Владимир Кельт - Битва за жизнь (том 2) [СИ]

Наконец Фрей вышел на связь:

− Мы закончили. Щиты отключены, – прозвучал в наушнике взволнованный голос, а следом стрельба.

− Все целы?

− Потрепаны, но целы. Нас теснят, Рэйн. Тут жарко, как между ног у самой знойной шлюхи! Нам бы только продержаться. Давай, брат, не подведи!

− Принял.

Рэйн опустился на одно колено, вытащил из чехла винтовку − та самая KTR-07, она же «Катрин». Окружающий мир для него исчез. Пропали звуки выстрелов и взрывов, смолкли вопли, прекратился грохот. Существовали лишь винтовка и цель. Он смотрел в оптический прицел, дыхание было ровным, движения плавными.

Дрогийский император делал отметки на тактической карте, стоя в пол-оборота, и с кем-то говорил. Рэйн не мог понять с кем, в зале Алвахт был один. В его дерганых движениях было нечто болезненное, неестественное. Император что-то рьяно доказывал невидимому собеседнику, а затем схватился руками за голову, крепко сжал виски и тяжело опустился на трон. Он должен умереть так же, как его предшественник. И если за ликвидацию первого Рэйну щедро заплатили в «Экзо матрикс», то смерть Алвахта останется на его совести, о чем Рэйн не жалел.

«Когда-то одним выстрелом я развязал эту войну. Теперь пришло время ее закончить».

Переданный Корвуаль патрон был холодным и гладким. Нутро винтовки с жадностью его приняло, клацнуло, приготовилось выплюнуть. Рэйн повел стволом чуть левее, зафиксировал положение тела, выдохнул. Перекрестие прицела поймало лицо Алвахта Ядох.

Выстрел отдался эхом в ночи.

Вайирская, а теперь уже дрогийская пуля рассекла воздух и вошла точно в лоб.

Алвахт нелепо дернулся и обмяк, его руки по-прежнему сжимали подлокотники трона, голова наклонилась влево. Во лбу осталось четкое темное отверстие, из которого вытекала багровая кровь. И все бы ничего, вот только лицо Алвахта начало сползать, словно воск растаявшей свечи.

Какое-то время Рэйн тупо смотрел сквозь прицел на жуткую картину, а потом понял, что это маска. Очень похожая на одну из тех, что Лоренсо так любил использовать в своих аферах, только выглядела куда реалистичнее. Маска! Чертова маска!

Чей же труп сидит на дрогийском троне? И где настоящий Алвахт? Рэйн пришел к выводу, что давно мертв, а правил Дрогисом все это время самозванец. Или нет?

В этот миг в глазах у него помутилось, реальность подернулась рябью, расплылась. Сознание будто пролетело по узкому темному тоннелю, и Рэйн отчетливо увидел, как от трона отделилось три темных существа. Больше всего они напоминали человекоподобные тени.

− Тебе не победить, − проскрипел голос, в котором слышался могильный холод.

Рэйн тут же вспомнил, кому он принадлежит – обитателя Бездны, тот самый черный сгусток слизи, нельзя забыть. От голоса веяло ужасом, хотелось зажать уши руками и бежать прочь, вереща, как пятилетняя девчонка, и Рэйн едва сдерживался, чтобы не спрыгнуть с балкона. Тени смотрели на него и смеялись. То, что некогда было Алвахтом стекало с трона расплавленной бесформенной массой.

− Передай Владычице, что ей не победить, − повторил голос. – Можешь убить всех моих марионеток и слуг, но знай, что ты опоздал. Их теперь легион. Ты никогда не найдешь истинного Порабощенного, и до меня тебе не дотянуться. Ошибка… Ты − Ошибка!

