Брайан Херберт - Герцог Каладана [litres]

– И все получат свою выгоду, – согласился тлейлаксу. – Наши планеты наконец станут независимыми. Бинэ Тлейлаксу смогут делать свой выбор, заниматься наукой по своему усмотрению и добывать доход для себя. – Он понизил голос до свистящего шепота. – Мы перестанем быть козлами отпущения, которых винят за каждую неудачу!

– Это вы должны будете заслужить, Чен Марек, – предупредил его Якссон, – так же, как и уважение.

Когда люди Якссона закончили погрузку айлара, он вдруг понял, что это пока последняя полная партия на неопределенно долгий срок. В банке Гильдии у Якссона были деньги на секретном счете, но его союзникам придется стать более экономными.

Но так как они всегда говорили правду, которую хотели услышать правители угнетенных планет, заговор будет и дальше успешно распространяться.

В худшем случае Якссон всегда сможет вернуться к матери. Несмотря на ее отречение от сына, он был уверен, что Малина найдет возможность снабдить его необходимыми средствами для продолжения борьбы и достижения победы в деле, за которое они оба ратовали, хотя и расходились во взглядах на методы. Но он заставит ее посмотреть на мир его глазами.

Чен Марек, по всей видимости, не собирался покидать фрегат Якссона. Он хотел остаться с Ару, улететь с ним на Кайтэйн, в роскошную Серебряную Иглу или в какую-нибудь другую резиденцию КАНИКТ, но Якссон был неумолим.

Обиженный Марек вернулся на свой замаскированный грузовой корабль, а Якссон – в свою каюту. Фрегат вскоре займет место в секретном отсеке следующего рейсового лайнера Гильдии, отправляющегося на Плисс, частное владение сестры Якссона Джалмы. Она продолжала укреплять свою единоличную власть после того, как умело избавилась от старого слабоумного мужа.

Якссон улыбался. Уж сестру-то он сумеет обратить в свою веру.

Да, у них у всех впереди было много работы.

Смертельно опасные угрозы никогда не требуют мобилизации лишь только физических сил. Они также требуют мобилизации сил умственных, и чем страшнее вызов, тем больше ума требуется для того, чтобы преодолеть препятствия и выжить.

Мрачно рокочущее море выглядело мирным и безмятежным по сравнению с той напряженной, безмолвной враждебностью, что поселилась в Каладанском замке, с той холодностью, что разделяла теперь мать и отца. Пол не понимал, в чем дело, но видел, что отношения их были необратимо разрушены.

По утреннему холодку Пол забрался на скалы, возвышавшиеся над основанием утеса под наблюдательной башней замка, потом пролез под проволочной изгородью, поставленной для того, чтобы преградить особо отчаянным сорвиголовам путь на утес. Протиснувшись в узкое отверстие, он направился дальше вверх по скользким, покрытым мхом камням. Надо было направить энергию на что-то реальное, на препятствие, которое он смог бы преодолеть, чтобы отвлечься от мрачных мыслей.

Склон не был таким же неприступным, как скала Аронди на севере, но пропасть под утесом замка тоже внушала ужас слабым духом. Это нелегкое физическое упражнение поможет избавиться от ощущения беспомощности.

Он и раньше совершал восхождения на эти скалы во время отлива, но никогда еще не выбирал такой маршрут. Склон был неимоверно крут, а камни не служили надежной опорой. Внизу виднелось подножие кольцевой стены, окружавшей сторожевую башню, над которой реял флаг Дома Атрейдесов. Пол размял пальцы, запястья и приготовился к восхождению.

Однажды, еще до того, как была установлена эта проволочная изгородь, какой-то чужеземный искатель приключений забрался на скалу, преодолел половину пути, но сорвался и погиб. Пол хорошо запомнил тот день. Услышав приглушенный крик этого человека, мальчик бросился на балкон и увидел мертвое тело, распростертое в воде, оставшейся после отлива. Вскоре двое рыбаков, подогретые вином, полезли на скалу и тоже погибли. Тогда герцог Лето распорядился поставить здесь проволочную изгородь.

Несмотря на сумятицу, царившую в мыслях Пола, он отнесся к задуманному со всей серьезностью, решив непременно взять скалу. Подобный осознанный риск при полном контроле над собой позволит сфокусировать мышление, как лазерный луч.

Отец и мать постоянно отговаривали сына от попытки залезть на скалу, но Пол знал, что герцог Лето и сам часто рискует, и каждое из таких восхождений делало его лучше – и как правителя, и как человека. В это время родители рисковали своими отношениями, и Пол почти физически чувствовал, как между ними разверзается пропасть. Надо было как-то избавиться от тревоги и досаждавших ему тяжелых мыслей. Пол сжал рукоятку клина, взглянул вверх и наметил маршрут – по трещинам, выступам и бугоркам. Он начал подъем, вставил обутую в тяжелый сапог ногу в расщелину и, подтянувшись на руках, поднялся на следующий уступ. Так он и продвигался дальше, отталкиваясь по очереди ногами и подтягиваясь на руках.

Жизнь без риска – это не жизнь. Пол хотел познать в жизни все – и радости, и опасности. Он не желал сидеть в тепле и уюте и слушать дразнящие рассказы других о пережитых ими приключениях, но не искать их самому. Если Пола предостерегали от опасности, он мог либо избежать ее, либо найти лучший способ ее преодоления, укрепляя себя ментально и физически, становясь сильнее в ходе этого преодоления.

Лицом он ощущал холодок морского бриза. Подняв голову и окинув взглядом крутой склон, он увидел стену замка, а на ней – маленький балкон его спальни, сравнительно безопасное место.

Если родители заметят его сейчас, то не миновать ему трепки за такую бесшабашность.

Ухватившись за следующий камень, Пол подтянулся и нащупал ногами опору. Он всем своим существом чувствовал, что для продвижения вверх ему придется рисковать. Он забирался все выше и выше, не теряя веры в свои способности – духовные и физические.

Дункан учил его владению мечом, умению пользоваться щитом, учил драться, рискуя умереть или получить тяжелую рану, а также добиваться превосходства в схватке. Вероятно, лучше, чем все остальные наставники Пола, Дункан понимал необходимость постоянно подталкивать себя, но эта отвесная и скользкая стена не была тренировочной площадкой с гарантированной безопасностью. Это было нечто совсем другое.

Дункан бы не понял внутреннего смятения Пола из-за размолвки родителей. Айдахо редко вспоминал о своих родителях, которых убил жестокий Раббан, когда сам Дункан был еще ребенком. Эмоциональное смятение Пола было раной совсем иного рода, и все же ссора отца и матери причинила ему боль.

Проведя почти всю жизнь на Каладане со своим народом, Лето отправлялся на Кайтэйн, чтобы вмешаться в имперские политические игры во благо Дома Атрейдесов. Герцог утверждал, что делает это ради своего сына, но ведь он никогда не интересовался, чего хочет сам Пол.