Наталья Крамаренко - Дело 581-14/ОДЧ Опасно для человечества. Книга 1

Б. резко отрицательно относится к любому «произвольному» причинению смерти, будь то убийство, самоубийство или отказ от медицинской помощи, поскольку «Смерть сама решает, кого, когда и как призвать к себе». При этом война рассматривается как неотъемлемая часть развития общества, но последователь Б. никогда не станет убивать пленного, если на то не получено соответствующего распоряжения или это не продиктовано реальной необходимостью…

В данном обзоре перечислены далеко не все религиозные течения, только основные религии и малые религии ТС. Огромное количество сект и малых религий, появившихся после «Бунта Мертвецов» и присоединения к ТС некоторых Темных Миров, привело к тому, что на Терре был создан научно-исследовательский институт Религиоведения. НИИР работает в плотном сотрудничестве со специальными службами ТС и Пси-корпусом МУКБОП.

Хелен

Эта девчонка заинтересовала её при первой же встрече. Хелен давно знала, что добиться от местной публики сильной отдачи можно, только играя на самых примитивных чувствах – страхе, похоти, жадности, да и в этом случае результат будет так себе. И она изумилась, когда из зала в «Чёрной кошке» на неё буквально плеснуло чистыми концентрированными эмоциями. Это было как фейерверк, как вспышка, она и не помнила, когда видела такое последний раз. Хелен тогда ещё подумала, что стоило бы посмотреть на девчонку поближе, и отправила к ней Грегори. Тот подтвердил: да, девочка непростая, но чем именно, неясно. Хелен начала присматриваться – не то чтобы следить, но ей стало любопытно – и очень быстро заметила, что тощая вульгарная мулатка, похоже, пробуждает по всех представителях так называемого сильного пола если не любовь, то симпатию уж точно. Ей доверяли, её слушали. Даже Грегори на время поддался, а иначе с чего бы это он привлёк её к слежке за гостями с Терры? Нет, Грег всё логично обосновал, но червячок сомнений остался. Хелен даже заподозрила в девчонке амазонку, но быстро отказалась от этой мысли. Соплячка прилетела на планету легально, а значит, прошла в порту минимум через три рамки медсканера. Уж что-что, а изменённую структуру костей засекли бы неминуемо. Да и фигура у неё слишком неидеальная. И это хорошо: связываться с амазонками Хелен не хотелось. Не то чтобы она сомневалась в своих силах, но лучше всё-таки без лишнего экстрима.

А теперь настал момент, когда откладывать близкое знакомство дальше было некуда. Последние несколько дней Хелен буквально кожей ощущала нарастающую плотность событий. Ещё немного, и всё сорвётся, понесётся вскачь, и тут надо действовать вместе, а не путаться друг у друга под ногами – к чему, похоже, всё шло. И если им предстоит играть на одной стороне, то лучше, чтобы игра шла по её, Хелен, правилам.

Подождав, пока компания разошлась, Хелен тронула водителя за плечо, и флаер медленно выкатился под окна студии мистера Тима.

– Камеры наведи.

Она прикрыла глаза, пытаясь понять, где девчонка. Это было несложно: эмоции такой силы воспринимались как сигнал аварийного маяка. Хелен «прочитала» любопытство, испуг, гнев – соплячка поняла, что кто-то хакнул её оборудование, теперь надо…

– Переведи на меня и сними тонировку.

– Сделано, хозяйка.

– Отлично, Малик. Она заинтересовалась.

– Выйдет?

Хелен улыбнулась. Обычные человеческие эмоции не были ей чужды. Кукол из Храма Любви она терпеть не могла в основном за то, что они требовали какого-то слащавого, непременно с повышенным слюноотделением, раболепия и восхищения. Зачем? Тот же Малик прекрасно знает субординацию и своё место в иерархии, так к чему требовать от него самоунижения? Хелен любила, когда её люди гордятся своим положением, и старалась, чтобы они не пересекали незримую грань, отделяющую верного и преданного человека от покорного раба.

– Она-то? Она выйдет…

Хелен с интересом ловила след девчонки: её легко было вычленить из «белого шума» остальных жильцов. Вот та спускается вниз, вот притормозила у двери, набираясь решимости. В ней боролись страх и любопытство, и Хелен не сомневалась, что победит. И она только кивнула, когда мулатка нарисовалась в открывшихся дверях: тяжёлые берцы, больше похожие на космобутсы, микрошортики, майка и прославившиеся уже на весь сектор косички. Вот странно, почему-то народ говорит о них, а не о татуировках, покрывающих девчонкины руки. А ведь они совсем непростые, умелец набивал, мастер своего дела. Даже на расстоянии Хелен ощущала, как эти татушки сейчас работают, покалывают, предупреждают хозяйку: «Стой, не ходи, опасно!»

– Малик, подними перегородку.

– Мне слушать?

– Мы пошепчемся о своём, о женском. Это вредно для твоей психики, – Хелен снова улыбнулась, устраиваясь так, чтобы девочка смогла получше её рассмотреть.

– Да, хозяйка.

Малик молодец. Если бы он хотел, то давно бы поднялся выше в её структуре, и Хелен иногда казалось, что ему просто нравится быть её водителем. Парень настоящий эмоциональный наркоман. Он ловит кайф от того, что испытывает яркие и острые эмоции, находясь рядом с хозяйкой. В этом флаере происходило множество событий, Хелен использовала его как место для переговоров, если не хотела встречаться с человеком в клубе. А переговоры по-разному проходят.

Тем временем мулатка дошла до флаера и открыла дверцу. О! Её решимость почти покорила Хелен. Соплячке ведь страшно, причём страх суеверный какой-то. Очень страшно и очень интересно. Она быстро, словно в холодную воду кинулась, скользнула во флаер и уставилась на Хелен с отчаянным вызовом. Как ребёнок, который знает, что сейчас родители устроят выволочку, но заранее решивший, что не будет признавать вину. Но при этом покрытая затейливыми узорами рука словно сама по себе погладила сиденье и деревянную консоль управления на двери. Эта сопля что, никогда не видела натурального дерева и кожи? Занятно…

Хелен ловила каждую эмоцию, каждый всплеск. Это было важно. Она с большим уважением относилась к своим… нет, не врагам, оппонентам, и надо было знать, не прошла ли эта разболтанно-грациозная, чуть угловая девчонка полный курс подготовки где-нибудь в швейцарских Альпах или скорее, судя по красивому тёмному цвету кожи, на тренировочной базе в центральной Африке. Конечно, такая многоходовка была бы перебором даже с точки зрения Грегори, но проверить стоило. Можно замаскироваться от псионика, можно изобразить эмоции, но подделать их невозможно. Ты или испытываешь что-то, или нет. Мулатка не притворялась, она действительно чувствовала себя чужой в роскоши флаера, много открытого пространства её настораживало, а стекло двери соплячка воспринимала как некую защиту. Интересно, девчонка понимает, что эти чувства с головой выдают её? Вернее, в данном случае, подтверждают её историю.