Алексей Ар - Грань

— Ну и не брал бы! — повысил голос старик.

— Хватит! — приказала Тейра. — Свои проблемы решите в лагере. Я не хочу, чтобы ночь застигла нас здесь.

Резко повернувшись, она зашагала прочь. Отряд последовал за ней.

Михаил огляделся. Лес окутывал вечерний сумрак. Тени удлинились, переплелись, скрадывая очертания деревьев. Тишина… Сквозь лесной полог проглядывал багровый диск одного из солнц. Алые блики каплями крови скользили по ветвям. Жизнь замирала, готовясь к приходу тьмы.

Опустив взгляд, Михаил увидел рядом рыжеволосого.

— Идем. — Отступив назад, мужчина растворился в темной зелени кустов.

— Мне надо подумать… Подумать…

Вдали раздался утробный рык. Вздрогнув, Михаил поспешил догнать провожатого. По ногам хлестнули ветки. В голове царил полный хаос, тысячи вопросов ожидали ответов. Человек имеет право знать — псих он или нет. Вот прямо сейчас, сию секунду, загорится белый свет, и люди в халатах заботливо склонятся над пациентом… И с тонкой иглы сорвется удивительно прозрачная капля.

— Я веду тебя в лагерь Третьего Лозанского отряда, — сказал вдруг рыжеволосый. — Лоз — небольшой городок на севере, — пояснил он, увидев, как брови Михаила вопросительно приподнялись. — Идет война, приятель, и вскоре, мне думается, мы нырнем в самое пекло, в хетч да по уши. Но это все лучше, чем протирать штаны в Лозе, да смотреть как черно-красное отродье засирает наши холмы…

— Война… — выдохнул Михаил и резко остановился. — Война?

— Нам обещали твою помощь, — оглянулся мужчина.

— Тот, кто это обещал, навешал вам… как его… хетча на уши и навешал по-крупному, — пробормотал Михаил, догоняя спутника.

— Тейра не верит тебе, — согласно усмехнулся рыжеволосый. — Я тоже. Ты не воин.

— В редкие моменты, когда я не держу в руках меч, я леплю на стены бумажную хрень.

Михаил вновь отстал, преодолевая поваленное дерево. Руки неприятно скользили по замшелой коре. Девственные лесные чащи начинали ему не нравиться.

— Я и говорю, ты не воин…

В руке мужчины возник меч, который и опустился рядом с Михаилом. Клинок глубоко вонзился в дерево, по одну сторону лезвия влажно блеснуло тело двухметровой змеи, по другую — рогатая голова.

— Рогатая…

— И ядовитая. — Рыжеволосый хлопнул Михаила по плечу. — Как звать тебя, вояка?

— Яров, Михаил…

— Странное имя. А покороче?

— Мик.

— А я значится Турн.

Дальше они шли молча.

— Турн, — не выдержал гнетущей тишины Михаил, — А кто остальные? Или мне не положено…

— Ну отчего же… Старика ты успел узнать, Брон — отрядный маг. Тейра вот… Она командует Третьим Лозанским отрядом. Потом Сторд, ктан — командир шестьдесят седьмой тридцатки, приписанной к отряду. Бейсаа и Трээда, которые чёрненькие, из Ваара. Там у них мода на женские тридцатки, оттуда и к нам перешло… Женщины сейчас не те, — неожиданно закончил солдат и вздохнул. — Сперва бьют, потом дают.

— Почему? — спросил Михаил, чтобы просто поддержать разговор. Если он замолчит, ни один психиатр ему уже не поможет.

— Война, — пожал плечами Турн. — С тех пор, как Яротта напала на фо-ригийцев, всё не то. Ублюдочный Ночной Ветер превратил Фо-Риг в черные пустыни…

— Ночной Ветер?

— Верховный ублюдок Яротты. Только мы и алькарцы худо-бедно противостоим ему, остальные кормят воронье. Гарнизоны Ваара, Бриндгора ныне выводят в чертогах Ло бессмертную песнь…

Турн с ожесточением хлестнул по ближайшему кусту, и Михаил понял, что нашел человека, которому должны сниться растения. И сниться в своей ужасающей ипостаси.

Лес поредел, что пришлось весьма кстати. Последнее из солнц готовилось скрыться за горизонтом, отдавая мир во власть мрака. Из-за деревьев потянуло дымом и конским навозом. Меж ветвей повис невнятный гомон.

— Шумновато у вас…

На листве заиграли алые блики. Турн усмехнулся и коротко сказал:

— Лагерь.

Меж коричневато-зелеными стенами леса протянулось узкое поле в сотню метров шириной. Малахитовый ковер, сотканный из темных трав, разрезала узкая змейка дороги, на обочине которой вольготно раскинулся лагерь. Десятки шатров золотистыми куполами выступали из сумрака — во благо удобства ктанов. Солдаты Третьего Лозаннского предпочли расположиться у костров, подпирающих небо голубоватыми лентами дыма. Их силуэты, обрисованные пламенем, выглядели заурядно.

Михаил облегченно вздохнул. Ночь не располагала к встрече с монстрами.

— Свои, — раздался неподалеку хриплый голос.

Михаил обернулся. Трое мужчин, возникших за его спиной, опустили луки и отошли. Темнота мгновенно поглотила их.

— Дозорные, — пояснил рыжеволосый и, не торопясь, зашагал к шатрам. — Идем, нас ждут.

Очнувшись, Михаил медленно побрел вслед за Турном, приглядываясь к бойцам, сидевшим у костров. Кто-то чистил оружие, кто-то обсуждал заботы минувшего дня, кто-то просто следил за тем, как жаркое, подвешенное над огнем, покрывалось аппетитной корочкой… Михаил невольно замедлил шаг.

— Пошевеливайся, — оглянулся Турн. — Я отведу тебя к тридцатке Сторда. Там ты сможешь поесть, выпить и немного отдохнуть, прежде чем мы пойдем подбирать тебе оружие.

— Я — пацифист.

Турн резко остановился.

— Это болезнь?!

— Ну…

Михаил осекся и замер. В нескольких метрах от него прошли два удивительных создания — точно плод больной фантазии зоолога. Сильное подвижное тело льва, увенчанное птичьей головой и покрытое у хребта хитиновым панцирем надкрылий. Голова смотрелась достаточно хищно. Увидишь такое во сне — и слабительное будет просто смешить. Приглядевшись, Михаил заметил на боках существ плетенку из металлических колец. Кольца тихо позвякивали, рыжие отблески костров играли на их грубоватых гранях.

— Хозяева облаков — годоки, союзники, — отрекомендовал рыжеволосый. — Их костры там…

Вглядевшись в указанном направлении, Михаил ошарашено помотал головой. В отсветах пламени бродили десятки чудовищных силуэтов. Точно живые скалы над ними возвышались гигантские тени около четырех метров высотой. Другая порода?

— Та-годы, наши воздушные грузовые корабли. Их используют при переправах, да на постройке укреплений, — пояснил Турн.

— Они разумны?

— Разумнее нас с тобой.

Михаил кивнул. К людям, привыкшим обобщать, он относился терпимо.

— А чем занимаются те, что поменьше?

— Годоки — воины. Та-годы, хоть и умеют летать, слишком неповоротливы в бою. Годоки же истинные хозяева воздуха.

— Военно-воздушные силы. — Михаил удивленно приподнял брови.

— Ты хорошо сказал, — улыбнулся Турн. — Это надо запомнить… Нам направо.

Они свернули и пошли вдоль ряда баррикад, сложенных из необтёсанных брёвен. Местами у возведённых укреплений суетились люди под руководством невысоких крепко сбитых бородачей.