Олег Белоус - Последний шанс человечества [litres]

Едва русских погрузили в машину, чужие умелые руки выскребли все, что было в карманах: документы, деньги. Изъятые телефоны отключили. Когда связаться не получится, дежурный немедленно поднимет тревогу. Посольские не позже вечера будут в полиции и заберут их, еще и гарантированные неприятности задержавшему их полицейскому организуют. Или нет? Раз полицейские решились на беспредел, значит, «крыша» у них хорошая.

Впрочем, это проблемы посольских. Заботило другое. Понятно, полицейские подкинули наркотики не по собственной инициативе – им заплатили. И скорее всего, этот меценат – из нипонского лагеря с другой стороны хребта. Отсюда следовало два вывода. Один прискорбный, второй обнадеживающий: они раскрыты, таиться больше нет смысла, а нипонцам кровь из носа необходимо на какое-то время вывести русских из игры. Здесь встает новый вопрос: зачем? Что такое должно произойти в ближайшее время, почему необходимо срочно вывести Дэна из игры? На последний вопрос ответа пока не было…

Примерно через двадцать минут машина остановилась. Под аккомпанемент гортанных криков слуги местной Фемиды выволокли арестованных из полицейского топтера, порвав при этом на Дэне рубашку. Деревянные дубинки втиснулись между локтей и ребер, заработали рычагами, нагибая тело к земле. Мелькнули серые бетонные стены казенного помещения, лоснящееся на полуденном солнце лицо чернокожего автоматчика в боевых доспехах у украшенного вывеской «Police» входной двери. Согнутых в три погибели Дэна и Василия завели в здание, а затем повели по душным, переполненным людьми в форме коридорам, переходам и коридорчикам.

Путешествие длилось недолго, в украшенном табличкой «District Police Commander» кабинете пленников усадили на жесткую скамейку. На потолке негромко свистели лопасти вентилятора, лишь немного разгоняя духоту, с плакатов на голых бетонных стенах смотрела лоснящаяся рожа пожизненного президента Зулуленда. Он в кругу радостных детей, дарит конфеты в ярких обертках; он, в окружении помощников, стоит в военной форме на трибуне, мимо пролетают танки, чернокожие солдаты с восторженными лицами пожирают глазами вождя, руки застыли у среза лихо заломленных малинового цвета беретов. Внизу непонятные надписи, похоже на суахили.

Двое полицейских сели рядом, их главный устроился за канцелярским столом напротив. Не обращая внимания на задержанных русских, он вытащил из выдвижного ящика бланк протокола задержания. Начал от руки заполнять его, изредка посматривая на лежащие перед ним на столе пластиковые карты – паспорта задержанных. Толстый негр-старший уже не выглядел забавным недоразумением. Волевое лицо; тело расплылось с годами, но в нем все еще чувствовалась сила дикого хищника.

– Господин полицейский, – зычным голосом осведомился Дэн, – может, снимете наручники: никуда мы не сбежим отсюда, а руки затекают.

Главный зыркнул на пленников, немного поколебался, затем гортанно распорядился. Пока полицейские срезали с рук пластиковые наручники, он вновь потерял интерес к задержанным. Ручка проворно бегала по пластику бумаги. Дэн осторожно разминал запястья. Сколько этому козлу заплатили за провокацию? Заплатить больше, чтобы отпустил? Попробовать стоит: в Зулуленде все продается и покупается, все зависит от цены вопроса.

– Господин полицейский, может, договоримся? Проблемы не нужны ни нам, ни вам. Сколько вы хотите, чтобы забыть это досадное недоразумение? – Дэн сделал красноречивое движение пальцами, словно пересчитывал банкноты.

Полицейский гулко расхохотался, провел пальцами по уголкам рта, словно смахивая невидимые крошки, потом отрицательно покачал головой.

– Даниэль Соловьев? – осведомился он, заглянув в паспорт, и брезгливо скривил губы. – Вы, наверное, считаете, что у нас на Зулуленде все покупается и продается; так вот, я вас уверяю, что это не так! Есть еще честные полицейские!

Осумака Ликака не чуждался взяток и махинаций, но принципы у него имелись. Их было немного, зато он их свято соблюдал. Одно из них было: получив взятку за выполнение чего-либо, он не кидал своего нанимателя. Возможно, благодаря этому он и не потерял голову на тернистом и многотрудном пути к вершинам полицейской карьеры.

– Назовите тогда сумму сами, уваж… – хотел возразить Дэн, но толстяк подмигнул полицейским. Весомый толчок деревянной дубины выбил дыхание из груди и заставил скорчиться от боли.

– Мы требуем вызова новороссийского посла! – поддержал товарища Василий. Новый удар дубинки заставил замолчать и его.

Наконец полицейский закончил заполнять протокол и с силой потер небритый подбородок.

– Ну что, наркодилеры, – усмехнулся он толстыми губами, – протокол подписывать будем?

Русские дружно отказались.

– Ну и не надо!

Присутствовавшие при пленении полицейские по очереди подмахнули протокол. Два выловленных на улице одетых в гражданское испуганных негра, не читая, подписали текст и с облегчением закрыли за собой дверь.

– В камеру, – небрежно махнув рукой, приказал главный.

Часа через два в зарешеченное окошко двери заглянул охранник, заскрежетал ключ. Узники вскочили с полосатых матрасов на грунтовом, покрытом пузырчатой пленкой полу: кушеток или стульев в камере зулулендской полиции не предусматривалось.

– Выходите, – махнул деревянной дубинкой высокий негр в форме.

– Куда? – поинтересовался Василий.

– Не разговаривать! – прикрикнул охранник, демонстративно замахиваясь.

Русский подчинился, лишь глянул на негра недобро. Отобрать дубинку и засунуть ее ему сами знаете куда – не проблема, но что делать дальше? На выходе стоит полицейский в полном боевом доспехе. Мимо него не пройти, и это не считая того, что полиция полна вооруженными людьми, далеко не дружественными к узникам.

– Вперед! – приказал негр, мотнув дубиной в направлении движения, и двинулся позади в шаге от русских.

Дэн несколько раз повернул по узкому бетонному коридору. Остановились они перед распахнутой дверью с решетчатым окошком. Полицейский слегка подтолкнул узников внутрь. Дэн огляделся: да, отсюда не сбежишь. Вокруг такая же камера, какую они только что покинули: серые бетонные стены, казалось, нависают над заключенными; в центре – вкопанный в пол железный стол, над которым повисла на голом проводе лампочка, и несколько пластиковых табуретов на земле.

– Ждать! – приказал охранник на плохом английском и захлопнул за собой дверь.

Узники переглянулись и молча расселись на табуретки.

Через пару минут в камеру заглянул изысканно одетый человек с модной в этом году бородкой клинышком. Дэн нахмурился: он никогда не любил бородатых.

– Здравствуйте, – профессионально лучезарно улыбнулся пришелец. Присаживаясь за стол напротив узников, он представился низким, располагающим с себе голосом: – Меня зовут Сергей Федорович Иванов, я третий секретарь консульства Русской социалистической федерации в Нью-Джубе и прибыл сюда помочь вам… нда… выпутаться из сложной ситуации, в которую вы попали. Я ознакомился с предъявленным вам обвинением, но, прежде всего, нужно понять, насколько оно соответствует истине…