Сергей Вылегжанин - Призрак Демона [СИ]

— Я подумаю. — Надо бы у Сенилы спросить, знает она, как лечебное зелье выглядит, или нет. Может у меня найдётся подходящая баночка, а я тут деньги соберусь платить. — А пока нужна горячая вода и чистые тряпки. — Раны всегда надо промыть и перевязать, это я ещё с армии помню.

— Конечно, конечно. Сейчас всё принесут. — И очень быстро для такого веса выскочил за дверь. Мне кажется, он меня не любит.

— Сенила, ты знаешь, как выглядит лечебное зелье?

— Оно разное, два из них знаю. Но тут же Империя, тут другие зелья и обозначения, могут и обмануть. Надо самим идти в лавку.

— Куда мне идти с моей ногой! Принеси мою сумку. — Пора бы уже разобраться с бутыльками, которые у меня с собой. Пусть хоть часть определит. — И прошу тебя, оденься!

Раздался стук в дверь.

— Открыто! — Кстати, надо бы дверь-то закрыть, когда буду в рюкзачке шуровать, не подумал.

— Хозяин сказал, что вам вода нужна и чистые тряпки. — Пришла женщина, которая нас кормила утром в первый день. — Две медяшки.

— Мне кажется, хозяин этой таверны тебя не любит. — Вторил моим мысленным матам граф. — Впервые встречаю требование денег за такое. Видимо, ему всё же не понравилось то, что он получил всего две монеты за комнату.

— В следующий раз учту. — А что я могу сказать? Я забыл, что друг говорил про торговлю на рынке, где товар получил и уходишь, а не про комнату на ночь. Сам довыделывался.

— Сенила, дай ей две медяшки.

— Зачем? — Улыбка и любопытство.

— Она принесёт горячую воду и тряпки.

— За две медные монеты? — Недоумение.

— Да, надо промыть мои раны и перевязать.

— А, тогда да. — Решительность. — Я сейчас схожу, договорюсь. — Куда это она собралась голой, и, не зная языка?

— Стоп. — Она не замерла, но остановилась и посмотрела недоумённо. — Сенила, дай ей две медяшки. А когда я поправлюсь, мы спросим у этой девушки, почему она решила, что может наживаться на моём состоянии.

Вообще-то я был уверен, что эта женщина потребовала денег с подачи колобка, но Сениле этого знать не надо. Женщину она хоть не убьёт, а вот на счёт мужчины — не уверен.

Женщина вышла, получив деньги. Я не заметил, чтобы она обрадовалась или огорчилась, для неё это была работа, значит граф и я правы: деньги сказал потребовать хозяин таверны.

— Сенила, закрой дверь, надень платье и принеси мне мою сумку. — Вот когда ей отдаёшь конкретные приказы, то она всё выполняет без проблем.

Достал портфель из заплечного мешка, косясь взглядом на девушку. Нет, ничего не сказала. Открыл и достал закутанные в халат бутыльки. Это те, которые не содержат магии.

— Посмотри и скажи, какие ты знаешь. — Что-то мне нехорошо. Голова чугунная, а в ней кровь бухает в такт сердцу. — Если найдёшь лечебное что-то — применяй. — И обессиленный положил голову на пол, закрыв глаза. В голове сразу же пошёл вертолёт головокружения. Чёрт, так и сдохнуть же можно!

— Дар, не спи! — Оказывается, я отрубился, хотя думал, что от боли точно не усну.

— Чего случилось?

— Я промыла тебе раны, но пришлось разрезать штаны и рукав.

— Да не страшно, мне же должны сегодня новый костюмчик ушить, а этот деревенский всё равно хотел выбросить.

— И я нашла лечебные зелья, но они очень слабые, используют только, чтобы быстрее заживало. Шрамы останутся. Лить?

— Лей. — И чего спрашивает? Как будто я откажусь.

— Будет больно. Это самое дешёвое зелье, им детям мажут, там нет в составе ничего от боли.

— Лей давай. — Да что я, зелёнкой или йодом ни разу не мазался? Потерплю, не в первый раз.

— О-о! — Опять еле сдержался, чтобы не заорать. Сенила так щедро полила рану на руке, что от боли у меня чуть глаза на лоб не полезли. — Да, обезболивающего явно тут не хватает. Подожди, чуть отдышусь, и можешь лить на ногу.

Экзекуцию с ногой, как ни странно, выдержал проще. Привыкаю к боли, наверное. С такой жизнью скоро вообще буду ярым поклонником БДСМ. Одену Сенилу в латекс, дам в руки плётку. И отправлю разговаривать с хозяином таверны. Главное ей в руки кинжал не давать. И где она их так хорошо метать научилась? В деревне, да? Почти смешно.

— Слушай, а как ты оказалась на крыше, да ещё и голой?

— Так я помылась, пришла, а тебя нет. — Плавно начала она рассказывать, перевязывая мне раны. Очень ловко и со знанием дела перевязывая. — На кровати кинжал лежит. Решила, что это намёк, надо его взять. На всякий случай взяла и второй.

— Ты их вместе не соединяла? — А то я помню свои мазохистские эксперименты с этими ножичками.

— Нет, я же знаю, что они тогда сильно молнией бьют. — Точно, я же делал ЧУДО для деревенских. А она совсем не дура, раз запомнила и сделала выводы. Правильные выводы.

— Потом я выглянула в окно, а ты там лежишь и за угол смотришь. — Значит, это я под этим окном ползал. Понятно. — Я решила, что надо тебя поддержать, и вылезла на крышу через окно. — А я не увидел и не услышал. И граф не услышал, с его-то слухом.

— Постой, а как ты вылезла, если на окне жалюзи? Ты же не настолько худая.

— Ой, да тут стандартные стоят. — Пренебрежительно скривилась она. — У них справа есть защелка, чтобы снимать отдельные элементы, если они сломались и надо заменить.

— А ты-то откуда это знаешь?

— Ну, просто знаю и всё. — Тут она сама задумалась, даже перевязывать перестала. — Смотрю на них и сразу вспоминаю, что эти жалюзи можно убрать только изнутри, снаружи до защёлки можно дотянуться только специальным крючком. — Потом как будто своим мыслям кивнула и продолжила меня обматывать. — Я сняла две штучки и залезла на крышу.

— А потом? — Поторопил, потому что она замолчала с таким видом, как будто рассказывать больше нечего.

— А потом быстренько убила нехороших людей, собрала их вещи и залезла обратно.

Вообще-то я задал этот вопрос, чтобы услышать, что она делала на крыше, но потом решил, что она права, подробности мне не интересны. Действительно: убила, собрала и вернулась. Миссия выполнена.

— А чего не оделась?

— Так тепло же. — Беспечно пожала она плечами. — И торопилась.

— Понятно. — Мне кажется, что, всё же, у неё не всё в порядке с психикой. Интересно, а в этом мире есть психологи или психотерапевты? — Спасибо тебе, что помогла. — От похвалы она вся разулыбалась, а потом сама же и смутилась своей улыбки. Кстати, я впервые вижу её смущение, как-то раньше думал, что она вообще не умеет смущаться.

Зашевелился парень, застонал. Кажется, ему лечения не досталось, как бы не помер тут.

— А его ты подлечила?

— Нет, конечно. Сначала пусть заплатит.

— Сенила. — Покачал я укоризненно головой. — Ты же у него всё забрала. Там что, не было десятка серебряных?

Но сеанс смущения уже закончился.

— Это не считается. — Уверенно и категорично заявила она. — Хочет, чтобы мы потратили на него зелье — пусть ищет деньги.