Иннокентий Белов - Слесарь [СИ]

Про певицу, наконец, он что-то знает? Крос любил поболтать, а по пьянке любил весь мир, и я едва успевал переспрашивать.

Оказалось, что за столом рядом сидят опытные охранники купеческого каравана. Наемники пока здесь без интереса, не за что воевать. Поэтому, все опытные в душегубстве люди работают охранниками.

Караван идет из Астрии, земли за Смертными горами. Везут подводами, а не морем, потому, что до моря от Астрии почти столько же, как до Астора, немногим меньше. И с дорогами на той стороне гор не так безопасно, как в Черноземье.

Наши то побратались с южанами во время Беды на веки вечные, а астрийцы — наоборот, в последнее время совсем рассорились. Даже в поездку в союзное Черноземье приходится нанимать серьезную охрану. Ибо в граничных областях между нашими странами легко нарваться на душегубов или засаду южан.

Зарабатывают охранники не сильно больше охотников, но не бродят по лесам, ночуют на постоялых дворах, питаются за счет нанимателя. Всегда могут снять косулю или птицу по дороге, когда ведут обоз.

Охотников охотно берут в охранники, равных им в движении по лесу нет. Но идут на такую работу немногие, в основном те, кого выставили из Гильдии за прегрешения и нарушение дисциплины.

Свободы у охранников обозов, конечно, побольше. В трактирах часто веселятся по пути, пива много пьют — добавил приятель прямо мечтательно.

Но есть и ложка дегтя в такой прекрасной жизни. Как состаришься или покалечат при нападении, то никакой помощи не полагается. Подлечат только немного и выживай сам. Крос знает пару бывших охранников, кому по немощи приходится жить на подаяние в порту Астора.

— А как в Гильдии с этим? — тут же заинтересовался я. Но Крос буркнул, что глотка пересохла, и убежал за новой порцией. Я сидел за столом, слушал дружеский треп, ощущая себя частью Гильдии и даже жалел, что завтра пути наши разойдутся. Все же это — самые близкие здесь люди для меня. Хотя Альс и говорил, что нужен я еще для расчетов. Но вот настоящая служба закончилась, в одном караване с парнями шагать не планируется.

Тут я снова почувствовал прямо правой частью головы какую-то неприязнь со стороны соседнего стола и, не подав вида, дождался вернувшегося Кроса с четырьмя кружками пенного. Забрал одну у него и чокаясь кружкой за славную Гильдию, успел рассмотреть мельком, что смотрят на меня один из купцов, который помоложе, и Старший охранников, тот самый, который остался непобежденным.

Смотрят, и о чем-то переговариваются. Посмотрел я быстро, и перестал поглядывать в ту сторону, пока неприязненное внимание не пропало. Тут я себе позволил тоже рассмотреть своих недоброжелателей и обнаружил, что Старший исчез из-за стола, а Купец перестал обращать внимание на меня, разговаривает со своим соседом.

Старшего я нашел возле стойки, перегнувшись, он о чем-то расспрашивал Сохатого. По быстрому взгляду, брошенному бывшим Охотником на наш стол, я догадался, что обо мне.

— Справки наводит, — понял я и решил пока больше не пить, ожидая какую-либо подлянку. Вскоре я заметил, что певица с музыкантом сидят недалеко от нас за отдельным, маленьким столиком, около сцены и ужинают. Так, как она была ко мне лицом, смог хорошо рассмотреть девушку.

Редкая красавица, черноволосая, она казалась ярким цветком в трактире.

Недалеко от столика дежурил один из помощников Сохатого и бдительно разворачивал желающих пообщаться с звездой местной эстрады, не давая мешать ужинать. Она успела пару раз взглянуть в мою сторону, видимо ощущая мой восхищенный взгляд, как вдруг лицо ее сделалось ожесточенным, взгляд налился ненавистью.

— Кого это певица так ненавидит? — успел подумать я, как мимо нашего стола протиснулся Старший. Я успел заметить, что на его лице появилась издевательская усмешка, когда он увидел ее взгляд. Он прошел совсем рядом со столиком певицы, помощник сначала дернулся, но разглядев Старшего охранников, остановился.

Старший что-то сказал девушке и, вильнув задом, галантно изобразил полупоклон. Видно было, что он получает удовольствие от встречи и они знакомы.

Лицо девушки снова исказилось гримасой ненависти, она рванулась и кружка пива растеклась по его лицу, на что он только достал платок из кармана и медленно промокнул брызги. Но от столика не отошел, что-то снова сказав девушке. Тут уже и музыкант подскочил, но Старший толчком кулака вернул его на место. Помощник Сохатого тоже подошел, обхватил охранника за плечи и уже, вместе с ним, попал под вторую кружку пива, окатившую Старшего.

В трактире все замерли, в изумлении глядя на унижение, которому подвергся Старший охраны. Не знаю, что за кошка пробежала между ними, но темперамент у девушки явно есть. Зря он к ней подошел, только посмешищем стал.

Старший оттолкнул удерживающего его помощника, и, с перекошенным лицом, теперь не улыбающимся, поспешил на улицу. Но жизнь внесла коррективы, проходя мимо нашего стола, он наткнулся взглядом на мое смеющееся лицо и резко поменял планы.

Развернувшись, он подлетел ко мне, нагнулся над столом и прямо зарычал на меня:

— Чего смешного увидел, придурок! Я тебе улыбку сотру!!

На что я хладнокровно ответил, продолжая лыбиться:

— В дерьме тебя вижу! — и добавил, — Дружок!

Народ одобрительно зашумел, а Охотники стали очень спокойными и расслабленными.

Старший не вытерпел такого, попытался схватить меня за лицо, выкинул руку. Но я был готов, и столкнул его руку мимо, заодно отвесив ему леща по щеке. И испытал даже некоторое облегчение.

Если уж суждено сцепиться, то лучше по правилам, у всех на виду. Не дожидаться удара исподтишка.

А правила были таковы: честь можно и должно защищать, но только в поединке, главное — без смертоубийства и покалеченных.

Как рассказал мне Крос, из-за нехватки людей на просторах Черноземья запрещены драки и поединки до смерти, биться можно только до легких повреждений. Убивший или тяжко ранивший, то есть, покалечивший другого — приравнивается к убийце и заканчивает свою жизнь на руднике.

Если с умыслом.

Если по неосторожности, то можно откупиться. Если свидетели есть, в твою сторону говорящие.

Так-то, я не особо хотел драться на потеху толпы, однако, какие-то намерения у Старшего на меня появились. Что-то ему было поручено Купцом, замыслы явно имелись нехорошие в отношении моей тушки. Неспроста он сразу передумал уходить, как только заметил меня. Пусть я нагло лыбился, но взбешенному мужику можно было и не обратить внимание, многие даже смеялись над ним. А так решил использовать свое оскорбление певицей, чтобы со мной разобраться. Да и взбешен был он весьма, мог поквитаться за обиду, пусть и со мной, и купцу угодить.

Быстро решения принимает, очень опасный человек, не стоило его совсем драконить моей оплеухой.