Тени рассмеялись и обратились в Сущности. Рванули струями черного дыма к Рэйну, преодолевая расстояние и препятствия. Он вскочил на ноги, вскинул винтовку. Выстрелил. Почуял, что тьма наступает сзади и резко обернулся, снова выстрелил. Но Сущностей меньше не становилось, чернота клубилась вокруг него, хохотала и сгущалась. Тогда Рэйн с разбегу сиганул с балкона, продолжая стрелять в темноту.

Очнулся Роуг не сразу. Какое-то время он лежал с закрытыми глазами, прислушиваясь к ощущениям. Дико болело предплечье, а еще давило в груди, кажется, у него сломано ребро. С каждым вдохом в легкие врывался запах гнили и тлена, значит шлема на нем нет, иначе бы сработали фильтры. Откуда-то потянуло сквозняком, и Роуг открыл глаза. Тьма была кромешной, Роуг никак не мог приглядеться, чтобы разобрать хоть что-то. А потом он различил вдалеке тускло светящийся знак – огненную птицу, символ Серой Службы. Ясно. Это тюремная камера, коих не счесть в дворцовых подвалах. Сюда никогда не проникал тусклый свет Аяф, и никто не входил кроме пленников и их палачей.

Скрипнула решетчатая дверь, из темноты раздался насмешливый голос:

− Наконец-то я до тебя добрался, − протянул Ратийяр. – Предатель империи должен заплатить сполна, я обещал народу Дрогиса твою голову. Да-да, Роуг, не стоит так удивляться. Народ жаждет вздернуть каждого из вас, предателей, на главной площади. Предать смерти и огню. Ведь если бы не вы, то Дрогиса не коснулась бы война.

Роуг хрипло рассмеялся.

− Ты действительно в это веришь, Ратийяр? Ты, начальник Серой Службы, веришь пропаганде из имперских новостей?

− Нет, мне просто нужен кто-то, кто примет ответственность за пролитую кровь. Не императора же мне судить. Ты идеально подходишь, Роуг. Ты, майор Гинас и сенатор Инаор, для вас уже готовы места на площади, дрогийцы уже зажгли ритуальный огонь в чашах.

Закончив швыряться угрозами, Ратийяр щелкнул пальцами, зажег факел и сунул его в подставку на стене. Дрожащий свет от пламени обрисовал серые контуры камеры: настил подле стены, переполненное нечистотами судно, груду тряпья в углу и кости. С ужасом Роуг смотрел на черепа, ребра и кисти рук, покрытые лоскутами одежды. Он смотрел не отрываясь, и слезы застилали глаза. Он узнал их. Вспомнил голубое платье Лемы, как сейчас увидел перед собой одетых в синие костюмы детей…

Из глотки вырвался вопль, перешедший в рык. С яростью Роуг бросился на Ратийяра. Цепь на щиколотке и запястьях натянулась, дернув тело назад, но каким-то неведомым образом, действуя на пределах возможностей, он все же смог ухватить врага. Не ожидав нападения, Ратийяр растерялся, на секунду замешкался. Тогда Роуг подтянул его к себе и накинул цепь на шею. Начал душить. Стягивал цепь сильнее и сильнее.

Ратийяр захрипел, ударил его локтем в грудь, второй рукой достал в челюсть и ухватил за волосы. Кожа на черепе натянулась, Роуг отчетливо услышал, как что-то трескается, по лбу потекла кровь. Но он не отпускал. Дико рычал и продолжал стягивать цепь. А потом вдруг почувствовал, как кольнуло в боку. В этот момент Ратийяр захрипел и обмяк в его руках.

Роуг отшвырнул от себя бездыханное тело и, что было сил, ударил ногой по лицу, размозжив череп. Он стоял, тяжело дыша, глаза заливала кровь, из груди вырывался свист, дико болело под ребрами. Коснувшись рукой живота и скользнув вправо, он понял, что именно болит – под ребром торчала рукоять ножа. Роуг дернул, вытащил. Ощутил, как кровь полилась толчками. Перед глазами помутилось, и он упал.