Павел Шек - Резчик. Том 6

Женщины кивнули, меняя облик, затем мы помчались к выходу из дома, перепрыгивая пролёты лестниц. У дверей я отмахнулся от протянутого Милой плаща, выскакивая на улицу. За тренировку умудрился взмокнуть, но сейчас даже холод не сразу почувствовал. Посреди двора, там, где повозки заезжали на площадку для разворота перед домом, стояла парочка незваных гостей. Первый — высокий крепкий мужчина с волевым тяжёлым взглядом, в меру красивый. Он мне напомнил старого вояку, прошедшего не один десяток серьёзных сражений. Для полноты картины ему не хватало только старых шрамов на лице. Второй гость выглядел значительно моложе товарища, может, на пару лет старше меня. Вот он выглядел напряжённо, оглядываясь и пытаясь оценить обстановку вокруг. И взгляд как у параноика. Одеты оба на старинный манер, в тегу — длинный кусок тёплой шерстяной ткани, обмотанной вокруг тела и закреплённой специальными поясами и пряжками. Её носили в несколько слоёв зимой. Я такие видел только на изображениях в старых книгах. Из моды они вышли лет пятьсот назад, а может, ещё раньше. Зимой в центральной части Империи довольно холодно для подобной одежды, поэтому у гостей были тёплые плащи, подбитые овчиной. Капюшоны плащей откинуты, открывая длинные волосы, спускавшиеся на две ладони ниже плеч. У старшего волосы были тёмные, у молодого — каштановые. И если первый путешествовал налегке, даже без оружия, то у второго за плечом висела большая дорожная сумка, судя по виду, набитая шерстью или чем-то подобным. Возможно, в ней перевозили что-то хрупкое.

Матео уже стоял напротив гостей, держа руки за спиной и сжимая в правой четырёхгранный каменный кинжал. Если бы не рукоять, я бы подумал, что это просто каменный стержень. У гостей оружия я не заметил. Встав рядом с Матео, я ещё раз осмотрел гостей. У каждого на лбу был шрам от раскалённого железа, изображавший руну в виде креста, концы которого переплетались в узор.

— Что привело в мой дом незваных гостей? — спросил я.

— Они не говорят на общем языке, — сказал Матео.

В подтверждении его слов заговорил старший. Этот язык я уже слышал и от Матео, и от Тали. Только на нём они чаще ругались. Сейчас в незнакомых словах можно было уловить какую-то просьбу или даже требование.

— Они хотят жертву, — сказал Матео, с силой сжимая рукоять кинжала. Я даже испугался, что он его сейчас расколет в ладони. — Любую жизнь, которая поможет им продолжать их миссию.

— А что именно за миссия? Спрашиваю только из любопытства.

— Они не говорят. Посмотри им в глаза. Видишь? Думаю, что они просто не могут больше уснуть и боятся смерти. Или не хотят больше спать.

Матео сказал что-то на языке древних, отчего воздух вокруг ощутимо завибрировал. Лица гостей не изменились. Хотя нет, у молодого в глазах мелькнуло нетерпение, но лишь на долю секунды. Матео поднял руку с кинжалом, указывая в небо, затем на ворота, добавив ещё несколько фраз. Старший оглянулся, затем посмотрел на нас так, словно мы глупые дети, ничего не понимающие в жизни и наивно вмешивающиеся в дела взрослых.

Стоявший слева от меня Матео просто исчез, чтобы в ту же секунду появиться перед старшим, вонзая ему каменный кинжал в глаз. Всё произошло мгновенно, а я даже не успел почувствовать намерение нанести удар. Проклятый скосил второй глаз на рукоять кинжала и осыпался мокрым песком на холодную землю. Порыв ветра подхватил тяжёлый с виду песок, метнув его в сторону уже рассыпающегося золотыми искрами Матео, и они закружились в водовороте, чтобы через секунду растаять в холодном воздухе. Второй гость посмотрел на меня, затем опустился на корточки, поставил перед собой сумку и достал из неё глиняный кувшин, украшенный замысловатыми узорами. Я его где-то уже видел, даже крышка мне показалась знакомой. И только когда он полностью вытащил кувшин из сумки, поставив на землю рядом, узнал. Мне его показывал чернокожий марид, когда я выкупал брата Монны. Голову даю на отсечение, что это тот самый горшок. Интересно, откуда он у этой парочки? И я прекрасно помню, как марид говорил, что кувшин может втянуть в себя воздух в большом радиусе, наверняка вместе с золотой пылью раваны. Забыл только, как он называется.

С моего запястья на землю упало последнее кольцо первой струны, и она как змея побежала по холодному камню, выстреливая в равану. Несмотря на то, что всё было сделано быстро, проклятый её заметил. Когда струна рванула вверх, он просто рассыпался, словно был сделан из песка. Струна легко прошла сквозь силуэт, а он уже проявился с другой стороны от кувшина. В это время ещё одна петля струны отхватила ему руку в середине плеча. Он снова рассыпался мелким песком, но я читал его намерения добраться до кувшина, поэтому струна изогнулась кольцами, разрубив его силуэт на три части, едва он начал обретать форму.

Вторым ярким намерением было желание оторвать мне голову, чтобы не мешал, но я резко присел, пропуская над головой руку с растопыренным пальцами. Второй рукой я схватил что-то сбоку от себя, сразу используя четвёртую струну. Послышался странный звук, словно что-то металлическое с хрустом проходит сквозь песок. Обрадоваться только не успел, так как тяжёлый удар пришёлся в бок, и меня отбросило на десяток шагов. Я почти сразу вскочил, оглядываясь в поисках противника. Перевёл взгляд на правую руку, в которой остался кусочек грубой шерстяной ткани. Со стороны раздался немного насмешливый голос, говорящий на языке раван. Я резко развернулся в ту сторону, глядя, как молодой проклятый спокойно себе стоит, держа под мышкой кувшин. Он ещё что-то сказал, затем покачал головой. Скорее всего, он говорил, что если меня убить, то им нечего будет кушать, и просил подождать немного, пока они разберутся с Матео. Простым жестом он стянул с кувшина крышку, демонстрируя непроглядную черноту внутри. Мне показалось, что воздух вокруг немного сдвинулся в сторону проклятого. На его лице появилась улыбка, не торжествующая, а просто высокомерная, словно он и не ждал ничего особого от меня.

Воздух вокруг рывком ещё немного сдвинулся в сторону кувшина, но в этот момент раздался глухой звук, словно уронили что-то хрупкое из обожжённой глины. Из горлышка кувшина вытянулась серебряная струна, затем резко нырнула обратно. Проклятый удивлённо и медленно опустил взгляд. В этот момент кувшин лопнул и раскололся на несколько крупных частей, упавших на землю со звоном бьющейся посуды.

— Как-то так, — улыбнулся я, глядя на его удивлённое лицо. Впервые за всю встречу в его глазах полыхнул яркий огонь, но не золотой, а грязно-жёлтый. Стало понятно, что сейчас он мне точно что-нибудь оторвёт. Его ноздри раздулись от злости…

— Ах ты черножопая крыса! — раздался разгневанный женский голос.