Никита Черкасов - Мемуары сталкера

Прогулка по пустому городу была завораживающей, и мы незаметно подобрались к нужному дому. Мы внимательно осмотрелись нет ли за нами слежки и поискали следы возможной засады. Убедившись, что за нами никто не наблюдает, мы подошли к самому дальнему подъезду пятиэтажки № 11. Вперёд пошёл Кулинар, медленно разведывая этаж за этажом.

Обшарпанные стены, сколотые ступени, покорёженные перила — всё это был подъезд нужного нам дома. Сталкеры, которые побывали в Припяти и выжили, рассказывали о состоянии построек в городе. Самым разрушенным зданием они называли одну из местных школ, однако попав сюда первый раз, я сразу же умудрился найти один из самых обветшалых жилых домов в мёртвом городе. Осколки разбитых стёкол, смешались с остальным мусором, занесённым внутрь. Всё буквально шуршало и хрустело под ногами, везде куда не ступи.

Пока мы поднимались, я решил прикинуть в какой части города мы находимся. Судя по карте, которую мне показывали Лысый со Стрелком, мы должны были выйти к городу не так далеко от реки, это доказывало и то что нас обстреляли из жилых домов Припяти, когда мы плыли. По карте я запомнил, что к городу от русла реки протекали два небольших рукава, повернув в первый, мы попали за город недалеко от лаборатории, а второй протекал там, где находились пристань и кафе «Припять». Значит с уверенностью можно было сказать, что мы были где-то в центре города. По ПДА я не мог отследить своего местоположения, Радар не позволял связаться со спутником, поэтому ни связь с остальной Зоной, ни GPS здесь не работали, а жаль. Нужно будет придумать способ выбраться из города и добраться хотя бы до Армейских Складов, оттуда как-нибудь с Лысым связаться, остальное он сам сделает.

Мы уже почти поднялись на пятый этаж, как нас окликнули:

— Стоять, — сказал твёрдый грубый голос. — Одно движение и каждый поймает по пуле в голову.

— Мы не монолитовцы, — я подался вперёд. Тот, кто с нами говорил, точно был не сектантом, раз сначала предупреждал, а потом собирался стрелять.

— Это я вижу, иначе бы обошёлся без разговоров. Назовись, а потом скажи почему тебя так любит Зона? — я не до конца понял суть вопроса, но решил ответить хотя бы на его часть.

— Я Хакер, и моя группа.

— А теперь не шевелись, понял меня? Хорошо, что я здесь, везучий чёрт, у твоей ноги растяжка.

Я опустил взгляд вниз. Действительно, моя нога застыла в сантиметре от натянутой лески. На верхней лестничной площадке со сложенными руками на висящем на ремне автомате появился Комбат…

— Ну проходите, гости дорогие, — Комбат пригласил нас войти в одну из квартир, за дверями которой обосновалась целая баррикада с обставленным откуда-то натащенными мешками с песком пулемётом.

— Красавчик, да? — Комбат положил свою широкую ладонь на пулемёт и довольно оскалился. — «Утёс», та ещё вещица. Помню, ещё совсем молодой был, когда в Афгане война была… — наёмник резко оборвал свои воспоминания и развернувшись пошёл внутрь квартиры. — Вы там не стойте заходите.

Внутри квартиры тоже царила разруха, но мусора подобного подъездному не было, в основном только бетонная крошка и пыль. Квартиру можно было назвать огромной, от внутренних стен практически ничего не осталось. Внутри стояли несколько диванов, выглядевших по целее всего остального, два стола и стулья. На мебели расположились наёмники из группы Комбата и ещё два незнакомых мне мужичка.

Отличительной особенностью обоих были бороды. Один был уже практически дедом, с морщинистым лицом и сощуренными, плохо видящими глазами. Второй смуглый мужичонка был лет тридцати, с чёрной как смоль густой бородой и такими же чёрными глазами. Оба держали в руках «Валы» и при появившихся гостях, оживились и встали со своих мест.

— Не беспокойтесь, — успокоил их Комбат. — Это свои, Хакер и компания, слыхали о таких?

— Поди слыхивали, — ответит дед.

— Знаем таких. На Лысого с Сахаровым работал, — ответил смуглый. — Пересекались даже в Зоне.

