Денис Моргунов - Сага о Торе. Рагнарёк [litres]

– Мы у «Возмездия» тоже в черном списке, и за наши головы назначена немалая награда. Я также не могу понять его мотивов. Вся Зона на ушах в последнее время, – сказал Полковник.

– Я в курсе. Но почему? Чем Тор смог насолить Ворону? Ладно ты, агент спецслужб, но он же простой бродяга? – воскликнул Тихий.

– Брат, это долгая история. Во всем происходящем безумии замешан не только Ворон, но и вояки. А мы попали в немилость из-за того, что помогаем Меткому.

– Да, проскакивала информация, что Меткий работает на Хозяев и свозит на Станцию ученых, но это же бред! Человек, который борется с Зоной, пытаясь раскрыть ее тайны и уничтожить, станет марионеткой сумасшедших научников, возомнивших себя богами?! Нет уж, извольте. Я отказываюсь в это верить.

– А Ворон поверил, – сказал я. – Мало того, он заставил поверить в это добрую половину сталкеров.

Неожиданно раздался мощный взрыв. Со стен посыпалась штукатурка, попадали, звеня разбивающимся стеклом, рамки с инструкциями. Моргнув, потух свет. Затрещали автоматы, загремели выстрелы из СВД. Звук снайперской винтовки Драгунова ни с чем не спутаешь. Вскочив со своих мест, мы схватили оружие и выскочили в наполненный дымом и пылью коридор. В стене, ведущей на территорию Железной рощи, зияла огромная дыра. Горели линолеум и деревянная отделка. Снаружи велась ожесточенная перестрелка. Бегом проскочив пролом, мы бросились вниз по лестнице. Снова взрыв. Все здание качнулось. Послышались чьи-то крики. Перестал огрызаться снайпер, сидевший на крыше. Спустившись на первый этаж, я первым делом заставил Машу укрыться за бетонной перегородкой, отделяющей лестничные пролеты от входа.

Осторожно выглянув из-за дверного проема, мы увидели множество людей в черно-красных комбинезонах «Возмездия». Посреди двора стоял гранатометчик, заряжая РПГ. Его я снял в первую очередь. Нельзя было допустить очередного залпа, который мог обрушить плиты перекрытий. Тихий, сорвав с разгрузки несколько гранат, одну за другой отправил их в зону наибольшего скопления вражеских единиц. Громыхнуло. Воспользовавшись образовавшейся суматохой, мы выскочили из своего укрытия и рассредоточились по территории. Я бросился к трансформаторной будке. Взобравшись на ее крышу, подполз на животе к убитому снайперу, взял в руки СВД, проверил магазин – в нем отсутствовал один патрон. Передернув затвор, я прильнул глазом к оптике. Прицелившись, поймал голову пулеметчика, который поливал свинцом весь двор, нажал на спусковой крючок. Прогремел выстрел, мертвое тело врага с развороченным черепом рухнуло на бетон. Следующим стал командир отряда, который, размахивая руками, отдавал приказы подчиненным. КПК на запястье постоянно вибрировало. Я десять раз пожалел, что не отключил его после сеанса связи с Тихим. На площадке разорвалось несколько гранат. Снова припав к прицелу, снял одного за другим троих сталкеров, прятавшихся за бетонными подушками опор.

Вражеская пуля с визгом врезалась в кирпичный бордюр, выбив множество мелких осколков. Перекатившись, я укрылся за трупом снайпера.

– Прости, браток, – сказал я, поворачивая его на бок.

Несколько свинцовых убийц ударили мертвое тело. Снизу что-то громко зашипело. Аккуратно выглянув, я увидел клубящийся дым. Воспользовавшись этим, встал на колено, взял на прицел засевшего на опоре стрелка, который, на мое счастье, был занят сменой магазина, выжал спусковой крючок, отправляя душу врага к праотцам. Отбросив СВД в сторону, спустился со своей огневой точки и, перехватив свою G36, осмотрелся. Только сейчас до меня дошло, что стрельба во дворе практически закончилась.

– Тор! – донесся крик Полковника.

Приглядевшись сквозь рассеивающийся дым, я увидел друга, который сидел, опершись спиной о бетонную подушку одной из опор. Подбежав к товарищу, я увидел, что он ранен. Из продырявленного колена сочилась кровь, пропитывая ткань костюма. Перекинув руку друга через свое плечо, я аккуратно поднял его и повел к входу в административное здание. Усадив Дергунова на кафельный пол, достал из кармана оранжевую аптечку, вытащил шприц с антибиотиком и вколол его сквозь пробитую пулей штанину. Затем, сбросив с себя верх костюма, снял мокрую от пота майку и перетянул раненную ногу товарища. Кровотечение эта повязка пусть и не остановит, но заметно уменьшит. В тамбур, громыхая толстыми подошвами ботинок, ворвались Тихий и Маклауд.

– Все, атака «Возмездия» успешно отражена. Все живы? – спросил запыхавшийся лидер «Независимых».

– Вроде да, но Полковник ранен. Здесь есть медик?

– Костолом! – заорал на весь двор Тихий.

Через минуту в тамбур ввалился долговязый сталкер с изуродованной ожогом половиной лица. Взглянув на раненого, он худой рукой отодвинул меня в сторону и занялся Дергуновым.

– Зажми и немного потерпи, – сказал медик, достав из кармана кусок толстой резины и вставив его в зубы Полковника.

Напарник зажал челюстями самодельную капу и зажмурился до появления красного оттенка на лице. Костолом разрезал штанину, осмотрел рану, тяжело вздохнув, вытащил из внутреннего кармана куртки фляжку и полил ее содержимым раненое колено. Затем сам сделал глоток, вынул из висящего на поясе контейнера артефакт «кожа» и примотал его к ноге Дергунова.

– Пуля прошла навылет. Все, что требовалось, я сделал. Утром будет как новенький. Правда, костюм жалко. А ты молодец, грамотно оказал первую помощь, – сказал медик, хлопнув меня по плечу.

– Вместо того, чтоб на рану переводить такой напиток, лучше б дал хлебнуть, – с досадой сказал Полковник, выплюнув кусок резины.

– Балбес ты, – отозвался Маклауд.

– Это ж был настоящий Jack Daniels! Я его запах узнаю из тысячи!

Все дружно засмеялись, включая Костолома. Тихий помог переместить возмущающегося больного в одну из комнат на первом этаже и уложить его на старый продавленный диван. Оставив Полковника наедине с собой, мы вышли во двор, где нас дожидались Маклауд и Маша. Картина была удручающая. Тела погибших сталкеров, битый бетон, кирпичное крошево, сотни стреляных гильз.

– Стоп! – спохватился я. – Где Странник?

Обеспокоенные судьбой товарища, мы рассредоточились по всей территории. Каждый из нас всматривался в лица погибших, но нашего друга нигде не было. Остановившись, я посмотрел по сторонам. Взгляд упал на пролом в бетонном заборе. В траве за территорией лежало несколько трупов. Подойдя к ним, я увидел Странника. Он лежал на спине, раскинув руки в стороны. На его лице застыл удивленный взгляд, а во лбу зияло кровавое отверстие. На груди, как послание, убийца оставил гильзу с нанесенным изображением черной птицы. Такими патронами пользовался только Ворон.

Аккуратно прикрыв глаза мертвеца, я заскрипел зубами. Да, Странника мы знали совсем мало, но успели прикипеть к нему, особенно я. Не знаю почему, но этот человек напоминал мне отца. Мог успокоить одним взглядом или короткой фразой, дать дельный совет, прикрыть в бою. Моя ненависть к лидеру «Возмездия» возросла в разы.