Аристарх Нилин - Возвращение (СИ)

— И как?

— Грандиозно. Других слов и не скажешь. Трудно поверить, что такое мог построить человек.

— Древний человек или точнее, раса древних, о которой нам ничего неизвестно, как видите, смогла. Другой вопрос, кто они, куда и почему улетели?

— Что делать, такова жизнь. Есть время поговорить, или вы спешите?

— С большим удовольствием. Может быть, зайдем внутрь шатла, а то в дыхательной маске не совсем удобно.

— Да, конечно. Я все время на корабле, а тут пришлось воспользоваться дыхательным аппаратом. Непревычно и неудобно.

Михаил помог Азадель подняться на борт шатла. Затем включил систему регенерации воздуха, и как только раздался сигнал, снял маску. Азадель последовала его примеру.

— Ну, как вы?, — нежно спросила Азадель. Михаил сразу понял, что она имеет в виду.

— Спасибо, стараюсь держаться. Жаль что работы мало, она отвлекает от грустных мыслей, поэтому регулярно провожу голографические операции.

— Что вы говорите! Как интересно. Надо будет как-нибудь к вам заглянуть, поделитесь опытом. Это ведь дает отличную практику и опыт, не так ли?

— Да.

— Говорят, есть шанс, что корабль сможет улететь и вернуться в родную галактику. Вы снова увидитесь с родными. У вас кто-то остался на Земле?

— Да, отец, мать, родные Саманты. Но я вряд ли вернусь. Что я скажу родным жены: что не сберег, потому что как врач и как муж, вовремя не заметил надвигающейся беды?

— Я вас понимаю, и все же, вы не виноваты. Вирджиния была очень умным и опытным агентом. Её заметили еще в монастыре, когда она там жила и училась, и потом целенаправленно вели, учили, готовили.

— Агентом!

— Это я прочла в её памяти и об этом сообщила господину Коэну. То, что вы не хотите лететь обратно домой, весьма благоразумно, потому что, — она запнулась, словно не решалась, сказать или нет о том что знает о планах Вирджинии. И все же решила, что обязана сказать и предупредить, — потому что здесь вы будете в большей безопасности, чем дома.

— Почему вы так решили?

— Вирджиния должна была убить Коэна по приказу своего куратора. А им является не кто-нибудь, а сам Газир Мукси. Вам знакомо такое имя?

— К сожалению, да.

— Вот именно, что к сожалению, потому что Вирджиния получила приказ ликвидировать не только Коэна, но и вас с Самантой. Теперь вы понимаете, что вернувшись домой, вы подвергнете себя опасности.

— Он страшный человек. Я это знаю. Прежде чем подписать контракт, он пригрозил мне убийством всех моих родных. И это выглядело бы, как несчастный случай. Вот почему, я согласился лететь на корабле, хотя, честно говоря, не думал, что компания решится на столь отчаянный и опасный эксперимент. Одно дело, когда корабли случайно пропадают, а совсем другое, целенаправленно войти в гравитационную волну. Впрочем, вряд ли компанию и Мукси заботила судьба корабля и его экипажа.

— Вы в курсе, что профессор и мы остаемся здесь и не собираемся лететь?

— Нет, откуда я могу об этом знать?

— Странно, разве господин Коэн ничего вам не говорил?

— Нет.

— Непонятно. Я думала, что он ждал нашего решения по этому вопросу, чтобы обсудить со всеми вами, так как он считает, что если корабль вернется в родную галактику, то компания сможет наладить торговый диалог с комигонами, а для этого необходимо кому-то остаться для поддержания мирного договора. А кто еще лучше, чем мы, справится с этим. К тому же, не думаю, что всё произойдет быстро и корабли компании прилетят сюда.

— Простите, госпожа Мути.

— Можно просто Азадель. За столько лет я отвыкла, когда ко мне обращаются по фамилии и так официально.

— Вероятно вы в курсе, что я непродолжительное время находился у комигонов. Два раза встречался с руководителем лиги сопротивления Деи Манкоа.

— Я слышала, но без подробностей. В ту пору, когда правил Лифинг, профессор не всегда делился с нами информацией. Это сейчас, когда мы заключили мирный договор, мы все решаем вместе. Простите, что перебиваю вас, вы что-то хотели спросить меня?

— Да. Дело в том, что меня все время мучает один вопрос. Зная комигонов, я не могу понять, как вам удалось заключить с ними мирный договор?

— Почему?

— Что почему?

— Почему вы считаете, что с комигонами невозможно было заключить мирный договор?

— Если бы мир предложил Лифинг, то да, я бы согласился, что комигоны легко пошли бы на заключение мирного договора, но зная, что он погиб, маловероятно.

— Вот как. А что это меняет?

— Все. Лифинг фанатик, безумец, как угодно можно его называть, но он стратегически всем руководил и держал в страхе мир комигонов. В его отсутствии они получали явное преимущество и так легко согласились на подписание мирного договора. Очень странно.

— Вы хотите сказать, что комигоны воинственная нация?

— Этого я не говорил. Но столько лет воевать, стольким пожертвовать и вдруг согласиться на мир, к тому же отдать планету Затанга с инопланетным кораблем вам, как подарок, да еще Сайгат с миллиардом живущих там людей и прекрасно развитой ифраструктурой. Я не говорю о других планетах, но наверняка там тоже есть свои достоинства. Слишком щедрый, на мой взгляд, подарок и крайне не осмотрительный в отдаленной перспективе.

— Вы считаете, что они знают о корабле?

— Не все, но кое-что знают. Лабарган имел встречу с Манкоа, когда решался вопрос о посылке туда меня и ученых для исследовательских работ. Во всяком случае, они в курсе, что именно Затанга и то, что там находится как-то связаны с проникновением в галактику Гахр кораблей из нашего мира. Следовательно, на планете есть технологии, которые могут решающим образом изменить перевес сил. Кто знает, может быть, они посчитали, что мирный договор, это всего лишь передышка перед новым сражением?

— Весьма интересные соображения, — задумчиво ответила Азадель, — выходит, с нами мирный договор они вряд ли могли заключить?

— Но ведь заключили. Вопрос, почему?

— Михаил, у вас очень светлая голова. Вы ясно мыслите. Мне приятно и интересно с вами было побеседовать. Буду рада, если вы как-нибудь посетите нас на нашем корабле.

— Благодарю за приглашение.

— Непременно прилетайте. Нам есть о чем еще поговорить. Договорились?

— Договорились.

На этом они распрощались. Пока Азадель летела на шатле, она размышляла о том, что сказал Михаил относительно мирного договора. И как только вернулась на корабль, сразу же заглянула к профессору. Он был у себя и пил чай. Судя по выражению лица, он был в прекрасном настроении.

— А, Азадель, как слетала?

— Нормально. Корабль производит фантастическое впечатление. Интересно, чем руководствовались древние, придав ему форму пирамиды?

— Как чем, наукой, физикой, математикой. Пирамида, это идеальная форма. Если бы я был кораблестроителем, непременно предложил бы такую форму или куба.