Владислав Жеребьёв - Судьба Бригадира [litres]

– К Вепрю мы, – скривился Мастер. – Я и дружок мой закадычный, Феникс. Ты по говорилке-то своей импортной доложи сначала, прежде чем людей гнать. Мы порядков не нарушаем, к вам не лезем, костры в лесополосе тоже не жжем. Кругом порядочные и законопослушные. Скажи Вепрю, что Мастер тут. Он меня знает.

Рейдер пожал плечами, кивнул отставшему. Тот понял, снова забормотал в рацию. Пару минут пришлось подождать. Сталкеры местные чувствовали себя тут привольно: а что, вокруг тишь да гладь, опять же, снайперы по крышам – если что, быстро срубят приток ненужного энтузиазма.

Пара минут растянулись в вечность, пока старший наконец не получил отмашку от связиста.

– Стволы сдать, – хмуро посоветовал он. – Ножи, гранаты, активные боевые артефакты. Все отдадут по уходе. Нам чужого не надо.

Делать нечего, пришлось разоружиться. Оружие взял второй боец. Он же забрал и рюкзак Мастера, который подрывник отдал с большим сожалением.

– Двинули. – Охрана и сталкеры поспешили назад к базе, однако внутрь периметра их никто заводить не стал. Рейдеры остановились напротив ворот. Связист быстро удалился, появилась еще пара автоматчиков.

Ждали, пока снова появится связист, который сначала заспешил к старшему, что-то прошептал ему, едва шевеля губами. Стволы автоматов взметнулись вперед.

– Лапы за спину.

– Зачем? – возмутился Феникс. – Мы что, арестованы?

– Вроде того, – криво усмехнулся командир. – Вам же к Вепрю надо, а он гостей не особо любит. Особенно Мастера, говорит, потому что тот в карты мухлюет.

– Вранье! – В голосе подрывника послышалась обида. – Пусть ваш Вепрь сначала пики от черв отличать научится, а потом за стол садится.

Руки гостям сковали пластиковыми стяжками. Феникс дернул на всякий случай, но нет, пластик сидел крепко: чем больше руками дергаешь, тем глубже впивается в кожу, перекрывает кровообращение, а если затянуть такие потуже да походить подольше, можно и рук лишиться.

Конвоиры встали не так чтобы рядом, но если вдруг случилась бы нужда пленникам по затылкам прикладом съездить, то исполнить могли бы с легкостью.

Почти у забора вильнули, пошли дальше, добрались до бетонных блоков. А там… Вот те на, еще один проход, незаметный, так ловко затянутый сеткой, что и с десятка метров не определишь, а за ним – проход, такой узкий, что едва ли можно крупному человеку протиснуться. Не проход даже, а лаз. Две секции забора были стянуты с таким расчетом, чтобы пропустить можно было только одного бойца. Ни перепрыгнуть эти секции, ни снизу проползти под ними не получилось бы. Сам проход простреливался, оптика мерцала прямо по глазам, да так нагло, убедительно, что дурить совершенно не хотелось уже.

– Пошевелимся. – Не особо дружелюбный тычок кулака в спину, прямо промеж лопаток.

Феникс хотел было возмутиться, но поймал на себе взгляд Мастера, и слова сами застряли в глотке. Потянуло чем-то гнилостным. Сначала Феникс принял этот запах за отходы. Мало ли, сваливают их где ни попадя, мух привлекают. Но чем дальше продвигалась колонна в расположение гарнизона сталкеров, тем стремительней эта уверенность улетала. Сразу за забором тянулась еще одна линия заграждения – дощатая изгородь с колючкой по верху. Один провод тянулся к неприметному домишке, такому кособокому, будто из картона сбитому, из детского рисунка, исполненного на белом листе цветным карандашом.

Снова потянуло гнилью, на этот раз стала более или менее видна причина этой вони – здоровенная стальная клеть, так же закрытая сеткой, плотной, чтобы не видно ничего было сквозь прутья. Феникс кивнул в сторону источника смрада, к которому сталкеры тоже, похоже, не привыкли. Проходя мимо клетки, они морщились и воротили носы.

– Что у вас там?

Старший рейда покосился на клетку, повел плечами, не сбавляя шага.

– Мутант. Людоедина. Жрет честного бойца почем зря. Вепрь его транквилизаторами конскими накачал да на цепи дотащил до базы. Это вроде мотивации. Дернул кто с хабаром, на базе взятым, решил своих пацанов кинуть – он вот первым в расход и пускается. Пули не боится – то ли ворм, то ли какая другая дрянь, совершенно непробиваемая, квази там что-то с долгим присвистом. Вепрь на него ошейник с электричеством надевает, так и управляет им.

В доказательство слов сталкера в клети кто-то шумно заворочался, погнал чумные пары наружу, и стало совсем невозможно дышать.

Прямо напротив сторожки Вепря в землю были врыты четыре столба, нынче пустующих. Невысокие такие, метра полтора, и не особо толстые. Сами столбы выполнены были из стали, а уходящий в землю конец прилично так забетонирован.

– Рядом со столбами встаньте, – произнес кто-то из сталкеров. Феникс уж и не различал их особо. Чтобы поторопились, помогли пинком.

Старший подошел, в руках у него появились кусачки, хрустнула на запястьях пластиковая петля, и устремившаяся в пальцы кровь сотнями раскаленных игл ударила в ладони.

– Сели, ногами обхватили столбы. Руки за спину.

Феникс усмехнулся, почувствовал, как на исстрадавшихся запястьях снова сходится пластиковая петля. Сидя на земле, он отчетливо понимал, что вот таким вот манером ни подняться он не сможет, ни в сторону отойти. Ноги сходились впереди столба, и получалось, что он сидит почти по-турецки. Руками при посадке кое-как себе помог, а вот когда они за спиной, то подняться из такой позы совершенно невозможно. Ловкий ход и нехлопотный, сотни лет использовался, чтобы вот так пленника зафиксировать. Не подняться, не отклониться, не сбежать. Принимай как есть.

Вепрь появился часа через два, ближе к закату. Глянул на сидевших у столбов пленников, усмехнулся криво и прошел в дом.

– Ног не чувствую, – признался Феникс сидевшему неподалеку Мастеру.

Тот было попытался пожать плечами, мол, все в одной лодке, однако вышло у него это как-то неловко. Мешали связанные за спиной руки. Очень скоро в сторожке Вепря загорелся свет. Мимо прошел сталкер, сгибаясь под тяжестью подноса, накрытого одноразовой скатеркой. Из кармана камуфляжных брюк гонца заговорщицки выглядывало зеленое горлышко бутылки. Вернувшись от Вепря, парень остановился около пленников, достал нож и срезал пластиковые стяжки, сначала у Мастера, а потом и у Феникса.

– Командир ждет вас, – обронил он и, потеряв всяческий интерес к «гостям», поспешил куда-то по своим делам.

– Сволочь этот Вепрь. – Мастер поднялся с земли, огляделся. Рядом, охая и разминая затекшие члены, встал Феникс. Поплелись в сторону двери. В то, что их оставили совсем без присмотра, верилось с трудом. Вон прислонился к стене барака мужик, надвинул вязаную шапочку на брови, курит, пряча по старой привычке огонек сигареты в кулаке. На плече висит АК, взгляд бойца настороженный, но спокойный. Вон еще один – примостился на деревянной, грубо сработанной скамье рядом со входом во второй барак, такой же хмурый, бородатый мужик.