Иннокентий Белов - Слесарь [СИ]

— Очень интересно, кто это такой? — задумчиво почесал нос Драгер.

— Почему же Крысы напали на наш караван, притом не с первого раза, тогда им пришлось отступить, а собрали больше сил и снова устроили засаду? — опять не сдержался я.

Мне показалось, что Альс разговаривает только со мной, а все остальные Охотники уже в курсе.

— Почему они решили убивать, а не торговать? Ведь напасть на Охотников — это очень плохая идея. Судя по итоговому счету, шансов у них не было. Это была авантюра. Почему? — продолжал я.

— На это точно я ответить не могу, — сказал Старший Мастер.

— Но мысли есть. Дело в том, что местные Крысы почти не сталкивались в прямом бою с Охотниками, а кто сталкивался — рассказать не может. Они не смогли, или, не захотели донести до Пришлых — как это опасно. Да Местные этого и не знают, они прячутся по укромным углам, пользуясь тем, что людей еще мало, а земли много. Скорее всего, Вожак Пришлых, решил и деньги оставить, и караван ограбить. Силы свои переоценил, да и просто крови захотелось. Но сам пошел осторожно биться, с тыла напал. Как Мечник — неплохой, судя по рассказам, может — на уровне нашего Охотника. А вот, как командир, явно оплошал. Думал, свяжет боем переднюю часть каравана, а сам зад обоза разгромит и ударит с тылу. Но никого из хоть немного мастеровитых Охотников из строя не вывели, только молодежь пострадала. Да и сам за Понсом погнался наказать, и там и остался.

— Меч его — просто неплох, а вот кольчуга — дорогая. Еще скоши, золото — основная добыча. Дротики, кинжалы и ножи, еще немного барахла — нормальная добыча, нам в Гильдии не помешает. Скоши и нам пригодятся, с городом поделимся, кольчуга и меч — тоже в город, для Гвардии Совета. Нам это без надобности, а стоит — дорого. Золото, наша доля — половина, половина Гильдии. Скоши оценить трудно, вещь бесценная для всех. Теперь у нас пять скошей, сколько отдадим — Гильдия решит, — Альс снова задумался, привстал и посмотрев вокруг, хлебнул остывший чай.

— Астор еще и за Крыс платит щедро, — напомнил Драгер.

— Пятьдесят четыре штуки убито и двое пленных. Среди них — одиннадцать Пришлых, они в плен не сдавались, и сорок три местных.

— Да, местных много вырезали, наверно, всех, кого Пришлые нашли, всех и в бой кинули.

— Мы, теперь — не бедные люди? — осторожно поинтересовался я, пытаясь понять, на сколько могу рассчитывать. Мой практический ум просигналил, что надо приоткрыть для себя принципы распределения полученных ништяков.

Альс усмехнулся:

— Ты уже не бедным стал, когда эти шкуры добыл, а теперь — весьма обеспеченный на пару лет мужчина.

— Твой сигнал о засаде — дорогого стоит, плюс один Пришлый убит тобой, второй — вместе с Понсом. Мечник на троих идет, но решающий удар — твой, да и дубину ты удачно кинул, подходить к нему не стоило близко.

— Хоть и не боец ты, а убиваешь, как будто — Мастер Смерти.

Сидящие полукругом Охотники заулыбались, как будто услышали смешную шутку, и я понял — сравнение это нелепое и гордиться тут не надо.

Кто такой — Мастер Смерти, я, конечно, не знал и не хотел даже и узнавать.

— Теперь и жениться можно. Если не испугаешься, — Конт выпалил, не сдерживая смех. И все Охотники весело заржали так, что Крос, стоящий в десятке метров и смотрящий на пленных, резко повернулся и поспешил к нам, узнать, что стряслось и что он пропустил такого веселого.

Я недовольно оглядел весельчаков и не стал ничего говорить, только тяжко вздохнул. Народ развеселился еще больше, пришлось махнуть рукой и пойти сменить Кроса, который с радостью отдал мне копье и быстро подсел к веселящимся Охотникам.

Я отошел к пленным Крысам, выглядели они уже помято, одежда покрылась потеками крови, мое приближение ждали с нескрываемым страхом. Мне пришлось остановится, разглядывая полулюдей. Теперь, уже сломленные, они больше походили на людей. Когда пытались жалобно и преданно смотреть на меня.

— Пытки возвращают человеческий облик, — невесело подумал и попробовал понять, что я чувствую к пленным. Понял, что начинаю сочувствовать, пришлось себя заставлять, чтобы не раскиснуть и не относиться, как к людям.

Современному человеку трудно заставить себя специально приносить боль разумному существу, да и неразумному — тоже. Но, служившему в армии это гораздо проще, один раз жестко поставишь себя перед сослуживцами и, как правило, больше не приходится включать зверя. И старослужащие становятся вежливее, совсем по беспределу не лезут. Только надо понимать границу и не переходить ее.

Поэтому, когда один из пленных, не дождавшись пинка, глянул исподлобья, и просительно заворчал. Выпрашивая немного еды или ослабить веревки, плотно впившиеся в кисти? Я заставил себя, и концом копья приложил прямо по лбу наглого Крыса. Тот опрокинулся и замер, стараясь не ныть.

А я поднялся на дюну и замер под сосной, осматривая вокруг окрестности. Там я простоял пару часов, пытаясь уловить какие-либо отблески эмоций.

И это получалось, от пленных я чувствовал сильную ненависть, боль и голод. От костра доносилось чувство удовлетворения и гордости после удачной схватки. Охотники позволили себе отдохнуть от напряженного ожидания перед схваткой, хотели прочувствовать все, чего им удалось добиться в нелегком походе. Почувствовать себя братьями и победителями, это очень серьезное чувство. Именно так рождается чувство локтя и братства. Когда дошел, победил и выжил.

Несмотря ни на что.

Крос подменил меня на время обеда, пока Альс с Драгером пошли поискать следы вокруг стоянки, еще раз осмотреть место бивака Крыс. Потом я снова достаивал свою смену, пока не появились подводы и Охотники. Вернувшиеся в лагерь Старшие встретили их.

Быстро загрузили обе подводы, привязали веревкой пленных к последней и двинулись в путь.

— Сегодня уже в казарме переночуем, попируем и выпьем, — радостно сообщил мне Крос. После того, как, мы с ним отбились на нашей стороне, наши отношения стали дружнее. Я тоже порадовался, хотелось отдохнуть в безопасном месте и помыться, да и выпить очень кстати.

Как вспомню этого Мечника, так под ложечкой сосет, насколько я себя чувствовал беззащитным. Надо расслабиться, поболтать с народом, чтобы снять напряжение.

Двигались мы быстро, подводы были не перегружены — все торопились к Базе. Кроме пленных, конечно, но петли на шее и тех заставляли не отставать.

Новости были не очень радостные, раненые в живот лежали без шансов, лекарь мог только обеспечить им безболезненный уход. Один отходил после удара дубиной по голове, ему было постоянно плохо.

Охотники в Сторожке были в шоке, увидев наши потери. Узнав, сколько Крыс накрошили, сначала не могли поверить, что такая беспощадная рубка творилась на Опушке, в шести часах перехода от Сторожки.