Илья Лислап - Пират

Я рванулся вперёд, но меня схватили сзади.

— Всё, Казак, всё. Они сдаются! — Кричали мне. Аварцы и впрямь бросали оружие, становясь на колени и бросая на меня опасливые взгляды. Оказывается последним противостоял мне командир, раненым он сдался, но я в пылу боя этого не услышал.

Помощь к нам подойти не успела — аварца мы затрофеили сами. Общекомандные результаты боя оказались не очень. Мы захватили два корабля. Один аварец взорвал реактор, это бы не беда, да он был в сцепке с парой наших. Так что у нас два корабля в минус. По потерям тоже был почти паритет, но у нас все потери были безвозвратные, а у аварцев часть была пленными — их потом смогут выкупить, причём остались в живых «высококвалифицированные члены экипажа» — капитаны, кроме нашего, разумеется, пилоты, двигателисты, реакторщики, щитовики, навигаторы. Если посчитать потери от боестолкновения по выведенным из строя бойцам, то получается примерно один аварец на двух наших. Если бы все аварцы рванули реакторы, наши потери были бы выше — точно пять кораблей с экипажами, но и их все потери тоже стали бы безвозвратными.

Всех аварцев переодели в спас-скафандры и закрыли по каютам, набив их туда почти как селёдок в бочку. На нашего трофейного аварца поставили перегонную команду — другие корабли эскадры с нами специалистами поделились, так что команда получилась с бору по сосенке. Пара кораблей у нас совсем потеряла ход, их взяли на жёсткую сцепку. Наша побитая эскадра отправилась в обратный путь. Шли медленно, со скоростью самого тихохода. Этим тихоходом были не аварские трофеи, и не наш корабль, хотя мы тоже особой скоростью похвастаться не могли. Корабли, в стычке поучаствовать не успевшие, организовали охранение и патрулировали окрестности.

Мне выдали задание обслуживать аварцев — кормить, поить, в туалет водить. По-аварски я говорю, в деле основная масса меня видела, мой розовый скаф запомнили, так что проблем не возникло — дошли нормально.

По приходу на Раус мы сдали пленных, поставили корабль в очередь на ремонт и капитан повёл нас в бордель. Вондис к нашему приходу почти оклемался и пошёл с нами, а Клай, что с моего отделения, прибыл на Раус в стазис-камере. По прилёту его в числе прочих тяжёлых отправили в госпиталь.

На входе в комплекс я заказал себе баню, а на входе в бордель — женщину. Куда делись спецы я не уследил, а для бойцов Крайм снял большой зал с двумя рядами столов друг напротив друга. Прямо голышом мы расселись, и Крайм начал хвалебную речь, растекаясь мыслию по древу, он рассказывал какие мы молодцы и какой молодец он лично, что всех нас организовал. В это время появились проститутки, и не все они были женщинами. Быстро разобравшись под столами они начали нас отвлекать-развлекать.

— Что задёргались? Сидите смирно и не отвлекайтесь! Я важные вещи говорю! — Прикрикнул Крайм. — Мы все большая боевая семья…

Пришлось сделать покерфейс. Дама у меня оказалась опытной и умелой. Она ласкала и возбуждала меня, растягивая удовольствие и не переходя той грани, которая предшествует финалу. Мне тоже досталась минута славы:

— Казак молодец! Какого кабана угомонил!

Я, соблюдая субординацию, сделал попытку встать, но Крайм её пресёк:

— Сиди-сиди. Лучше подумай, что в качестве поощрения хочешь?

— Надо бы боёвку подтянуть…

— Хорошее решение, скинь мне, что у тебя изучено.

Я скинул.

— Что-то новое — извини. Дорого получается. Если за свои брать будешь — скидку организую. Могу тренажёры оплатить для освежения баз.

— Спасибо. — Согласился я.

Всё когда-то заканчивается. Закончилась и раздача слонов. Напутствовав нас командирским: «Развлекайтесь!» — Крайм нас оставил.

— Ты хотел сходить в термы? Пойдём, я тебя отведу. — Голос у моей дамы оказался глубоким и бархатистым. Зовут её Нини, я про себя хихикнул. Смотрелась она взрослой и зрелой женщиной, двигалась пластично и сексуально. Она взяла меня под руку и препроводила. Не заходя в предбанник мы прошли в тёплый зал.

— Где можно уединиться?

— Если под уединением ты понимаешь тесное общение, то в любом месте, хоть прямо здесь.

— Всё-таки уединиться.

— Какой ты стеснительный. Пойдём.

Мы устроились в нише, дроид притащил и поставил лёгкую ширму. Я завалил Нини на спину, устроился поудобнее на ней на локтях. Всем своим видом Нини подо мной выражала предвкушение и желание, но в глазах её я увидел равнодушие и скуку. Они так резко контрастировали со всем остальным, что я прямо замер.

— Что-то случилось? — Спросила она своим бархатным голосом.

Я переставил её собачкой, а сам изобразил озабоченного кобеля. «А что я собственно хотел от проститутки?» — Думал я. — «Для неё это просто работа». Неожиданно вспомнилась девица-галифатка, что так удачно попалась мне в алатезском борделе, у неё ещё кулон-сердечко был. Вспомнилась Люмила, что просила меня поймать маньяка на Марсалле. Она ведь тоже собой расплатилась, хотя зря я Люмилу в проститутки записал. Вспомнилась Хурия, свободная — так переводится её имя, да — свободная от предрассудков. Несчастная женщина, пытающаяся стать женщиной; вруша, она и то была честнее. Хотя могу ли я упрекать проститутку в нечестности? Ей ведь заплатили за тело. Я выкинул из головы лишние мысли. Формы у моей дамы достойные, груди её величаво покачиваются в такт движениям, она старается мне угодить, прогибает спинку и в ложбинке позвоночника у неё заблестели бисеринки пота…

Я удовлетворился, мы перешли на большой очень тёплый камень, и я лежал на нём мордой вниз.

— Тебе что-то не понравилось? — Спросила меня Нини. Она сидела рядом скрестив ноги и приятно-мягко водила кончиками пальцев по моей спине. Я её не видел, но почувствовал, что она встревожена.

— Нет. Просто старые воспоминания и ненужные мысли.

— Если я тебе не подхожу, можешь попросить замену. Или с кем-нибудь поменяться…

Похоже, что вариант с заменой её не прельщает — это будет значить что мне она не угодила, а вариант с обменом для неё вполне приемлем. — Почувствовал я.

— Нини, если ты не против и у тебя нет срочных дел, то твоя компания меня вполне устраивает.

— Нет-нет, что ты, что ты…

Я почувствовал вспыхнувшую у Нини обиду, но обида её быстро прошла и осталось облегчение. Я лежал и лениво думал. Думал я, что мои постоянные тренировки пси дали такой неожиданный и в тоже время вполне закономерный результат — иногда я начинаю неплохо чувствовать других людей. Какого-то практического смысла в этом пока нет. Подумал я, что же такое могло вызвать обиду. Сообразил — языковые нюансы, я ведь фактически указал ей её место.

— Где здесь горячая комната?

Горячая комната оказалась не слишком горячей. Струя пара била в потолок, и вода каплями оседала на теле. Нини притащила опахало и обмахивала меня, помогая пропотеть и прогреться. Потом ждала меня у холодного бассейна, пока я в нём отмокал. Потом ловко орудовала жёсткой мочалкой, снимая с меня въевшуюся грязь с верхним слоем кожи. Потом мы снова уединились, и Нини поиграла в наездницу, а нейросеть помогла мне не расстраивать её «невыполненной миссией».