Виктор Мишин - Второй Шанс [Начало. Снайпер. Счастливчик]

— Серег, это ты? — сзади раздался голос Зимина.

— Заберитесь назад, к окнам не подходить, — пролаял я и сам убрался в ближайший проем. Поглядывая из-за косяка, я услышал легкий хлопок.

— На пол, — заорал я и сам ломанулся за стену. По полу в коридоре покатилась тушка гранаты, ни с чем не спутаешь. Грохнуло так, что в ушах появилась вата, а перед глазами звезды.

— Твою мать, — приложил я руки к голове. Не успев протереть глаза от пыли, я получил удар в голову прикладом. Хорошо, что пытаясь прийти в себя после взрыва гранаты, я тряс головой. Противника я не заметил, но удар пришелся вскользь. По виску как ножом прошли, падая на пол, выронил пистолет. Сквозь боль все-таки успел сообразить откатиться. Драться не пришлось, из комнаты парней простучал ППС, и мой противник упал рядом со мной. Осмотревшись и никого больше не увидев, подобрал кольт.

— Вано, ты как всегда вовремя. — Выручил меня, как и прежде, грузин.

— Командир, что это было? — удивленно спросил друг.

— Это пшеки, похоже, «обкурились», надо вылезать, вдруг кого захватили. — Тотчас показались и все остальные ребята, вооруженные до зубов. В подъезде послышались выстрелы.

Да, повстанцы устроили налет на расположение штаба 128-го полка, в котором мы временно квартировали. Просто баня у них хорошая была, а мы уже по ней соскучились. Пшеки захватили штаб, убили радиста и адъютанта командира полка. Самого подполковника Харина взяли и хотели уйти, но тряхнув командира, узнали, что именно у него в полку квартируют снайперы. Это мы потом узнаем. Вот эти горе-вояки и встали в позу. Наплевав на подполковника, бросились к нам. Сколько их было, неизвестно, положили у квартиры мы троих.

— Серег, как выходить будем, ведь они наверняка на улице подходы держат? — это Зимин.

— Сань, ну не могут же они быть настолько тупыми, чтобы ждать, когда подкрепления к нам придут? — Если честно, мне тоже не хотелось выходить. — Дед, ты уже с связался с кем-нибудь?

— Да, тут же рядом, в соседнем квартале комендантские стоят, сейчас будут.

— Ну, вот и ответ. Посидим, нам незазорно, — я потрогал голову.

— Командир, можно я гранату за дверь кину, а то как-то неспокойно. — Вано в последнее время так и рвется в бой. Ожил после лагеря.

— Возьми да кинь, — громко сказал я, подходя к распахнутой двери. В этот момент все и случилось. Кто-то из пшеков, видимо, был потрусливее и не полез со всеми к нам в квартиру. Зато когда мы захотели выйти на площадку, он ожил.

— Суки москальские, выходите, или я убью вашего командира. — Я встал. Зимин вопросительно посмотрел на меня.

— Эй, воин? На что ты рассчитываешь, ведь все равно не уйдешь.

— Зато вас с собой заберу, выходите. — Я плюнул и, шагнув за дверь, остановился.

В углу на площадке, оперевшись спиной в дверь другой квартиры и укрываясь Хариным, стоял какой-то тощий ублюдок в кепке.

— Товарищ майор, назад, у него граната без чеки, — закричал Харин. Он-то прекрасно знал, кто из нас старше, хоть и был подполковником.

Я выходил с пистолетом в руке и не отпустил его и сейчас.

— Заткнись, курва, — поляк ударил правой рукой с зажатой в ней гранатой по макушке Харина, тот застонал. — Пусть все выходят. Что прячетесь, как крысы, страшно?

— И не говори, а тебе? — ответил я вопросом.

— Мне уже все равно, — гаркнул повстанец.

— Ну, как знаешь, — я чуть шевельнул рукой, и кольт сказал свое громкое слово. У поляка во лбу появилась большая дыра. Подполковник поступил так, что я позже не раз вспоминал его поступок. Падая на пол, поляк разжал пальцы, хлопнул запал, и граната полетела ему под ноги. Харин мгновенно, откуда такая скорость, развернулся и, схватив пшека, который еще не успел упасть, бросил того сверху на гранату, а сам лег сверху. Грохнуло приглушенно. Кучу из двух тел слегка подбросило. Пару осколков вжикнуло по лестничной клетке, но и только. Рванув вперед, я подхватил Харина за руку и попытался перевернуть. Ребята тоже выскочили и уже помогали.

— Ну, полковник, ты и выдал! — охренев от увиденного, сказал я. Слышал я про всякие случаи. Как на гранату люди ложились, пытаясь других сберечь, и от себя пинали, пытаясь спастись. Но вот такое, да еще своими глазами увидеть, могёт подполковник.

— Так я этого ждал. Думал, мало ли чего, гранату он уронит, что буду делать. Он же ее уж минут двадцать таскал, рука-то, наверное, затекла. Вот и получилось так.

— Здорово у тебя получилось, а то бы обоим хана. Я когда стрелял, даже ведь и не подумал об этом. — Реально не подумал, дурень. Граната грохнула всего в двух метрах от меня, сто процентов — хана.

— Да ладно, как отчитываться будем? Они мне весь штаб ухайдокали, — подпол держал голову обеими руками и смотрел на меня.

— Пиши, как было, от тебя все равно ничего не зависело. Кто в охранении стоял — им влетит. Как это они так прохлопали такой отряд повстанцев?

— Да я сам охренел, когда они к нам ввалились. Думал, что это их армейцы, ну, те, что с нами вместе воюют.

— Вот и повоевали. Ты сам-то как? — я подал руку Харину.

— Да ничего, только в башке звенит. Хорошо, что «яйцо» немецкое было, без рубашки. Была бы «эфка», всем бы досталось.

— Точно. А я ведь и не видел вообще, что это было. Вас кто-нибудь видел, когда сюда тебя перли?

— Хрен их знает. Писать не буду, скажут, что видели, тогда отвечу.

— Ну и правильно.

Вообще, конечно, дело мутное. Бойцам, что обеспечивали охрану территории, я не позавидую. Ну и мы тоже хороши. Расслабились, даже часового не выставили. А ведь мы не в тылу. Здесь сплошная вражеская территория, хоть и занятая нашими войсками. Этим лживым улыбкам местных гражданских я не верю. Зная, как они к нам позже будут относиться, хочется стрелять во всех. Без преувеличения. Хотя, конечно, я не прав, люди, нормальные люди, есть везде. Но вот что-то здесь все больше таких, что днем тебе улыбается, а ночью за винтовку берется.

— Девятый, как обстановка? — заговорила рация голосом командующего фронтом. Черняховский был озабочен тем, что творится вокруг. У наших «больших вояк» перед Новым годом сходка в одной небольшой деревеньке под Варшавой, а разведка принесла хреновые новости. Где-то в нашем районе собрана многочисленная группа вражеских солдат. Все вперемешку, и поляки и фрицы. И по данным разведки, вся эта шушера лазает рядом. Черняховский озабочен не просто так. Тут собрались командующие двух фронтов, не считая командующих армиями и прочих. Сидят, после таких разведданных, и не высовываются. Из Кремля кашлянули, заставив нас поработать. Вот мы и охотимся. Пару часов назад Костя Иванов заметил движение всего в паре километров от деревни, лежим, считаем врагов. Пока видел только пятерых, это явно не все. Разведчики докладывали о гораздо большем количестве.