Павел Корнев - Эпицентр [СИ]

Но капитан так определённо не считал, невольно захотелось рассказать хоть что-нибудь, лишь бы только он перестал сверлить меня недобрым взглядом, вот и брякнул:

— Ещё Друза просил Лизавету Хорь выяснить, не я ли убил сослуживца.

— Та-а-ак… — протянул Городец, который, как видно, либо знал Лизавету Наумовну, либо был о ней наслышан. — Вот, значит, как! — Он уставился на Альберта Павловича и встопорщил усы. — А ведь Хорь — специалист высочайшего класса, иностранных операторов могла сопровождать она, а не эта девчонка!

— Да нет! — невольно вырвалось у меня. — Не может быть! Она не такая!

Внутри чуть ли не заклокотало от возмущения, и Георгий Иванович истолковал такую мою горячность совершенно превратно.

— Не тем местом думаешь! — резко бросил он.

— Она мне жизнь спасла! — заявил я, уже жалея о том, что вообще о том случае упомянул.

— Нужен был, вот и спасла!

— Перестань, пожалуйста, — попросил капитана Альберт Павлович. — Не дразни мальчика.

Но капитан лишь покачал головой.

— Я серьёзен, как никогда. Она ведь полностью соответствует твоим критериям, не так ли? Не только Друза, но и она!

У консультанта дёрнулась щека.

— Это не Лизавета. Я за неё ручаюсь.

— У вас что-то было? — полюбопытствовал Георгий Иванович.

— Слухи о её моральной распущенности действительности не соответствуют! — отчеканил Альберт Павлович.

— То есть тебе она не дала?

— Не дала, — спокойно подтвердил консультант. — И давай закроем эту тему.

— В любом случае придётся отработать и эту версию, — уже без всякого энтузиазма отметил Георгий Иванович.

— Как скажешь, — покладисто согласился Альберт Павлович и спросил: — Петя, а ты Хорь откуда знаешь?

К этому времени мне уже удалось худо-бедно совладать с эмоциями, да и секрета тут никакого не было, вот и сказал:

— Иглотерапию назначили. Ну и услышал просто, как дознаватель с ней обо мне разговаривал.

— И что она? — уточнил Городец.

— К главврачу послала. Дознавателя, в смысле.

Консультант расплылся в широченной улыбке, куда там лягушке!

— Да уж, Лизоньке палец в рот не клади! Умыла, так умыла!

Я не удержался и полюбопытствовал:

— А как она вообще могла это выяснить? Что за метод такой?

Тут уж будто бы против своей воли улыбнулся и Городец.

— Подрастёшь — поймёшь, — заявил он с загадочной ухмылкой.

Альберт Павлович тоже ничего объяснять не стал, лишь посмеялся.

— Даже не знаю, повезло тебе или нет, что она со своей монографии о неотантрических практиках пыль стряхнуть не пожелала.

Я не любил, когда надо мной подтрунивают, пусть даже беззлобно, как сейчас, и хоть ситуация к тому нисколько не располагала, ощутил не просто раздражение, но даже злость.

Неужто так сложно нормально ответить? Развели, понимаешь, тайны! Практики какие-то приплели непонятные!

Но долго дуться не получилось, Городец почти сразу спросил:

— Альберт, а ты не думал насчёт егерей? Они бесконтрольно у Эпицентра шляются, им провести туда человека — раз плюнуть.

Я навострил уши, а консультант неопределённо пожал плечами.

— Слишком очевидно, и слишком много людей придётся вовлечь, — сказал он и вздохнул. — Да думал я об этом, конечно, думал! Надеялся, Петра в их учебную группу возьмут, жаль не вышло. Но если разобраться — мотоциклистам даже проще постороннего провезти. Что на это скажешь, Петя?

— Так-то можно, — неуверенно признал я. — На пропускные пункты информацию по транспорту спускают, у пассажиров документы никто не проверяет. Только все ж примелькались давно, новое лицо сразу в глаза бросится. Очень рискованно.

— Вот и я так полагаю, — кивнул Альберт Павлович, ну а дальше стало не до разговоров.

Мы миновали территорию авточасти и свернули вглубь соседнего квартала к общежитию медиков. Мотоциклистов капитан Городец сразу услал к чёрному ходу, а наш вездеход в небольшой дворик с парой лавочек и бельём на верёвках запустил дворник. Шофёр и боец сопровождения остались у машины, на второй этаж мы поднялись вчетвером. Было как-то очень уж маетно, обрадовался даже, когда Валя не отозвалась на стук в общую дверь. Понимаю — глупо, но обрадовался.

На шум начали выглядывать встревоженные соседи, затем прибежал что-то дожёвывавший на ходу комендант, суетливо забормотал:

— У себя Паль должна быть, у себя. Сам видел, как со смены возвращалась…

— Она могла через чёрный ход выйти, — предположил я.

— Зачем бы ей это? — удивился комендант. — Да и заперт он… после того случая. Вы из-за убийства здесь, ведь так?

Капитан Городец сунул под нос удостоверение и потребовал:

— Отпирай!

Пришлось ждать, пока комендант сбегает за ключами, но и это проблемы не решило: изнутри оказался задвинут засов.

— Этого ещё не хватало… — расстроился дядька и повысил голос: — Валя! Валя, открой!

Городец отодвинул его и сделал приглашающий жест Кириллу. Тот миг примеривался к двери, затем вроде бы не слишком сильно толкнул её плечом. Послышался лёгкий хруст, что-то со стуком упало на пол. Старший агент тут же выдернул из кобуры пистолет, но под насмешливым взглядом Альберта Павловича стушевался и вернул его обратно. Хотел даже отступить, тогда консультант сказал:

— После вас.

— Вперёд! — распорядился Городец, они один за другим скрылись в прихожей. Скрипнули дверные петли, и тут же послышался окрик: — Альберт! Сюда!

— Жди здесь! — приказал Альберт Павлович коменданту, а мне он ничего не сказал, я заглянул следом.

В комнате горел свет, Валя в каком-то совсем уж легкомысленном пеньюаре замерла на кровати, а на приткнувшейся рядом тумбочке были разложены медицинский жгут, шприц для инъекций, клок ваты и вскрытый бутылёк с прозрачным содержимым. Старший агент замер у распахнутого платяного шкафа, а капитан стоял рядом с девушкой на колени.

— Пульс слабый, но прощупывается, — оповестил он нас. — Кирилл, не стой столбом! Звони в госпиталь! Скажи, тут передозировка морфином!

Альберт Павлович кинул шляпу на стол, снял пиджак и принялся закатывать рукава сорочки.

— Позволь…

Он оттёр капитана плечом, поднял Вале веко, провёл ладонью по шее. Донёсся лёгкий всплеск сверхсилы, но что именно предпринял консультант, понять не удалось.

— Полагаю, с момента инъекции прошло не больше двух-трёх минут, — заявил он после недолгой паузы. — Может, ещё и вытащим…

— Думаешь, это она сама? — спросил Георгий Иванович.

— Допускаю и такой вариант, — со вздохом отозвался Альберт Павлович. — Водился за ней такой грешок, могла за старое взяться. Правда, вены чистые, следов уколов нет. Или случайно ошиблась с дозой, или сделала это сознательно.

— Попытка суицида?

— Вполне возможно. Она с Ольгой за это время тесно сошлась, а тут такое… — заметил консультант, продолжая свои непонятные манипуляции. — Ну или её сочли слабым звеном, и мы имеем дело с покушением на убийство.