Вова Бо - Химера-2

Полицейских сирен не было слышно. Им некого сейчас распугивать. После нашего боя, уверен весь район достаточно напуган. Но и преследователей пока не слышно. И даже дроны не жужжали в небе. По крайней мере не прямо сейчас.

— Пошли, — шепнул я, прикинув наконец маршрут.

Стоило нам подняться на ноги и двинуть по узкому и темному переулку, как за спиной раздался голос.

— Ты забрел не на ту улицу, восьмерка.

В переулке стоял полицейский в стандартной форме дежурного. Руки в карманах, оружие в кобуре. Старый Корст выглядел еще более… Старым что ли? С момента нашей последней встречи, морщины на его лице стали еще глубже, а кожа заметно посерела и покрылась пигментными пятнами.

— Как ты нас нашел? — спросил я старика.

— Контрабандисты. Известный проход, к тому же ближайший от места странного взрыва. Что, здесь будем стоять и болтать? Или может пойдем уже. О, так это другая, а та?

Я отрицательно покачал головой. Старый Корст тяжело вздохнул. Вряд ли он сильно жалел Элис, скорее это из-за проблем с легкими. Сигареты убивают, хоть и незаметно.

Корст тем временем развернулся и зашагал прочь в другую сторону. Я не знал, как поступить. С одной стороны он коп, а с другой… Я пошел следом. Мелкая не сопротивлялась и вообще не выказывала никаких эмоций всю дорогу.

Ночь играла всполохами пожаров, небо разрывало гулом дронов. Но тут они ошиблись. Восьмерки давно уже перестали смотреть вверх. Все равно ничего не увидишь из-за переплетений проводов, да перекрытий между домами.

Места всегда мало, а жить хочется под крышей. Так что это был лишь вопрос времени, когда узкие проходы на уровне вторых этажей стали перекрывать, создавая хлипкие основы, украшенные проржавевшими стенами из листов железа, собранного на свалке. И вот уже у очередной восьмерки появляется пара квадратных метров, где можно укрыться.

Восьмой район считался весьма безопасным в секторе. Просто следуй нехитрым правилам, не переходи дорогу Неоякудза, не зли одного конкретного инквизитора и не ссы на стены. Поэтому здесь самопальные новострои были особо востребованы.

Мы добрели до приземистого четырехэтажного многоквартирного дома. Из тех, которые создавались еще администрацией Альтаира в самом начале. Я разглядел металлическую табличку над входом и удивился.

— Ты притащил меня в общежитие копов? — спросил я.

Сам не заметил, как мы оказались в шестом районе. Все-таки доблестные служители порядка стараются не отходить далеко от вокзала. И жить под прикрытием внутренних войск города.

— Они все остались там, — махнул Корст за спину. — Тут никого не будет до утра. А то и позже. Всех подняли по тревоге.

— А тебя? — спросил я с легким недоверием.

— А кому нужна старая восьмерка, которая только и умеет, что бумажки перекладывать с места на место? — довольным голосом произнес Корст.

Мы зашли внутрь. Если честно, я уже на ногах еле держался. Даже простая пешая прогулка доставляла массу неудобств и боли. Казалось, что стоит шагнуть еще раз и кости в ногах просто сломаются.

Корст жил в самом дальнем углу здания. Маленькая квартирка на первом этаже с одной комнатой и прихожей, являвшейся по совместительству и узкой кухонькой. Для восьмерки просто хоромы. Мало у кого есть своя кухня с настоящей плитой.

Воздух был мерзковато-чистым. Но дышалось легко, хоть и непривычно. А ведь он мог просто продать эти фильтры и спустить деньги на шлюх и алкоголь. Как сделал бы любой другой на его месте. Хотя какие шлюхи в его возрасте?

Мелкую отправил сразу на продавленную кровать. Та послушно села, подтянув колени к груди. Кажется, ей здесь нравится. По крайней мере перестала хмуриться, как делала всю дорогу.

Корст расстелил на полу откуда-то взявшийся матрас, достал даже вторую подушку. Ну ничего себе гостеприимство. Затем утопал на кухню, где вскоре послышалось мерное гудение плиты.

— У тебя хоть имя есть? — спросил я тихо, присаживаясь на матрас спиной к теплой стене. — Меня зовут…

Я запнулся. А как меня зовут? Раньше Восьмым, по номеру курируемого района в секторе. А свое имя я даже и не помню.

— Ладно, — сдался я молчаливому взгляду. — У меня тоже нет имени. В этом мы чем-то похожи.

— Можем звать тебя Чед, — произнес Корст, заглядывая в комнату. — Сокращение от «Черный Дьявол».

Я посмотрел на старика. Даже не удивился тому, что он знает. Значит копы тоже в курсе. А из этого следует, что утром будет знать весь сектор. Такое себе удовольствие.

— Срань, а не имя, — проворчал я. — Не нужно оно мне. Без имени жил и до сих пор жив.

— Тогда, — пожал плечами Корст. — Ты можешь звать его папой.

— Че? — дернулся я.

— Папа, — прошептала мелкая.

— Че? — дернулся я в другую сторону.

Корст тихо расхохотался и позвал нас пить чай. Я посмотрел на мелкую, но она не собиралась никуда вставать. Лишь плотнее поджала колени к груди.

— Мы с тобой не договорили, — произнес я мелкой, поднимаясь с матраса. — И никаких пап, ясно?

Снова тишина была мне ответом. Я добрел до кухни. Корст сидел на старом потертом диванчике, а мне предложил стул, который не внушал доверия, мягко говоря. Но я аккуратно присел и что удивительно, стул скрипнул, но выдержал.

— Вес химеры увеличивается значительно, но лишь в активной фазе, — произнес Корст. — Не знаю как, но гены Иных игнорируют некоторые законы физики. Например, закон сохранения энергии.

— Это я и так знаю. Хотя про вес как-то не задумывался. Давно ты узнал?

— Два года назад.

Я чуть не поперхнулся горячей вареной травой.

— Так плохо? — с грустью спросил старик, кивая на чашку с чаем.

— Нет, — ответил я поспешно. — То есть да, отвратительное пойло, но не в этом дело. Два года? Копы все знали?

— Копы до сих пор ничего не знают, — возразил он. — Инквизиция подняла всех на поиски Восьмого инквизитора, объявленного вне закона. За сговор с Черным Дьяволом. То есть считается, что вы два разных, — он замялся на последнем слове.

— Существа, — подсказал я.

— Эхх… Не важно.

— Откуда ты узнал, Корст? — спросил я с нажимом.

Готовый в любой момент сломать ему шею. Все это больше походило на спланированную западню, но верить не хотелось. Если Корст специально заманил меня сюда, а я как идиот сунулся в петлю… Это будет обидно. Кто угодно, но не он.

— Да у тебя вообще мозги спеклись давно, — пробурчал Восьмерка. — Столько бухла и наркоты.

И демонстративно отхлебнул из своей бесконечной фляги. Что-то внутри поднялось огненным комом, при взгляде на Восьмерку, вальяжно расположившуюся прямо на плите. От этого чувства Восьмерка с удивлением посмотрел на свою флягу и перевернул ее вверх ногами.