— Правда? — заинтересовался я.

— Было дело. Тебя среди вольных уважают, все эти ваши штучки научные, они же нам простым одиночкам не раз дорогу в опасных местах найти помогали, да и как о людях хороших про вас говорили.

— Так значит, Хакер, — снова начал Комбат. — Это не все, сейчас ещё троих человечков дождёмся и надо будет тебе кой-чего рассказать.

За спиной щёлкнул затвор автомата, я обернулся на звук и посмотрел в коридор. Все смотрели на Маузера, замыкающего строй, он со спокойным лицом медленно поднимал вверх руки, почувствовав у затылка чей-то ствол. Я уже потянулся за «Грозой», но Комбат меня остановил.

— Мужики, все свои, опустите оружие, — еле слышный шорох означал, что те, с кем говорил наёмник послушались. Сталкеры в коридоре расступились и передо мной возникла фигура ещё одного знакомого сталкера. Тесен мир, тесна и Зона, — в который раз подумал я. Перемазанный грязью для создания маскировки, почти неузнаваемый, в старой латанной-перелатанной куртке с недельной небритостью, серьёзным взглядом из-под нахмуренных бровей и покрывшегося морщинами лба, но всё с такой же доброй и радостной улыбкой в проходе стоял Шустрый, сталкер, успевший прожить нехилую сталкерскую жизнь и даже умереть, как к счастью оказывается все напрасно считали. Он был жив, здоров и, наверное, невероятно опасен, но только не для своих. Я быстрым шагом подошёл к давно пропавшему без вести сталкеру и поздоровался с ним крепким рукопожатием. Мы не стали надолго задерживаться в коридоре и по повторному приглашению Комбата, все расположились на диванах и стульях.

— Лёгок на помине, — сказал я Шустрому.

— Ты же меня знаешь, Хакер. А я тебя уже даже ждать стал у границ города, когда от Комбата узнал, что ты недалеко от Припяти где-то должен быть, но вы, пройдохи, как-то мимо видать прошмыгнули. Замутим вечер встреч что ли? Не случайно же сегодня кабана такого мясистого поймали, — Шустрый пришёл не один с ним были два спутника, которые собственно и тащили кабана, о котором говорил сталкер. Первый был лысым, прижимистым, человеком с подозрительным взглядом и круглым лицом, как про таких всегда говорит Кулинар: типичный сталкер. Не совсем понимаю в чём его «типичность», сталкеры — народ разношёрстный с какой стороны ни глянь. Звали этого «среднестатистического аборигена» Витоном. Другой товарищ Шустрого, и на сталкера не был похож. «Залётный пассажир» был одет в тонкий осенне-весенний бежевый плащ, который тащился бы по земле, но на этом длиннющем худосочном человеке он доставал только до лодыжек. Выглядел он не молодо и как оказалось был незадолго до событий захвата Выжигателя, направлен в Зону как пополнение исследовательской группы учёных на Янове. К бункеру он должен был добраться самостоятельно, точнее при помощи услуг проводников. Попав на Скадовск, он прибился к Шустрому, который собирался идти в сторону Припяти через Янов по делам, но до исследовательской группы ему было не суждено добраться. Так он и остался с Шустрым. Кличку он получил по своему росту — Стропила. Уважая Шустрого и понимая, что должен сталкеру по гроб жизни на кличку совершенно не жаловался, да и был вообще человеком не обидчивым. Представили нам и двух сталкеров, что я первыми встретил в квартире. Деда прозвали Пенсионером, а смуглого бородатого сталкера звали Чулком. Почему он получил такое прозвище, Шустрый мне объяснить мне не смог. Видимо и сам не знал. После того как все познакомились, Шустрый сразу же решил уговорить сталкеров эту встречу на задворках Зоны отпраздновать. Тот факт, что в жизни здешних обитателей не было праздников уже давненько, и проницательные убеждения Шустрого об относительной безопасности предложенной им весьма беспечной затеи вкупе возымели результат. Обрадованный сталкер пообещал мне заодно рассказать всю историю его жизни в Припяти. После ещё одного недолгого уговаривания Кулинара, тот согласился сделать его знаменитое блюдо из кабана.