Владимир Тимофеев - Лидер с планеты Земля

— Вполне.

«Китаец» забрал бумагу и, козырнув, вышел из кабинета.

Я проводил его взглядом и вытащил из подстольного ящика папку с рапортами и отчётами о прошедшем сражении. То, что мы его выиграли, ещё не означало, что всё прошло на ура. Ошибок и ляпов хватало. И как всегда, проколы одних исправлялись героизмом других.

«Секунду» мы прошляпили вместе: и Гас, и Суйюнь, и особенно я. Замами к командующему станции надо было ставить не тех, кого он сам попросил, а «независимых» и проверенных в деле. Тогда, может быть, ничего бы и не случилось: ни саботажа, ни мятежа, ни гибели сотни бойцов, а вместе с ними трёх истребителей и корвета.

То, что Суйюнь сумел-таки под конец боя организовать группу десантников и пехотинцев и взять штурмом Центральный пост, почти ничего не разрушив и не повредив, можно считать настоящим чудом. А иначе пришлось бы брать станцию на абордаж, и сколько потерь мы получили бы в этом случае, неизвестно. Ведь просто вырубить ей электричество не получалось. Дальность выстрела главным калибром «Секунды» в несколько раз превышала дальность действия моей антиэлектрической пушки.

К счастью, обмена ударами удалось избежать, и кульминацией битвы стало сражение «Авроры» с пятью вражескими УБК…

Диаметр коридора, по которому мы могли атаковать корабли стопланетников, составлял чуть больше ста тин. По мере приближения к станции он постепенно сужался, примерно тин до семидесяти около верфи. Выскакивать за его границы не стоило. Поле подавления с «Тарс-секунды» нарушало работу градарных систем и гарантировать точность астроориентации и стрельбы было практически невозможно.

С одной стороны, это помогало прячущемуся между доком и верфью «Ладному» обороняться от наседающих на него «Жнецов». С другой, мы тоже не обладали возможностью изменить вектор атаки и бить по врагу со всех направлений, используя истребители. Любое смещение с центральной оси означало попасть под обстрел с «Секунды» и сосредоточенный огонь всех пяти УБК. Нам же в ответ требовалось стрелять исключительно точно. При промахе выстрел с «Авроры» мог запросто повредить верфь или док. Впрочем, как и аналогичный неточный выстрел со станции. Врагам, ясен пень, хотелось вернуть свою собственность в целости и сохранности.

В итоге, все корабли словно бы вытянулись пунктиром по линии «верфь-док-станция», и бой свёлся к череде лобовых атак один на один между нашей «Авророй» и крейсерами противника.

Выставив щит на максимум, мы быстро сближались с головным УБК.

На дальностях свыше ста тин с гравиударами малой и средней мощности защита справлялась нормально, под высокомощные достаточно было просто не подставляться, а лазерные импульсы гасила противолучевая броня.

Свой ход мы сделали, когда до противника оставалось тин двести.

— Залп! — скомандовал я сам себе, нажимая на оба сенсора.

Гравизащита исчезла, и через микросекунду по вражескому кораблю ударил невидимый антиэлектрический луч.

— Компенсаторы в противофазу! Первая пара «чёрных» пошла! — полетели в эфир команды с ЦП.

Проскочившие мимо нас истребители рванули чуть в стороны и вперёд.

— БЧ-2. Десять секунд до пуска… семь… пять… три… один… пуск!

И следом:

— Чёрный-один, две торпеды… Чёрный-два, две торпеды… Передаю управление.

— БЧ-2. Управление принял. «Чёрным» — отход.

— Чёрный-один, есть отход… Чёрный-два, есть отход…

— Самонаведение включено… Есть захват цели… Перехожу на инерцию… Обратный отсчёт…

Отсчёт нужен был мне. Всё время, пока две плазменные и две гравиторпеды мчались к обездвиженному и обесточенному «Жнецу», я удерживал луч в перекрестье прицела и запитывал его барьерной энергией. О чём мы не подумали на испытаниях, так это о том, что хотя у меня внутри этой энергии дофига, но полагать, что её источник неисчерпаем, было в корне неверно. Я буквально всем телом чувствовал, как она мало-помалу уходит, оставляя за собой только пугающую пустоту. Получится ли её снова заполнить?.. Вопрос вопросов…

— Шесть, пять, четыре…

Руки словно бы сами собой оторвались от панелей.

— Три… отклик… один, ноль… Попадание!..

Сквозь застилающий глаза пот я видел, как на визире сначала вспыхивают яркие огоньки, а затем его целиком заливает голубоватое пламя.

— Цель уничтожена, — «бесстрастно» сообщил лейтенант Карстен.

«Эх! Быть ему сегодня майором! Заслужил…»

Следующие три корабля мы расчихвостили в пыль по такой же схеме: сближение, захват цели, выстрел антиэлектропушки, выдвижение пары истребителей, пуск торпед, попадание, взрыв. За четыре секунды до предполагаемого контакта торпед с «мишенью» я отключал «вундервафлю», электромагнитное поле вновь появлялось, «микромозги» торпед успевали перезагрузиться и запустить реакцию выплеска.

С последним «Жнецом» пришлось сражаться иначе. Торпеды на истребителях кончились, а сил, чтобы долго удерживать луч, мне уже не хватало…

— «Чёрным» и «белым», работаем вариант «два-ноль». «Аврора» — всю энергию на щиты…

Скорость сближения резко упала. Спешить теперь было некуда.

Барьерная сила всё-таки восстанавливалась, но медленно, очень медленно, гораздо медленнее, чем хотелось.

Оба звена истребителей лупили по противнику лазерами. Враг огрызался из рельсотронов и почти непрерывно испытывал на прочность наши гравищиты.

На дистанции двадцать тин в ход пошла плазма. Серии трассеров протянулись от истребителей к УБК, «Жнец» выставил плазменный щит, но продолжал молотить кинетикой и гравиударами, не давая нам снять защиту. Ответить по полной мы не могли, за спиной у крейсера стопланетников раскинулась верфь с нашими недостроенными кораблями.

— Экселенц! Подпитка щита на исходе.

— Сколько осталось?

— Две минуты, не больше.

Мне до порога энергии, при котором антиэлектропушка опять заработает, оставалось минуты четыре. Я просто не успевал «зарядиться», а отойти или изменить траекторию мы уже не могли. Первому мешала инерция, второму прячущаяся за верфью и доком «Секунда».

— «Чёрным» и «белым». Непрерывный огонь — по команде. Готовность — минута.

— «Чёрный-один», принято… «Белый-один», понял, готовность минута.

— Карстен! Дайте накачку на гравитационные излучатели. Готовность к открытию огня — пятьдесят секунд. Снятие гравищита — по команде.

— Экселенц! Мы рискуем попасть по верфи…

— Выполнять!

— Есть дать накачку…

Командир «Авроры» был прав. Мы действительно рисковали попасть по верфи, и если бы у меня имелся хоть какой-нибудь шанс избежать неизбежного…

— Здесь «зелёный-два»… Экселенц! Дайте прикрытие по курсу 30–14.

— Лу́джер! Что вы задумали?

— Не спрашивайте, экселенц! Просто дайте и всё!