Алексей Ар - Грань

— А ведь сдается мне, это гномы… — Михаил остановился. Челюсть его в который раз поползла вниз.

— И чего? — удивился Турн. — Эка невидаль. В Ренэлин-дгоре таких полно… Вернее, было когда-то. Войска Ночного Ветра выбили их с родных гор. Шельмецы — чудные мастера.

— Правда?

— Не сомневайся, — подтвердил солдат. Святая простота. — Идем, Обещанный. Вот и наши костры… Эй! Мы что, на ужин будем жрать зерно?! Именем Эфга, где огонь?!

— Я не виноват, — развёл руками молодой парень, стоя над еле теплящимися углями. Светлые волосы, миндалевидные глаза и заостренные уши выдавали в нем сородича Тейры. — Десятые и двадцать третьи расхватали дрова…

— А ты где был? Девок драл? — грозно надвинулся на кострового Турн.

— Я пытался, честно пытался, — поспешно ответил юноша, — То-есть с дровами пытался… но эти мерзавцы позвали Чида и Дара, а с годоками мне не тягаться. Они оставили гнилье…

— Где Сторд? — перебил Турн.

— У Тейры, — ответил незаметно подошедший Брон. Михаил усмехнулся. Недовольство мага было врожденным.

Турн нахмурился:

— А тебя каким ветром сюда занесло, старик?

— Я попросил его помочь, — замялся незадачливый костровой. — Что ему, трудно?

— Нет, мне не трудно, — едко ответил Брон. — Но, если я буду расходовать Силу на такие пустяки, вы можете пойти и смело сдаться Яротте. Вот прямо сейчас пойти и сдаться! Что?! Молчите?! Если каждый идиот с поросячьими мозгами будет просить меня развести жалкий огонек… Может ты, Крел, и штаны не застегиваешь без помощи?!

Брон фыркнул и победоносно взглянул на молодого парня.

— Он их застегивает, но редко, — сказала женщина, сидевшая поодаль. Она томно потянулась. Грянул смех.

— Торика, молчи, — яростно прошипел Крел. — Клянусь Эфгом…

— Прекратить, — раздался властный голос. Из темноты выступил Сторд. — Брон, сделай одолжение, разожги огонь.

Старик насупился, зыркнул по сторонам недовольным взглядом и пробормотал несколько слов. В душе у Михаила тонко зазвенела призрачная струна. Над углями, чуть колыхнув воздух, вспыхнула корона пламени. Резко развернувшись, Брон величественно удалился. Весело хмыкнув вслед старику, Крел пристроил над костром вертел с будущим жарким.

— Обещанный, ты где? — Заметив Михаила, Сторд подошел к нему и, кивнув, представился. — Сторд, ктан шестьдесят седьмой Лозанской.

— Мик, по некоторым признакам — обещанный.

— Шутишь… — Ктан смерил Михаила спокойным взглядом и повернулся к солдатам, проявившим к разговору неожиданный интерес. — Вы слышали кто это? Торика молчи, и чтобы я тебя не видел. Теперь так, Мик… Тебе бы дать отдохнуть, но, сам понимаешь… После ужина пойдешь с Турном, он подберет тебе оружие в обозе и проводит к Тейре. Ясно?

— А Хрог? — недоверчиво спросил Турн.

— В обозе я уже распорядился, — кивнул Сторд. — Всем все ясно?

Солдаты дружно кивнули. Игра пламени скользнула по их лицам страшными тенями… Вся беда в том, понял Михаил, что он, как раз, ничего не понимает.

— Мне неясно, — вскинулся он. На него посмотрели, как на святотатца, по недомыслию опровергнувшего каноны мироздания.

— Тейра поможет, — обнадежил Сторд.

Пресекая возможный спор, ктан неспешной, валкой походкой удалился к шатру, но вопреки ожиданиям Михаила, вскоре вернулся и примостился на сером боку валуна, облюбованном солдатами под седалище. По кругу пустили бурдюк с вином. Последовав примеру соседей, Михаил добросовестно приложился к горлышку. По вкусу напиток оказался чуть крепче столового вина — с приятным цветочным букетом.

