Екатерина Кольцова - Третья аксиома [litres]

– У Ирины? – уточнил Пит.

– Да. Знаете, что странно? Существа третьей группы не доживают до того срока, на котором сейчас эта женщина. Они слишком аномально активны. Пока они убивают носителя-мать, ее тело в свою очередь вырабатывает токсины, несовместимые с жизнью плода. Так вот, у Ирины ничего подобного не наблюдается. Плод абсолютно лояльно относится к материнскому организму. Удивительный симбиоз! Когда исследовали ее кровь – не поверили глазам. Ваша подопечная – очень ценный для науки экземпляр.

На выходе из храма Биту передумала. Старик не сопротивлялся, и тащить его на мертвые болота стало не интересно. Тем более что они там уже были и никого не нашли.

– Так уж и быть. Пойдем к твоему Паромщику, – смилостивилась она.

Старик кивнул. Как ни старался он выглядеть незаинтересованным, но облегченный выдох скрыть не смог.

– Но учти, если нам там не понравится…

– Мы сейчас же уйдем, – пообещал Старик.

Биту посмотрела на него испытующе и сменила тему.

– Вот что, – сказала она, – на нас нападают какие-то штуки с неба.

– Дроны?

– Наверное, дроны. Сиэйт и Кейфор прячутся от них в эфире, а я не могу. Мне вечно от них достается. Мне это надоело.

Она создала «эфирный свет» и объяснила Старику, что произойдет дальше. Она применит его к себе и уменьшится до артефакта. Он положит ее в карман и пойдет к Паромщику. Сиэйт и Кейфор будут с ним, но видеть их он будет не всегда. Когда дойдут до места – Кейфор восстановит ее. Они так уже делали. Это удобно.

Старик привязал к длинной палке свою майку, когда-то бывшую белой и сохранившую воспоминания об этом, закинул автомат на спину и направился в здание с центрального входа в надежде, что боевики Паромщика распознают нехитрый знак и не станут нападать. Возле разбитой скульптуры «Водный путь», до харма представлявшей собой девушку с андрогинным лицом и кораблем в руках, от которой теперь на постаменте остались лишь мощные ноги, к нему вполне мирно обратился боец:

– Куда прем?

– Да вот, иду к твоему начальству. Разговор есть.

Из-за палатки вышли еще трое вояк. Откровенно говоря, они были больше похожи на бандитов, чем на дисциплинированных караульных. Все четверо наставили на него оружие.

– Ишь какой шустрый. К начальству он. Че надо, говори, – приказал один из них, в бронежилете на голое тело. На груди, на руках и на спине у него густо росли волосы, от чего он сильно походил на обезьяну. Другой бандит, зайдя с тыла, потянул со Старика рюкзак.

– Информация у меня для Паромщика, конфиденциальная и очень важная, – добровольно снимая рюкзак, ответил Старик. – Ссориться с вами не хочу, учтите. Проводите к нему – внакладе не останетесь.

Бандиты заржали.

– Слышь, Колян, видал? – обратился волосатый к тертому мужику в сланцах, который, судя по всему, был у них за главного. – А может, сразу к Президенту Российской Федерации его проводить?

– Ты че, мужик, берега попутал? – вкрадчиво спросил Колян. – Выкладывай, зачем пришел?

– Я же сказал, к Паромщику. Не узнали меня?

Бандиты как по команде начали присматриваться, пока волосатый не воскликнул, показывая пальцем:

– Сука, да это же тот мужик со стенда!

Дальше почти одновременно произошло два события: Старик получил от Коляна удар прикладом, и из глазницы бандита, выталкивая наружу глазное яблоко, вылез тонкий заточенный металлический предмет. Другой его конец торчал из затылка.

– Сиэйт, детка, погоди, – прохрипел Старик, пытаясь разогнуться.

– Дядя пьяхой, – раздался с постамента детский голосок.

Один боец попятился назад, остальные открыли огонь по серому полупрозрачному облачку, которым явил себя Сиэйт.

– Детка, забери у них автоматы, – попросил Старик. Сиэйт не замедлил выполнить просьбу папочки, и в мгновение ока бандиты были разоружены. При этом малыш не удержался и оторвал волосатому автомат вместе с рукой.

Один из двоих бойцов, оставшихся на ходу, бросился бежать.

– Стой, дурак! – крикнул ему Старик, но без особой надежды. Сиэйт уже включился в игру в догонялки. У жертвы не было ни малейшего шанса на победу.

Последний, молоденький пацан, замер на месте, не в силах шелохнуться от страха.

– Как зовут? – спросил его Старик.

– Ванек, – выдавил тот.

– Давай, отведи меня к Паромщику.

– Не могу, – прошептал он. – Только до охраны дворца.

– Хорошо, давай до охраны. Только прошу тебя, сразу им объясни, что мне срочно нужно к Паромщику. Я пришел с миром, но лучше нас с другом не злить.

Старик кивнул на Сиэйта, гоняющего по парку вопящего от ужаса и боли боевика.

Ванек оказался парнем сообразительным и все правильно объяснил начальству. Благодаря его усилиям без задержек и лишних жертв Старик, сопровождаемый охраной, подошел к дверям «дворца», убранство которого, надо сказать, производило впечатление.

По Зоне давно уже ходили слухи о том, что Паромщик сбрендил. Но бизнес его шел хорошо, значит, некоторая экстравагантность в поступках, в чем бы она ни заключалась, была оправданна. Так считал Старик до момента, когда увидел «дворец» своими глазами. Вообще-то строение Северного речного вокзала до харма действительно было роскошным, и сравнение с дворцом ему подходило. Железобетонное основание, отделка плиткой и мрамором, искусная подсветка.

Однако Паромщик, заняв здание, внес в его конструкцию и отделку значительные коррективы. Каждый сантиметр здесь теперь был покрыт деревом. Не просто каким-нибудь шпоном, а широкой доской в несколько слоев. Фасад топорщился заточенными бревнами, угрожающе торчащими во все стороны. Окна укрыты деревянными ставнями. Двери – огромные, тяжелые, с деревянными же ручками, резные. Если камень и бетон где-то сохранились – то их было совершенно не видно.

Но самое главное – вся деревянная отделка покрыта – испещрена – тоненькими закорючками вырезанного текста. И пол, и стены, и потолки, и двери, и ставни. Текст нанесен не только на материал внешней отделки, но и на черновую доску. Везде на разных языках, но в зале, где Паромщик жил, принимал гостей и проводил совещания, – на русском. Читай – не хочу.

Говорят, древесину доставляли сюда по дну реки. Потом сушили и пропитывали средствами от огня. После этого наносили текст крупными буквами. Затем мастера трудились несколько лет над мелким текстом поверх крупного. Не безумие ли?

– Что написано, читал? – спросил Старик Ванька, пока шли по коридору.

– Везде только Библия, – с благоговением ответил парень. – Помогает от аномалий. У нас их почти нет, а если появляются – то священники их замаливают.

«Или отмычки разряжают», – подумал Старик. Ох, не по-библейски ведет себя Паромщик. Не мешало бы ему почитать… Стоп.