Алекс Ферр - Одиночный рубеж 3: Зелёный коридор [СИ]

Можно сказать, наличие людей нас даже ослабило, заставляя Двухсотого тратить силу на игры в кальсонных солдатиков, оберегая их и всячески поддерживая.

Мы давили уверенно и дай нам нежить ещё минут десять, от девяти тысяч латников уже бы точно никого не осталось. Это уже не говоря о постоянно пропадающих командирах в тылах Детей Смерти.

На месте нежити, видя, как разворачиваются события, ещё будучи по ту сторону рва, я бы попытался отступить. Но погань принялась сопротивляться, творя нечто новое.

Над лагерем приподнялась фигура шаманки. Повиснув в воздухе, она окуталась фиолетовым сиянием, исходящим из трещины, появившейся в земле. Как лента, тёмный свет из пролома расползался по лагерю, притягивая тела к шаманке, ломтями.

Феникс, по моим наблюдениям, среагировала однозначно: как можно быстрее и дальше Лия улетала от лагеря прочь.

— Двухсотый! Всех наших портируй домой! — спокойно и уверенно, но находясь в предвкушении полного песца, приказал я. — Сами давайте сюда! Ну и нельзинбержцев по возможности сберегите.

Видя, как леший в мгновение принялся выполнять команду, решил разведать подробности. Подлетел стремительным Меднокрылом к явно взволнованному и испуганному фениксу.

— Лия, что происходит? — спросил я вороном.

— Не может быть! Это самоубийство!! Для всех! — запыхавшаяся огненная птица говорила рвано и малопонятно.

— Они призвали древнюю сущность из нижнего мира, — отстранённо дополнил разведданные Лорэй.

На месте лагеря нежити достягивались остатки фарша. Надеюсь, только из союзных для лагеря Детей Смерти единиц.

Антигуа, могильный титан, уровень 93 102

Здоровье 18 000 000/18 000 000 ед.

Все соратники, убравшись с поля брани ввалились на балкон. Василиски, которых Двухсотый буквально выдернул, тут же пересели на ветки Древа рядом с нашей обзорной площадкой. То же самое сделал Гай Рон. Крот занимал слишком много места, поэтому грифон, не выходя из капсулы на спине пета, вместе с ним перебрался на одну из веток, в которую прирученный землероец вцепился всеми четырьмя конечностями. Рядовых солдат Нельзинбера леший отправил вниз, а к нам наверх забрал лишь владыку Алесуна. Разгорячённый битвой, король долго не находил себе места, задумчиво вышагивая по штабу в одних подштанниках и помалкивая.

На первый взгляд Антигуа не создавал впечатления могущественного и ужасного врага, способного на фатальные для нас свершения. Разве что размер впечатлял. Туша метров двести пятьдесят-триста в длину — вот и все выдающиеся достопримечательности гиганта. В остальном вид его вызывал жалость и отвращение. Удлинённое червеобразное тело, схожее с морским огурцом состояло из плотно прилегающих ломтей мяса. Словно огромная заготовка для шаурмы, только очень неаппетитно выглядящая. Переднюю часть тела венчала голова, похожая на огромную бескожую морду льва. Вместо гривы лицо обрамляли иссиня-чёрные скользкие кишки, струящиеся вдоль тела и вниз. Тьма в провале пустых глазниц безразлично созерцала всё вокруг.

Скорость движения Антигуа не превышала интенсивность пешей прогулки. Я визуально не мог отметить никаких воздействий ловушек на рубленую колбасу, прикинувшуюся демоном. Но нечто по чуть-чуть наносило урона. Цифры здоровья потихоньку таяли на тысячу-полторы, но по сравнению с восемнадцатью миллионами это было ничто. Гадина оказалась ещё и с неплохой регенерацией здоровья. По моим прикидкам, не меньше трёх-четырёх сотен жизни в секунду.

Антигуа за собой оставлял хорошо видимый след. Не кровавый, что казалось бы логичным, а выжигающий, о чём свидетельствовала дорожка с чёткими краями серой, поседевшей земли. Полоса позади чудовища наводила на мысли о непригодности почвы, превращённой мерзким гадом в тлен и пепел.

Приказал Охотнику ползти неподалеку от могильного титана, под землёй, и не высовываться. Тентакля в этом бою отличилась самыми неэффективными действиями. Только разве что ночью воровала дев, а с самого утра только и делала, что ползала туда-сюда между полем боя и Древом.

Наверное, хорошо, что все мои соратники вовремя успели сделать ноги за какие-то секунды формирования тела Антигуа. Ему не удалось атаковать союзников и проявить себя. Но это же было и минусом, я вообще не понимал, чего ждать от этой ползучей ливерной колбасы.

Поймал взглядом пляшущую над головой сирену, которой, казалось бы, дела не было до происходящего. Её нежные пальчики не перестали перебирать струны ситары, даже когда я окликнул целительницу, приказав спуститься. Феникс была ещё далековато, чтобы дать исчерпывающую информацию.

— Доления, наш прелестный человек-оркестр. Мне и самому не хочется тебя отвлекать, но сильно встревожившейся Лии ещё нет. Тебя эта дрянь совсем не расстраивает? — я показал пальцем на отчётливо видимую на столе гусеницу. Вся информация на табло о войсках противника исчезла, оставив лишь две строчки:

Могильный титан: 1

Висельник: 7

Неправдоподобно длинное создание подсвечивалось алым сиянием, занимая приличный кусок пространства на карте.

Сирена, меняясь в лице, спустилась к нам:

— Это сущность из Нижнего мира. — сирена омертвела и говорила без эмоций. — Один из шаманов пожертвовал всеми ради шанса победить нас. Могильный титан — концентрат энергии тех, кого принесли ему в жертву. Искра его просочилась через портал, но силу он может собирать только с тех, кто стал его составляющей.

Я ничего не понял, но на балкон наконец влетела запыхавшаяся Лия. Феникс тяжело дышала.

— От Антигуа в нашем мире только его чёрная кровожадная душа. Всё остальное он черпает отсюда. Те, кто пошёл к нему на корм, уже никогда не вернутся. Забрав их энергию, он, достигнув цели, вернётся восвояси с во всеми, кого поглотил.

— Ага, — понимающе кивнул я. — Значит снова можем атаковать только издалека, не в коем случае не сближаясь с врагом?

— Ну да, вывод верный, — Лия без хоть какого-нибудь энтузиазма делилась комментариями. Она всем своим видом показывала обреченность нашего будущего. В общем, Долениия тоже нагоняла уныния. Сирена застыла почти не дыша, её кожа, порядком побелевшая, напоминала скалу или камень. Из-за этих двоих всем окружающим тоже захочется спрятаться, забиться в пещеру, ну, или слиться с природой, становясь частью ландшафта. Только-только соратники рвались к победе, а тут раз — и готовы сдаться. Хорошо, хоть я не готов.

Если интерфейс показывает здоровье твари, значит, это кому-то нужно. Я думал. Ни феникс, ни сирена не сказали о том, можно или нельзя убить этого гада. Но раз цифры есть, значит, возможно их и снести, чем сейчас следует заняться вместо пустого трёпа. Почему же в глазах бывших приспешников нежити плещется такой животный, утробный ужас?