Андрей Ездаков - Время драконов [СИ]

— Потери? — полковник обращался к Викулову, видимо, не воспринимая стоящего рядом штатского всерьез.

Командир взвода молчал и смотрел на Виктора.

«Ну что же, вступим в беседу», — спокойно подумал Михнев, а вслух произнес:

— Девять человек погибло в дороге. Они — в брезенте на бронетранспортере. Семеро раненных, еще четверо пострадало в бою на базе отдыха. Один из автобусов был сильно поврежден при нападении на колонну в лесу, километрах в двенадцати-пятнадцати отсюда. Пришлось его оставить.

Полковник Говоров, как прочитал Виктор на нашивке над его карманом, поморщился, будто проглотил что-то кислое и таки соизволил взглянуть на начальника экспедиции. В его светло-голубых рыбьих глазах явственно читалось призрение ко «всяким разным штатским, путающимся под ногами у бравых военных». Увы, такой тип офицеров встречался в российской армии не реже, чем боевые весельчаки вроде Викулова и сосредоточенные суровые воины наподобие Ивлева.

При воспоминании о Михаиле, хорошее настроение разом покинуло Михнева и он начал жалеть, что не надерзил полковнику. Слишком разительным был контраст между офицерами, с которыми он познакомился в зоне боевых действий и этим, ярко выраженным, даже немного неопрятным тыловиком.

Видимо выражение лица Виктора здорово изменилось и Говоров, уже открывший рот для какого-то нелицеприятного высказывания в его адрес проглотил свою реплику, сухо кивнул и коротко поблагодарил за исчерпывающую информацию.

Не будучи скованным рамками устава, Михнев спокойно отвернулся от группы военных и, не торопясь, пошел к автобусу, из которого высаживались сотрудники ИСА и «евростандартовцы». Спецназовцы Викулова и солдаты эвакопункта продолжали выносить раненных. Нужно было выяснить насколько транспортабельны пострадавшие и уже потом возобновлять разговор о дальнейшей эвакуации.

Рядом с ЛАЗом Виктор заметил своего утреннего знакомца: высокого светловолосого, слегка курносого спецназовца, первым поднявшимся к месту поединка с «зубастиком» в коридоре базы отдыха. Тот выглядел неважно. Лицо его было бледным, на висках и лбу заметны капли пота, глаза припухли и, похоже, немного слезились.

— Что случилось, дружище? — обратился Михнев к парню. — Хреново выглядишь. Укачало или еще что?

— Не знаю, — с трудом выговорил молодой боец. — Что-то плохо мне. Голова болит и кружится и вообще, как-то странно все.

— А ну-ка, пойдем в госпиталь, может у тебя нервное потрясение или что другое. Не боись, здесь врачей много, разберутся.

Сдав пошатывающегося спецназовца медбрату, дежурившему у входа в импровизированный госпиталь, Виктор снова вернулся к автобусу и здесь увидел Вику. Девушка заметно осунулась, вся как-то подобралась и как будто повзрослела лет на десять.

— Ты хоть перекусила чего?

Вика покачала головой:

— Не успела.

— Ишь, а меня подкормить успела.

Девушка чуть улыбнулась.

Обращаясь ко всем сразу, Михнев сообщил:

— Далеко от автобуса не отходите, сейчас уточню детали и, надеюсь, скоро поедем в аэропорт, а там на самолет и домой.

При упоминании о предстоящем отлете народ заметно приободрился. Люди стали рассаживаться рядом с ЛАЗом, кто на что, открыли сумки, зашуршали пакетами с провизией. Виктор повернулся к Вике:

— А у тебя осталось чего-нибудь пожевать?

Девушка виновато покачала головой.

— Тогда пошли со мной, поищем. Да оставь ты сумки здесь, никто их не возьмет.

Последнее относилось к попытке Вике взвалить на себя свой рюкзак и Михневскую спортивную сумку.

Налегке пошли осматривать лагерь. В какой-то момент обострившееся от голода обоняние Виктора уловило приятный запах из-за крайнего домика. Завернули за угол и сразу обнаружили полевую кухню. Повар в высоком белом колпаке смотрел на них изучающе. Вокруг никого не было.

— Ну что, — поинтересовался Михнев, подходя ближе, — беженцев покормите?

Повар заулыбался:

— Подходите, подходите. Трошки размешаю, и кушайте на здоровье.

Пожалуй, такой вкусной овсянки Виктор давно не ел. Горячая, густая, подсоленная каша, сваренная на молоке, буквально сама просилась в рот. Вика не отставала. Слава Богу, все случившиеся пертурбации не отбили у нее аппетит.

Дойдя до дна и только что не облизав глубокую пластмассовую тарелку, Михнев почувствовал себя сытым и довольным.

«А что, — подумал он, — как ни крути, а жизнь продолжается и нужно с благодарностью воспринимать каждую ее минуту. Много ли радостей будет дальше, одному Богу известно. Пока же из переделки выбрались целые и невредимые. Наелись и сейчас двинем домой».

За этими расслабленными и даже немного сонными рассуждениями Виктор вспомнил о других сотрудниках экспедиции и раненных и понял, что опять придется идти к полковнику и договариваться об обеде.

Он поднялся, поблагодарил повара, отправил, заметно повеселевшую Вику к автобусу, а сам направился к штабу, у которого состоялась первая встреча с полковником Говоровым. Обязанности начальника экспедиции обязывали заботится о ее сотрудниках и отставить свои симпатии и антипатии в стороне.

У входа в штаб по-прежнему кучковалось несколько свободных от дежурства офицеров. Они покуривали, негромко балагурили и с удовольствием поглядывали на расчистившееся от тяжелых осенних туч небо. Кое-кто распахнул бушлаты и подставил гимнастерки лучам уже не жаркого, но все-таки приятно греющего солнца.

На подошедшего начальника экспедиции обратили внимания. Какой-то майор слегка кивнул ему, а разговор немного затих.

— Где полковник Говоров? — поинтересовался Михнев у майора, вспомнив, что при докладе о потерях в личном составе этот офицер стоял рядом с начальником эвакопункта.

— Там, — майор кивнул в сторону высокой серо-зеленой пластиковой двери, ведшей внутрь штаба. — Заходите.

— Спасибо, — поблагодарил Виктор, поднялся на крыльцо, взялся за блестящую металлическую ручку и потянул дверь.

Однако ему не суждено было полюбоваться убранством тылового штаба. Уже знакомый приглушенный протяжный вой заставил его замереть. Мгновенно повисла напряженная тишина, а вслед за этим раздались громкие человеческие вопли.

Михнева словно ветром сдуло. Перепрыгнув через перильца, ограждающие крыльцо, он рванулся к госпитальному дому. А там нарастал шум. Звериный вой сменился ревом и довольным рычанием, а людских воплей прибавилось.

Еще издали Виктор увидел разбегающихся во все стороны сотрудников ИСА и ребят из «Евростандарта», а среди этого напуганного человеческого стада метался до боли знакомый силуэт «зубастика». Он был необычайно шустр и подвижен и хватал одного человека за другим. Михнева удивила его странная тактика: зверь не убивал людей, а ранил и сбивал с ног, после чего атаковал следующую жертву. На траве вокруг госпиталя уже лежало больше десятка человек.