Вова Бо - Химера-2

Если Иные устроят один единственный массовый рейд на поверхность, утащат с собой, скажем, полсотни восьмерок, то… Сектор снова поставят на уши. Прибудет инквизиция, военные.

Хотя они уже тут. Не благодарите.

Вся наша королевская рать будет искать гнездо и найдет примерно к следующей ночи. И что тогда? Их встретит порядка тысячи свежевылупленных Иных. Да, мелковатых и хилых. Но их будет тысяча. Это я примерно прикинул исходя из того, что увидел.

К концу второй ночи, когда в сектор перебросят военные силы, лупоглазые несмышленыши уже обожрутся свежей восьмерочьей плоти. А значит, прибавят в габаритах, заматереют и обрастут костяной броней и прочими плюшками их вида.

Вся система геноцида у Иных базируется на сверхбыстром размножении и входе в боевую силу новых поколений. Армия во время войны иногда сражалась с Иными, которые произошли от детей Иных, убитых за сутки до этого. Три поколения за два дня.

Поэтому экспансию монстров удалось остановить, лишь когда люди перестали бездумно умирать, а животный мир подвергся практически полному истреблению. Как оказалось, крепкие и высокие стены, это не только средство обороны, но и способ нападения в каком-то смысле.

А еще Иные жрут химер и друг друга при необходимости. Тоже вариант, как ни крути. Мы же жрем их мясо и ничего, живы до сих пор.

Мои мысли прервало изменение уровня горизонта. Вот я спокойно себе лежал и трясся по дырявой дороге, а вот уже мое тело скользит по требухе куда-то вниз. Остальная гора расчлененных Иных тоже скатилась всей своей массой.

Мелкая молодец, ни звука не издала, хотя даже я на мгновение растерялся. И лишь когда мы куда-то снова поехали, позволил себе расслабиться. В этот раз не трясло и ничего не било в спину. Просто монотонное движение.

Я разгреб разорванные в клочья туши, снял с лица натянутую жабью рожу и осмотрелся. Ни одной тепловой сигнатуры. Ночное зрение тоже не выдавало никаких признаков жизни. Мы ехали по абсолютно пустому и темному коридору.

— Вылезай, но броню не снимай. Резких движений не делай.

Из кучи монстров показалась тонкая рука. Затем вторая, а вот и морда Ночного Пса. Стянув маскировку, Оби тоже медленно осмотрелась. Мелкая не нервничала, вернувшись в свое привычное меланхоличное состояние. Так даже лучше.

Платформа медленно катилась внутри стены по заданному маршруту. Можно было бы вылезти прямо тут, но зачем? Прорываться сквозь стену не хотелось, как и шарахаться внутри нее. Я без понятия, есть ли здесь система наблюдения и как хорошо она связана с центром.

Если тут проложены старые линии передач, к примеру то же оптоволокно, то нас мгновенно срисуют. А так едем себе спокойно куда и хотели. Раз везут, чего дергаться?

Вряд ли сортировочная для дохлых Иных находится в том же месте, что и лаборатория по производству химер, но уверен, что где-то рядом. В конце концов одна поставляет материал другой.

Платформа двигалась неспешно, но без остановок. Судя по ощущениям, мы медленно спускались на уровень вниз. Значит доставка будет сразу в пункт назначения, а не на другой стороне стены. Это хорошо, такое нам на руку.

По ощущениям мы ехали около двух часов, так что даже доспехи пришлось снять, чтобы не расходовать эфир понапрасну. После расчёта с Шепелявым и собственной подзарядки у меня осталось всего три запасных резервуара.

— Нужно? — я протянул эфир Оби.

— Я не хочу пить, — отказалась она.

— Ну это как бы и не… Ай, ладно.

Когда движение еле ощутимо замедлилось, пришлось вновь менять ипостась. Благо мы были замотаны в брезент, прежде чем Шепелявый украсил нас кишками тварей. Так что не считая въевшегося запаха гнили, в остальном мы вполне себе чистенькие.

— Готовься, — произнес я, доставая футляр.

Открыв его, достал тонкий шприц с прозрачной жидкостью. Если перебить достаточно много Ночных тварей, то под их телами можно спрятать очень странные вещи. Например, парочку еще живых Ночных тварей.

Вколол раствор в шею одного из Псов. Сменил ампулу и повторил операцию с другим. Те зашевелились и принялись рычать и дергаться. Тонкая металлическая сеть плотно держала Псов, не давая им пошевелиться.

А когда парочка окончательно пришла в себя, пришлось зарычать уже мне. После короткой демонстрации под условным названием «кто тут папочка?», Псы прекратили попытки вырваться. Вместо этого они начали колбасками ползти к краю платформы. Но и тут их ждала неудача.

Наконец платформа остановилась. Я с легкостью разорвал путы и схватил Псов за костяные холки. Они не пытались сопротивляться. Только принялись водить мордами и рычать. В какой-то момент обе твари уставились в сторону, словно что-то почуяли.

Я развернул собачек в этом направлении, а когда стена медленно начала отъезжать, то и вовсе отпустил. Псы сорвались с места, стоило щели приоткрыться достаточно широко. Их бегство сопровождалось рычанием и воем.

Мы же с Оби встали по краям платформы, стараясь лишний раз не светиться. Но ничего не происходило. Никто не тыкал в нас оружием, не стрелял и не требовал встать на колени. Сразу видно, в цивилизованное место приехали.

Аккуратно заглянув внутрь, я первым спрыгнул с платформы. Мелкая последовала за мной. Я сменил ипостась обратно на человеческую и Оби последовала моему примеру. Искусственный свет отдавал синевой, а в воздухе пахло озоном.

Тихо потрескивали лампы над головой, мерно гудело оборудование, спокойно лежали трупы с разодранными глотками. Тишина и спокойствие. Всегда бы так.

Мы попали на какой-то склад с линиями транспортной доставки под потолком. Тут же висели огромные желтые ведра, а судя по проемам в стене, они наверное должны были катиться туда по потолочным рельсам.

Все заляпано кровью, но уже немного подсохшей. Я проследил за цепочкой следов, оставленных нашими питомцами. Там обнаружились двери с маленькими окошками, створки которых открывались в обе стороны.

— Странно, что тревогу до сих пор не врубили, — удивился я.

Лампы на мгновение погасли, а затем свет вспыхнул алым, отчего кровь на полу показалась черной. Как символично, однако. Следом заревела противная, трескучая сирена.

— Тормоза, — прокомментировал я. — А вот Шепелявый молодец, правильно рассчитал дозу. Первая партия проснулась вовремя.

— Четыре песика теперь, да? — спросила Оби.

— Шесть, — поправил я. — В первой партии без нас было больше места.

Мы пошли, аккуратно перешагивая тела парней в униформе. Не считая следов от когтей и пятен крови, форма у всех чистая и выглаженная. Я вообще не помню, когда последний раз видел что-то выглаженное в восьмом секторе.

А тут просто кладовщики. Впрочем, резиновые перчатки и респираторы никто не отменял. Как и полупрозрачные фартуки. Все-таки не цветочки грузят тут. Я снял одну из масок у разлегшегося паренька лет двадцати пяти.