Сергей Вылегжанин - Несколько неспокойных дней

Красный рассвет. Это очень красиво, особенно, если смотреть на него с крыши самого высокого здания интерната. Красный цвет — цвет огня, цвет скрытой силы. «Огонь имеет много тайн» говорил посланник, а он был очень мудр. Почему же тогда в собрании его изречений не найти совета, как теперь поступить девушке-воину в ситуации, когда ни сила, ни знания помочь не могут? По любому другому вопросу можно было бы подойти к наставнице или куратору их группы, но в ситуации с выбором избранника они предпочитают не связываться. «Как ни поступишь — всё равно пожалеешь», — говорят они, — «а мы не хотим, чтобы ты винила нас в выборе, который только твой».

Девочка стала вспоминать, как всё началось.

Её первый Праздник Единения. Все девочки, не только из её группы, стояли и смотрели на неё. Смотрели и ждали. По рейтингу их потока, она давно была самой лучшей, потому, по негласной традиции, никто не мог помешать ей сделать выбор первой. Её выбор и откроет праздник.

Может этот? Одна прядь, но судя по знаку ученика химика, она же будет и последней. Парень умный, но слабый. Зачем ей мужчина, которого она будет должна сама защищать?

Тогда этот? Цех оружейников, одна прядь. Взрослый, сильный. Только, ниже её. Как он будет смотреться рядом с ней, если она в свои пятнадцать уже выше? Да, многие считают, что рост не важен, но только не она.

Тогда, может быть этот? Рост приличный, знак военной школы. Только, на лице печать полного отсутствия интеллекта. О чём разговаривать с таким? Да, рост и сила это хорошо, но они не главное. О чём говорить с таким? И у неё есть ещё время для окончательного выбора, а сейчас можно просто привлечь первого попавшего, но не хотелось бы. Может на этом празднике так и не найдётся тот, кто ей понравится, но тогда в группе начнут шептаться, что она некрасивая, раз не понравилась никому. Не будет же она объяснять каждой, что это они ей не понравились.

Вот неплохой вариант. Высокий, улыбается красиво, взгляд умный. Подруга, что рядом стоит, уже начала строить ему глазки. Ишь, какая шустрая! Я его первая увидела, так что он мой, приглашу-ка его на танец. Праздник открыт!

Танцует неплохо, тело сильное, но пахнет от него! Он что, не мог помыться, прежде чем идти на праздник?

— Нет-нет, следующий танец у меня уже занят. Нет, завтра я тоже занята, так что, в другой раз. — Пойду я отдохну. Один танец, а устала, как будто полосу второй сложности прошла не меньше пяти раз.

— А ты почему не танцуешь? — Кто этот самоубийца, что решился нарушить её отдых?

О! Свет! Свет окружает высокую фигуру и в центре стоит ОН. Высокий, сильный, красивый. И от него идёт запах, который приятно кружит голову. Это он мне?

— Я отдыхала. — Да, это он к ней обратился, она не ошиблась.

— И что? Отдохнула?

— Да. Сейчас готова снова в бой. — Нет уж, такого парня нельзя от себя отпускать даже на минуту, сразу уведут. На празднике запрещены имена и позывные, как потом искать его по всему храму?

— Какие громкие слова. Я должен их обязательно проверить.

— Проверяй. Я уверена, что ты первый сдашься. — Ну зачем я с ним спорю, дура! Я так привыкла всех отгонять, что уже другие слова на ум просто не приходят.

— Чтобы я проиграл какой-то малышке? — Улыбка у него просто разрывает мозг от милоты. Его глаза смотрят прямо на неё так, что ей хочется в них сразу утонуть.

— Но-но! Мне уже пятнадцать! Думаешь, раз такой вымахал, я с тобой не справлюсь? — Голова её кружилась от избытка новых ощущений, а язык независимо от мозга продолжал выдавать глупости, которые она раньше никогда бы не сказала.

— А мне уже давно девятнадцать, так что я уверен, что не сможешь. А пока, потанцуем?

— Легко! — Точно, в танце можно просто двигаться, там слова не нужны.

Дальше всё было, словно в тумане. Она смутно помнила, как в танце сама прижималась к его сильному телу. Потом почему-то перерыв в воспоминаниях, и вот они целуются в переходе, постоянно прерываемые проходящими мимо, что бросали однообразные шутки вроде «найдите себе нормальное место» или «что-то вы рано начали». Ей было наплевать на всех, её мысли проглотил один человек.

— Ну что, пошли наверх. — Оторвавшись от её губ, он жадно смотрел на неё сверху вниз.

— Зачем? — Идти куда-то совсем не хотелось, ей просто было хорошо.

— Тут постоянно мешают, я так не могу. — Да они просто завидуют, вот и мешают. Наплевать на всех, она счастлива.

— Наплюй на них. Сегодня такая ночь: таких как мы, в каждом углу по парочке.

— А ты не хочешь большего?

— Чего большего? — Она не сразу поняла, о чём он, но когда поняла, её волной захлестнула паника.

Перед праздником об этом наставница специально предупреждала, говорила, чтобы думали, что творят. Да, сегодня праздник единения, говорила она, и любая пара, вне зависимости от семейных уз может пойти «наверх» — в комнаты, специально выделенные для единения в Храме Бога Огня. А по правилам, они ещё не достигли возраста свободного единения. Конечно, никто не будет проверять или задерживать их при входе. Бог Перун за свободу выбора, но лучше, если они просто начнут ритуал. Против «ритуала надеющихся» она ничего не имеет, а вот кто не выдержит раньше наступления условий — уйдёт в мирники. Таковы правила.

Это что, стать гражданским лицом, заниматься этими скучными делами? Не добиться второй пряди, не продолжить династию воинов? Даже если забыть про маму, что постоянно твердит о величии традиций и династии, завтра её спросят одногруппницы, с кем она будет соревноваться в ритуале, а она «я уже проиграла, отдав победу без боя». Не-е-ет!

— Нет, не хочу. — Через силу выговорила она. Он же не обидится, что она ему отказала, не уйдёт? — Но я согласна на ритуал. — Она заискивающе посмотрела на него снизу вверх. Какой же он большой и сильный, но она ему не уступит. Ей совсем немного осталось до следующего уровня, она скоро снова будет первой на всём потоке. — Но учти, я первой получу прядь, даже не надейся меня обогнать.

— Ритуал, это же очень долго. — Да, она поняла, что он обиделся. В голосе слышны раздражение и разочарование, а взгляд, кажется, проникает до самых сокровенных глубин. — Неужели тебе не хочется получить всё прямо сейчас?

Она почувствовала, что всё её тело согласно с его словами, прямо кричит «да». И ей ужасно не хотелось его разочаровывать, но амбиции потомственного воина были против.

— Нет. — Выдавила она через силу и отвернулась от этих манящих глаз. — Мне ещё рано, мне всего пятнадцать. — Как же она ненавидела в этот момент свой маленький возраст. — А ты против ритуала? — Неужели, он откажется дать клятву, и она его потеряет? Того, кого только нашла.