Владимир Василенко - Жатва [СИ]

У Шаля я пробыл еще минут тридцать – ровно столько, чтобы нога поджила – и снова засобирался в путь. Цель по-прежнему была проста и понятна – добраться до жены и дочки. Ну, хорошо, бывшей жены. Несмотря на то, что мы с Ольгой уже давно не вместе, все же она не совсем чужой человек. Мать моего ребенка, в конце концов. Бросать ее в городе, который вот-вот станет сплошным полем боя, я точно не хочу.

Был бы я один – было бы куда проще. Наверное, сразу двинулся бы в противоположную от дома сторону – к окраинам. Или вернулся к полуразрушенной больнице и укрылся там, как советовал Козлоногий. Если чужаки там уже побывали – есть шанс, что уже не вернутся в ближайшее время. Как говорится, в одну воронку снаряды дважды не падают.

Конечно, было очень тяжело осознавать, что придется все бросить. Квартира, вещи… Все, на что зарабатывал годами. Но я постарался отбросить эти мысли. Как говорится, глупо думать о прическе, когда голова на плахе.

За время, пока мы с хирургом сидели на его кухне, к нему раз пять по разным поводам стучались соседи. Похоже, он пользовался у соседей определенным авторитетом. Однако сейчас это его даже тяготило – открывал он неохотно, перед этим долго переспрашивая через дверь, чего надо.

Во дворе под окнами тем временем собрался целый консилиум. Выкрики спорящих были хорошо слышны с первого этажа.

Слушая долетающие со двора фразы, я невольно успел собрать чуть ли не всю гамму эмоций, свойственных классическим пяти стадиям принятия неизбежного. Кто-то из жильцов дома отказывался верить, что произошло что-то реально серьезное, считая, что ночью прокатился обычный ураган. Многие возмущались бездействием экстренных служб. Какая-то тетка верещала на весь подъезд, что у нее из-за отключившегося электричества холодильник потек, и она будет жаловаться. Непонятно, правда, кому.

Даже забавно, как все-таки упорно человеческая психика цепляется за привычное, отказываясь верить, что привычному порядку вещей пришел конец. Впрочем, просто еще совсем мало времени прошло. И эти люди не видели и десятой доли того, на что я насмотрелся за эту ночь. Иначе бы, наверное, вели себя совсем по-другому.

– Вы остальным-то рассказывали о том, что видели? – спросил я Шаля. – Делились соображениями?

– А смысл? – спокойно пожал плечами хирург. – Панику сеять?

– Ну, не знаю. Как-то… объединиться, что ли. Отпор дать. Вдруг еще какие-нибудь монстры сюда сунутся? У вас тут пара собак несчастных вон сколько народу положила…

– А ты этому удивлен? – вздохнул он. – Я – не очень.

– Не очень верите в людей?

– Да просто времена такие. Каждый сам за себя. И, может, оно и к лучшему. Напугались сейчас все, засядут по домам. Двери сейчас у большинства железные. Может, и удастся отсидеться…

– Судя по тону, вы и сами на это не очень надеетесь.

– Ну почему же. От монстров всяких лучшая защита – не высовываться. Оружия серьезного на руках все равно ни у кого нет. А вот чужаки эти человекообразные…

Он похрустел пальцами, задумчиво глядя в окно.

– Говоришь, видел, как они между собой дрались?

Я молча кивнул.

– Значит, пришельцы эти разбиты как минимум на две враждующие группировки. Ну и мало их. Похоже, вообще рассеяны по одному. Если бы это было массированное вторжение – это было бы заметно. Мы бы тут с тобой сейчас чаи не гоняли с бутербродами.

В очередной раз наткнувшись на его изучающий взгляд, я не выдержал.

– Что вы на меня так смотрите все время? Узоры на мне нарисованы, что ли?

– Так нарисованы же, – усмехнулся он, кивая на забитый татуировкой «рукав» на моей левой руке.

Я даже машинально убрал руки со стола. Шаль в ответ уже откровенно рассмеялся и снова открыл холодильник.

– Слушай, может, все-таки хряпнем по рюмашке?

– Не пью, – буркнул я.

«Ну, разве что вино с дьяволом», – добавил про себя с невеселой усмешкой.

– Но если нальете бутылку воды в дорогу – буду признателен.

– Сделаем.

Хозяин вытащил из-под стола початую пятилитровку, сполоснул из нее пустую бутылку из-под молока и ловко, без воронки, наполнил доверху.

– Уж не побрезгуй.

– Скажете тоже. Спасибо огромное!

Я спрятал бутылку в рюкзак.

– Ну, а насчет того, чего это я на тебя так пялюсь… Очень уж у тебя режик интересный. Поначалу я вообще подумал, что ты один из них.

Я поправил рукав джинсовки, но это не особо помогло. Золотой наруч было хорошо заметно через прорехи в ткани.

– Мало ли, думаю. Вдруг какой разведчик, переоделся в обычную одежду… Но что-то непохоже.

– Да свой я, свой. А клинок… Трофейный, – усмехнулся я.

– Неужто завалил кого-то из них? Как?

– Да нет, они сами с этим справились. Друг дружку ухайдокали. А я подобрал эту штуку.

– Хм… Ну, это обнадеживает. Значит, их все-таки можно убить.

– Теоретически.

Вспоминая схватку между двумя пришельцами там, в переходе больницы, я понимал, что без тяжелого оружия нечего даже и пытаться завалить кого-то из них. А военных частей у нас в черте города нет. Максимум какие-нибудь спецотряды Росгвардии. Но что у них там на вооружении? Калаши какие-нибудь, пистолеты, помповые ружья, светошумовые гранаты… Сильно сомневаюсь, что с помощью этого можно справиться с типами, которые кулаками кирпичные стены рушат.

В одном Шаль прав – кажется, это еще не масштабное вторжение. Возможно, высадились сначала одиночки-разведчики. Кстати, поэтому и захватывают пленных из местных. Может, им «языки» нужны.

Но если так, то скоро и основные силы подтянутся. А значит, времени терять нельзя. Если сейчас не успею добраться до Ольги с Лиской и вывести их из города – будет поздно.

– Ладно, Константин Игоревич, – сказал я, поднимаясь. – Спасибо за хлеб-соль. Вы меня правда очень выручили. Но мне пора.

– Ну, смотри, как знаешь. Даст бог – свидимся еще.

Мы пожали руки. Ладонь у него оказалась небольшой, с тонкими пальцами, но удивительно крепкой.

– Сами-то что собираетесь делать?

– Мне пока податься некуда. Да и незачем. Думаю, снаряжу ружьишко, забаррикадируюсь в квартире и буду ждать. Провизии хватит на недельку, а там посмотрим.

– Ружьишко, сами понимаете, против пришельцев не поможет.

– Зато против своих сгодится, в случае чего. Сдается мне, что когда начнется настоящая неразбериха и паника – от людей тоже придется держаться подальше.

– А вы, как я погляжу, тот еще человеколюб, – усмехнулся я.

– Поживи с мое.

Он захлопнул за мной двери, и я расслышал клацанье замка и цепочки.

Да уж, занятный дядька. Но что-то мне подсказывает, что он не пропадет.

Поправив лямки рюкзака с нехитрым снаряжением, я вышел из подъезда. Стихийное собрание жильцов под окнами продолжалось, но я тут же свернул в сторону, на отмостку вдоль стены, и пошел прочь. Кажется, меня даже кто-то пытался окликнуть, но я сделал вид, что не заметил.