Владимир Василенко - Жатва [СИ]

– Два заряда здесь, два – здесь… Если повезет – лестницу обрушим…

– Но мы тогда и сами здесь застрянем. Может, все же уходить?

– Я вот тоже за то, чтобы сваливать. Лучше даже утра не ждать.

– Куда? Тем более с такой толпой гражданских? Вот то-то же…

– Да какие у нас еще варианты-то? Рус прав. Просто тянем время, отбиваемся от чужих… И ждем подкрепления.

– Как его вызывать? Связи так и нет!

– Рано или поздно кто-нибудь придет. Если, конечно, не по всей стране такая херня творится…

При нашем приближении командиры прервали обсуждение.

– Все чисто, – доложил Сергей. – На нижних этажах нашли гражданского. Оказался знакомый Гончара.

Рус, дернув щекой, вперился в меня взглядом. Я подавил желание спрятать правую руку за спиной. Наруч вроде не выглядывает из-под рукава, а жест этот может показаться подозрительным.

– Это Ян, – вклинился в разговор Макс. – Мы с детства знакомы. Я за него ручаюсь. Рукопашник он – получше меня. И стрелять немного умеет. Пригодится.

– А патронами он срать умеет? – проворчал один из бойцов, в скатанной на лоб балаклаве. – Желательно сразу бы пачками. Вот тогда бы точно цены бы ему не было.

– За базаром следи, Белый! Ты чё против имеешь?

– Да ничего. Сам же говоришь – гражданский. А значит, просто еще один лишний рот. Подготовки ноль, оружие ему давать – только патроны зря потратит. Просто отведи его к остальным, чего нас отвлекаешь.

– Куда к остальным? Там бабы с детьми в основном, да всякие ботаны. А Ян за себя постоять может, мы вместе занимались, в секции у Коберидзе. Он не трус точно. Да он вообще с другого конца города сюда добрался, пешкодрапом. Это уже о чем-то говорит.

– А сам твой Ян что, немой, что ли? – спросил Рустам.

Повисла пауза. Мне показалось, что на меня уставились буквально все, кто сейчас был в зоне видимости.

– Да не надо мне ничего, – сказал я. – Если мешаю – могу хоть сейчас уйти.

– И куда подашься? – хмыкнул тот же тип в балаклаве. Когда он обернулся, я увидел, что у него расцарапана вся левая щека – длинными тонкими полосами, будто кошка подрала. – Ночные прогулки сейчас небезопасны.

– Ничего. Подышу свежим воздухом.

– Да чо вы быкуете на ровном месте? – возмутился Макс. Пихнул меня локтем. – Ян, тебя какая муха укусила?

– Просто не нравится, когда со мной разговаривают таким тоном, – пожал я плечами, стараясь не обращать внимания на немигающий взгляд Рустама, по-прежнему устремленный на меня. – Я не навязываюсь. Вы же сами меня сюда притащили.

– А у тебя что, какие-то другие планы были? – спросил Рустам.

– Может, и были…

– Поделишься?

Я встретил его взгляд. Рот командира было перекошен в одну сторону странной гримасой – то ли от боли, то ли от нервного напряжения – что придавало его лицу свирепое выражение. Сам взгляд же был несколько замутненный. Сдается мне, мужик не спал уже минимум сутки.

– Пока сам не придумал, – признался я. – Одно могу сказать: подкрепления вы зря ждете. Не придет никто.

– Думаешь?

– Знаю.

– Откуда?

– Да не все ли равно? – раздраженно огрызнулся я. – Но сидеть тут точно смысла нет.

– Самый умный, что ли? – недобро прищурился на меня тип с расцарапанной щекой, но Рустам молча зыркнул на него, одним взглядом заставив затихнуть и сконфуженно замяться.

– Знаешь что-то – рассказывай, – продолжил командир. – Любая информация о вторжении будет на пользу.

– Это не вторжение.

– В смысле? А что это, по-твоему? – тут даже Макс не выдержал. – Я ж тебе рассказывал про гуманоидов этих в доспехах. Да ты и сам видел во дворе…

– Да, они из другого мира. Но не гуманоиды. Выглядят вполне как люди. И это не вторжение. Они наоборот, нас к себе затащили. Весь город, и окрестности. Не знаю точно, какой размер этого куска. Но не думаю, что очень уж огромный. Поэтому и говорю – не придет никакого подкрепления. Надеяться можно только на тех, кто в городе.

Бойцы Рустама, да и остальные люди на этаже, бывшие неподалеку и слышавшие мои слова, отреагировали вполне ожидаемо. Недоверчиво зафыркали, кто-то засмеялся, кто-то и вовсе высказался вслух и сразу матерно.

К нашему фонарю подтягивалось все больше людей из соседних помещений. Кажется, еще немного – и стихийно соберется общий митинг.

– Понимаю, как это звучит, – вздохнул я. – Но это правда. Сейчас темно, но если бы вы попробовали оглядеть горизонт отсюда, с высоты – с северной стороны даже смогли бы увидеть горный хребет. Он долину окружает, в которую мы попали. Она круглая, типа кратера.

– Да какой кратер, ты бредишь, что ли? – перебил меня кто-то из темноты за пределами освещенного круга. – Что за сказки рассказываешь?

Его поддержало сразу несколько человек, но кто-то начал с ними спорить. Поднялся галдеж, но его тут же прервал Рустам, коротко гаркнув и подняв вверх сжатый кулак.

Как ни странно, все разом затихли, даже гражданские. В тишине стало отчетливо слышно, как, кряхтя и шоркая сапогами по бетонному полу, поближе к центру круга пробился дед с двустволкой.

– А чего вы удивляетесь-то, карапузы? – пожал он плечами, с каким-то странным хитрым прищуром окидывая меня взглядом. – Что, не поняли что ли, что мы, как есть, в сказку и попали? Тока, едрить её, не в ту, где принцессы всякие и зайчишки говорящие. А в страшную.

– Но, кстати, если мы не на Земле – это многое объяснило бы, – неожиданно поддержал меня еще один из СОБРовцев, сидевший ко мне спиной. – Например, почему связь наглухо пропала. Даже спутниковый телефон не ловит.

– И река обмелела, – вставил кто-то.

– Ладно, допустим, – поморщившись, будто от боли, прервал дальнейшие пересуды Рустам, снова дернув щекой. – Что ты еще знаешь? И самое главное – откуда?

– Да! А про пирамиды эти знаешь что-нибудь? А про инопланетян? Чего им нужно от нас вообще? – наперебой посыпались вопросы из толпы.

Я даже удивился, насколько жадно все начали меня расспрашивать. Хотя, с другой стороны, чего удивляться-то. Неведение – пожалуй, самое раздражающее состояние, от которого хочется избавиться не меньше, чем от мучительного зуда. Я и сам, как только получил доступ к Аме, начал забрасывать ее вопросами.

Глядя на этих усталых, измученных, запуганных людей, столпившихся передом мной в островках тусклого света, я почувствовал, как на душе заскреблись кошки. Если смотреть правде в глаза, большинство из них вряд ли переживет еще один день. Выбор у всех невелик – смерть или рабство. Причем у тех, кто сопротивляется, выбора и вовсе, наверное, нет. Что-то мне подсказывает, что строптивых аборигенов арраны не особо жалуют.

Мой дар уходить в серый мир дает мне шанс избежать все этого. Но что толку? Он не поможет спасти кого-то из них. Я даже дочку-то уберечь не смог. И нахрена тогда это всё?