она достигнет пятого яруса. В пылу бегства я совершенно забыл напомнить ей о том, что пятый ярус стережет группа охраны, оставленная Ахиллесом для прикрытия тыла. Дабы избежать столкновения с наверняка переполошенными канонадой охранниками, нам требовалось выйти из шахты как можно дальше отсюда – на восьмом ярусе. Выше выходов наружу попросту не имелось. С восьмого яруса мы бы прорвались на свободу, минуя все посты. Правда, ради этого нам пришлось бы пробежать вверх еще немалое расстояние, но при гигантской длине наших шагов – спасибо функции «лонгджамп» – такой подъем не представлял особых трудностей. Главные и единственные трудности сквернословили и гремели ботинками у меня за спиной. Вот их-то нам и следовало сейчас бояться.

Или я отвык за эти месяцы от своей «железной шкуры», или Каролина так хорошо освоилась в интерактивных доспехах, только догнать ее оказалось непросто. Мы взбирались все выше и выше, постепенно приближаясь к охраняемому ярусу. Кричать Каролине по громкой связи, чтобы девушка поумерила пыл, я не хотел – боялся привлечь внимание охраны, которая и так уже наверняка насторожилась. Однако иного выхода не было. Расстояние между нами сокращалось медленно, а быстроногую Кэрри требовалось предупредить как можно скорее.

Я активировал громкую связь, но отдать приказ не успел. Вместо меня его практически слово в слово озвучил кто-то другой, находившийся наверху.

– Стоять на месте, сучка! – загрохотал в шахте искусственно усиленный и оттого вдвойне зловещий голос. – Стоять, не двигаться! Иначе стреляю!

Обращались не ко мне, поэтому я и не счел нужным отреагировать. Как выяснилось мгновением позже, Каролина также проигнорировала приказ чужака. Это, бесспорно, правильно – подчиняться лишь приказам непосредственного командира, однако в данный момент непослушание могло сослужить Кэрри плохую службу.

Я понадеялся на здравомыслие девушки, которое не позволит ей атаковать человека с оружием, однако понадеялся зря. Каролина и без того люто осерчала на Ахиллеса, а тут его прихвостень еще пытался ей угрожать! Плохо знали «Всадники» Каролину Наумовну, на чьей совести тоже имелся не один десяток загубленных жизней. И пусть это были лишь жизни ничтожных пернатых, инстинкт убийцы – весьма полезный инстинкт в наших обстоятельствах – у Кэрри был развит отменно. Его требовалось только разбудить получше, что и произошло сейчас…

Находись я рядом с Каролиной, она, конечно, не получила бы от меня приказа к атаке. Но я запоздал с предупреждением, и потому приходилось теперь принимать экстренные меры, дабы оградить девушку и от врагов, и от ее же необдуманных поступков.

Боевой клич разгневанной Каролины пробирал до костей даже без поддержки громкой связи. Тот, кто преградил ей путь, выслушал из ее уст череду грязных ругательств и что-то рявкнул в ответ, но, к моему облегчению, стрелять по безоружной девушке не стал. Зато раздавшиеся следом удары, которые сопровождались характерным лязгом меркуриевых доспехов, топотом и новой бранью, дали понять, что над моей головой разыгралась отнюдь не шуточная потасовка.

Ярости в Каролине бушевало так много, что девушка без колебаний бросилась сразу на трех противников – ровно столько охранников бежали нам навстречу, заслышав выстрелы. Я пропустил начало этого скоротечного поединка и момент, когда малышка Кэрри разбила в сплошной синяк половину лица «Всаднику» по прозвищу Риппер, кстати, довольно известному реалеру с солидным турнирным стажем. Великолепный вышел удар для девушки, не имеющей навыка рукопашной схватки в интерактивных доспехах. Умей Каролина грамотно использовать гиперстрайк, она просто повторила бы мой мрачно известный подвиг, завершившийся летальным исходом для предыдущего капитана «Всадников Апокалипсиса». Но разбить лицо опытному бойцу – дебют, достойный будущей спортивной звезды… которой Кэрри, впрочем, уже никогда не стать, даже при моей протекции. Кто такой капитан Гроулер с этой минуты? Штрафник, лишенный права на участие в турнирах до конца жизни… Между мной и арбитром шла теперь яростная война, и была она не чета тем словесным войнам, какие мы устраивали с ним раньше по поводу того или иного несправедливого, на мой взгляд, судейского решения.

Подумать только, какая насыщенная жизнь настала у меня с исчезновением виртомира! Врагу не пожелаешь такой жизни…

Впрочем, врагам, которым мне сегодня пришлось бросить вызов, я пожелал бы и не таких прелестей. Риппер, Бешеный Слон и Хомяк-Людоед (по правде, из всей троицы это его следовало бы окрестить Слоном, ибо габаритами он превышал любого из своих напарников) угрожающе нависли над моей Черной Гарпией, сбитой с ног и придавленной к полу тяжелыми ботинками охранников. Дабы отключить у строптивицы гиперстрайк, Хомяк-Людоед безуспешно пытался изловить руку Каролины, а девушка, в свою очередь, старалась заехать ему этой рукой по ухмыляющейся физиономии. Тоже безрезультатно, хотя не попасть кулаком по такому широченному лицу было сложно. От их возни лестница ходила ходуном и вот-вот грозила обвалиться на головы тем врагам, что бежали за нами десятком пролетов ниже.

– Стой, где стоишь, Гроулер! – протрубил по громкой связи Бешеный Слон, направляя на меня инжектор файермэйкера. – Или хочешь, чтобы я зажарил из тебя сочный бифштекс? Бросай свою трубу! Бросай, кому говорят!..

Как эффектно сказано! Ну прямо турнирная арена с ее традиционным обменом любезностями! И вроде бы серьезные ребята, однако ведут себя так, словно не свергают государственную власть, а вышли растрясти кости на полигон стадиума!

Я и рад был бы ответить чем-либо подобающим, но, во-первых, ужасно спешил, а во-вторых, отлично усвоил, что давно играю не на арене. Вне ее царили совершенно иные правила. И одно из них гласило: меньше слов – больше дела…

Баллисту, которую бесцеремонный Слон окрестил трубой, я не бросил. Я не сделал это по приказу его капитана, так что не понимал, с какого перепуга должен бросать «метеор» сейчас. Пусть считают хоть до сотни. Если, конечно, успеют хотя бы до одного…