— Не перегни с алькарским, приятель, — доверительно прошептал Михаилу сидевший рядом солдат. — Тейра на дух не переносит хмельных.

— С этого можно захмелеть?

— С трех кувшинов я падаю, — честно признал солдат. — А меня мало кто перепьет.

— Охотно верю.

Михаил вновь приложился к бурдюку. Ему требовалась разрядка — легкий муар на сюрреалистическую картину груэлльской ночи.

***

Турн свернул в узкий проход между шатрами и нетерпеливым жестом поторопил спутника. Михаил послушно пристроился рядом. Кто бы знал, как ему не хотелось никуда идти. Перегруженный мозг требовал отдыха.

— Это ты Обещанный? — гулко спросили из темноты. Турн повел факелом, горящие капли пали наземь.

Михаил бессмысленным взглядом уставился на птичью морду годока. Ему уже было все равно.

— Я с вами на брудершафт не пил.

— Он, — поспешно вступил в разговор Турн. Надкрылья годока чуть разошлись, что служило признаком легкого гнева.

— Нам хотелось взглянуть на тебя, — миролюбиво пояснил второй годок.

— Я похож на… — Михаил глубоко вздохнул и, почувствовав прикосновение Турна, медленно выдохнул. — Может по кружечке?

Начавший разговор годок хохотнул.

— Позже.

Не торопясь, птицы-львы скрылись в ночи. Стихло их бормотание.

— На твоем месте я бы не лез на рожон. — Турн облегченно вздохнул. Потом, немного подумав, добавил: — С годоками шутки плохи.

— Ты не на моем месте, — резко сказал Михаил.

— Ладно уж…

Минут через пять впереди показался обоз — вереница громоздких телег, составленных в кольцо. Внутри кольца паслись обыкновенные лошади. Михаил почувствовал несказанное облегчение — знакомые образы избавили мир от толики безумия.

— Хрог! — внезапно рявкнул Турн. От неожиданности Михаил присел.

Под ближайшей телегой послышалась возня, и на свет костра выбрался невысокий, полноватый мужичок. Из-за обода колеса показалась утонченная смуглая рука. Мужчина шикнул, и рука исчезла.

— Чего орешь?

— Сторд предупреждал тебя?

— Да? — Хрог запахнул куртку и воинственно скрестил руки на груди. — А где я возьму снаряжение?

— Не прибедняйся, пузан, — хмыкнул Турн. — Вчера я видел, как ты перебирал барахло.

— А кто докажет, что это Обещанный? — хмуро спросил Хрог.

— Я могу передать твои сомнения Брону, — многообещающе улыбнулся рыжеволосый.

— Ага, напугал…

Ворча, Хрог подошел к одной из телег. Откинул холст и кивнул на связки курток, штанов, сапог, перевязей и ремней.

— Выбирай.

— Само собой, — неведомо чему обрадовался Турн. — Посвети-ка…

Сунув Михаилу факел, он забрался в телегу и стал неспешно перебирать экипировку, бросая на спутника оценивающие взгляды.

— Штаны у меня свои, — Михаил поддернул джинсы. За них он будет бороться до последнего… Хрог и вправду начал проявлять к ним нездоровый интерес.

— Откуда такие?

— С востока, — честно ответил Михаил и еле успел поймать сверток, брошенный Турном. Следом спустился и сам рыжеволосый. Жалобно скрипнули тележные оси.

На то, чтобы облачиться в сапоги, куртку, походный пояс и две перевязи — для меча и копья, у Михаила ушло около двадцати минут. От креплений для лука и колчана он отказался, желая хотя бы частично оградить себя от стремительно набиравшего обороты колеса новой реальности. К тому же он никогда не отличался особой меткостью в стрельбе.