Виктор Майер - Пробуждение

— Первоначальный план увеличивает наши шансы на успех. Вдруг одной из групп не суждено будет выбраться из города?

— Я хотел бы быть рядом с Линдой, если у неё возникнут трудности.

— Не забывай про интересы моего народа, Кай! Один из нас, я или Теорис, обязаны попасть в Недоступную Зону. Конечно же, я очень надеюсь, что все мы благополучно доберёмся до неё, но всегда должен существовать запасной вариант. Тем более, что вдвоём будет легче уйти незамеченными, чем вчетвером.

— А вдруг Конрад не сможет дойти до Барьера? Тогда и запасной вариант не поможет.

— Остаётся только надеяться, что у него всё получится, — вздохнул Изориус. — Другой возможности у нас не будет. Я всю свою сознательную жизнь, так же как и мои предшественники, ждал появления андроида и исполнения пророчества. Надеюсь, Конрад выполнит своё обещание и устроит большой переполох на Арене. Это поможет нам покинуть Цитадель.

— А стража у твоей двери? Что с ней?

— Тебе придётся убить их. Для этого я и приобрёл меч.

— Тебе легко об этом говорить, — горько усмехнулся я. — Думаешь, я справлюсь с двумя вооружёнными воинами ангелов?

— Ты должен будешь сделать это, иначе нам не уйти, — жёстко заявил лекарь.

— Вот об этом мы как раз и позабыли, когда обговаривали план.

— Может, нам с тобой повезёт, и стражники побегут к Арене, когда там начнётся хаос. Ведь это событие будет намного важнее, чем какой-то отщепенец.

— Очень надеюсь, что ты окажешься прав. Мне бы не хотелось убивать людей.

— Ангелы — не люди. Они хуже зверей! — с ненавистью в голосе произнёс Изориус. — Не стоит их жалеть!

Я промолчал и посмотрел на меч, лежавший на столе. От его блестящего лезвия отражалось пламя горящих фитилей, и я представил, как по нему стекает густая, алая кровь. Меня передернуло от омерзения. Но отступать было уже поздно…

— Леонид на Арене, а это означает, что мы сможем наблюдать за всем происходящим там. При условии, что он сделал всё так, как ему показал андроид. — Лекарь достал из кармана своего балахона контроллер и протянул мне. — Ты же тоже можешь включить это устройство?

Я взял кольцо, провернул кристалл и произнёс:

— Контроллер, соедини меня с комплементарным прибором.

Объёмное изображение Арены, моментально возникшее над кольцом в полумраке жилища Изориуса, поразило нас необычайной яркостью картины и гомоном множества голосов.

— Убавь звук! — поспешно вскрикнул я, испугавшись того, что охранники за дверью могут быть привлечены необычным шумом, раздающимся из хижины.

В тот же миг стало значительно тише, голоса людей уже не резали слух, и Изориус, взглянув с опаской на дверь, промолвил:

— Нам надо быть осторожнее… Как я вижу, праздник уже действительно начался. Посмотри, все зрители на местах и с нетерпением ждут, когда состоятся поединки между бойцами.

Я положил кольцо в центр стола и принялся внимательно разглядывать голографическую картину в воздухе над его поверхностью. Арена представляла собой довольно вместительное сооружение в виде амфитеатра, возведённое, очевидно, уже спустя значительное количество времени после трагических событий, приведших к потере контроля над звездолётом. Возможно, оно подразумевалось строителями как место для проведения театральных представлений, спортивных игр или собраний. Вообще, весь отсек, внутри которого располагалась Цитадель, изначально предназначался для развлечения и досуга населения ковчега. Город был построен на территории бывшего стадиона, а Арена находилась где-то на его окраине. Большую круглую площадку в центре амфитеатра окружали ступенчато уходившие вверх ряды деревянных скамей, и сейчас все они были до отказа заполнены ангелами. Некоторым из зрителей даже не хватило места, и они стояли в проходах между рядами.

Леонид, вероятно, разместился где-то в нижней части строения. Самого молодого лекаря нам не было видно, но он расположился таким образом, чтобы кристалл кольца на его груди мог захватить как можно более обширный сектор Арены и за счёт этого транслировать нам достаточно полную картину происходящего. В средних рядах, на противоположной от выбранной им стороне амфитеатра, находились места для знати ангелов. Там мы увидели Одреда в окружении его приближённых, а также нескольких невысоких, крепких людей довольно дикого вида, про которых Изориус сказал мне, что это и есть военачальники кочевников, гости верховного правителя, а самый важный и свирепый — их вождь. В этой группе я узнал Жусена, бородатого кочевника, который присутствовал в тронном зале на нашем допросе и рассказал ангелам о битве андроидов с его соплеменниками в туннеле.

Справа и слева от Одреда сидело двое крепких мужчин с татуировками на лицах. Одним из них был Артис, а вот второй был мне незнаком. На мой вопрос о нём лекарь ответил, что это — Финнис, младший сын вождя ангелов. Он обладал приятной внешностью и стройным телом атлета, а его тёмные волосы, так же как и у брата-блондина, доходили ему до плеч. Если по надменной физиономии Артиса легко читались такие особенности характера, как высокомерие и тщеславие, то утончённое лицо Финниса обладало более благородными чертами, в которых угадывались проницательность и сдержанность. После того как я выразил эту мысль вслух, Изориус сообщил мне, что оба принца являются родными братьями только по отцу. Мать Артиса принадлежала к народу ангелов, а Финнис происходил от отщепенки, захваченной в плен при одном из набегов. После рождения младшего принца несчастную женщину по распоряжению ревнивой матери Артиса отправили на отдалённую плантацию в качестве работницы, где она вскоре умерла от непосильного труда и голода. Несмотря на то, что у ангелов практика использования рабынь для обновления и пополнения генофонда племени была достаточно распространенной, Артис при любом удобном случае старался напомнить о низком происхождении своего брата и всячески пытался его этим унизить. Как объяснил Изориус, Одред почему-то больше любил своего младшего сына, и это обстоятельство, естественно, вызывало злобу у старшего брата, хотя в принципе ничем и не угрожало последнему, так как по праву наследования именно ему предназначалось стать верховным правителем после смерти отца.

Достаточно насмотревшись на вождей ангелов, я сосредоточил всё своё внимание на бойцах, находившихся непосредственно на Арене, и на их действиях. Главный лекарь попутно комментировал происходящие события, и если бы не его спокойный, размеренный голос, мне было бы трудно выносить это отвратительное и кровавое зрелище. Один бой сменял другой, оставляя после себя на поверхности площадки кровь, отрубленные головы и конечности, а также кишки и другие внутренние органы, извергнутые из вспоротых животов поверженных людей. На Арене обречённые на смерть рабы бились друг с другом, с ангелами и даже с кочевниками. По всей видимости, некоторые из жителей и гостей Цитадели изъявили желание участвовать в поединках, но при этом у их противников не было никаких шансов. Если в схватках между рабами принимали участие физически крепкие мужчины, наверняка это были бойцы, содержавшиеся в той же казарме, куда отправили Конрада после нашего допроса, то для боёв с представителями их хозяев подбирались тщедушные, измождённые голодом люди, и в некоторых из них я с прискорбием узнал обитателей тюремного барака. С этими узниками я до недавнего времени жил под одной крышей…