Виктор Гутеев - Тим

На похожем судне уже бывал. Разнилось лишь количество рядов и посадочных мест. Здесь их было значительно больше. Четыре ряда во всю, почти сорокаметровую длину катера, по три кресла в каждом. Массивные и обшарпанные, водружённые на систему амортизаторов, они ничем не отличались от виденных ранее.

Отсек для десанта объединён с кабиной пилота. Первые ряды начинаются сразу за спинкой его кресла. Всё это отметил за мгновение, прежде чем глаза закрылись от сверхъяркого после тьмы освещения.

Едва ступил на борт, тяжёлая ноша дала о себе знать. Глаза слезятся и ничего не видят, ноша давит к полу, поясница немеет от напряжения, в спину толкают. Пока проморгался и хоть как-то смог видеть, пару раз приложился о подлокотники.

— Быстро, быстро, — глуша хриплые вздохи, брань и топот, гремел в отсеке густой голос, — ты, — указал офицер на замешкавшегося Тима, — сел, — указал он на ряд кресел у правого борта, — убрался с прохода, — прикрикнул офицер, видя, что увешанный снаряжением боец топчется на месте.

Подогнанный окриком и оплеухой по шлему сзади, Тим втиснулся между креслами и растерянно застыл, понимая, что ноша не позволит ни сесть, ни пристегнуться. Даже снять винтовку и вставить её в напольный фиксатор он не сможет. Беспомощно огляделся, но лишь с досадой отметил, что отсек наполняют исключительно солдаты Вельстова. Вокруг вообще не оказалось никого из расквартированного на транспорте полутысячного контингента Сайдона.

Свободных кресел не осталось, в нарушение инструкций бойцов плотно усаживали в проходах. Десантный отсек походил на растревоженный улей. Приглушённый говор, резкие фразы команд, звон оружия, топот тяжёлой обуви. Все встревожены, и это бросалось в глаза. Десять на сорок метров пространства отсека, что сейчас раскинулось перед глазами застывшего Тима, в буквальном смысле шевелилось, копошилось, ругалось и извергало проклятия.

— Тебя что, взрослые потеряли? — услышал грубый, с откровенной насмешкой голос.

Вопрос задал сосед по креслу. В глаза бросилась выпирающая из—под сдвинутого лицевого забрала тяжёлая челюсть. Плотно сжатые губы, мясистый нос, бусины немигающих глаз, буравящих Тима.

— Тебе, тебе говорю.

Прошёлся по нему взглядом и уже по оружию, тяжёлой скорострельной системе, определил, что этот, непонятно почему взъевшийся на него пехотинец, немалой силы, роста и ширины плеч.

— Нет, не потеряли, — ответил Тим.

— Перед глазами тогда не маячь, сядь, — с неослабевающим напором приказал он.

— А ты кто?

Не видя знаков различия, ни каких-либо ещё признаков того, что он может командовать, спросил Тим.

— Я тот, кто сейчас встанет и вколотит тебя в кресло.

Тим сглотнул. Такого не ожидал, тем более сейчас, когда проблем и так полон рот. Будь он невольником, то вопросов вообще бы не встало. Стерпел, поклонился, получил в морду и молча пошёл дальше. Тогда от умения переступить через себя зависела жизнь, сейчас всё изменилось. Здесь он равный каждому из них, он — пехотинец Сайдона, и так с собой обращаться позволять нельзя.

Лихорадочно соображая, как поступить, Тим ещё раз с надеждой осмотрел отсек. Отметил, что кормовой торец катера, по которому, как по трапу, они поднялись на борт, медленно поднимается и встаёт на место. Ещё отметил, что никого из Сайдонцев сюда не занесло, и рассчитывать можно только на себя. Память, как назло, подсказала, что Сайдон и Вельстов до недавнего времени хоть и не были в состоянии войны, но при малейшей возможности безжалостно истребляли друг друга.

Пауза затянулась. Понимая, что пасовать нельзя, Тим сквозь мандраж и желание быть отсюда как можно дальше набрал воздуха в лёгкие.

— Ну, давай, — выдохнул он.

Сказал тихо и с вызовом. По крайней мере, надеялся, что голос звучит твёрдо и уверенно. Сказал и замер, понимая, что теперь ситуация совсем не в его пользу. Ладони вспотели, внутри растекался липкий гаденький страх, но Тим давно решил, что больше никому не позволит себя безнаказанно унизить.

— Ну держи, — заявил здоровяк и, уперевшись ладонями в скрипнувшие подлокотники, начал вставать.

— Дэй, сиди.

Подлокотники скрипнули ещё раз. Тридцатилетний, по мнению Тима, здоровяк, только что названный Дэем, послушно привалился обратно на спинку.

— Боец, ты как здесь оказался? — обратился к Тиму нежданный заступник.

Он сидел на полу в проходе. Круглое приветливое лицо выражало заинтересованность, голубые глаза с прищуром смотрели на Тима. Его Тим знал, точнее, видел, впрочем, как и здоровяка соседа. За месяцы, проведенные в трюме транспорта, виделись не единожды, но сейчас, как заметил Тим, сей факт никого не волновал.

— Шёл в расположение, когда всё случилось.

Тим ещё в трюме видел на нём сержантские знаки, несколько раз их отделения оказывались недалеко друг от друга на занятиях.

— Так и будешь стоять?

— Нет, но, — замешкался Тим.

Рыская глазами в поисках места, куда можно сгрузить ношу, видя, что только себе под ноги, Тим примерился, как это сделать. В этот момент ощутил лёгкую встряску, ознаменовавшую выход десанта за пределы шлюза. Тряхнуло несильно, но и этого хватило для потери равновесия, пришлось упереться рукой в спинку кресла. В этот момент хлопнули манёвровые, резко оттолкнувшие десантный катер от туши транспорта.

Не удержав равновесие, Тим завалился на соседа, но был грубо спихнут под ноги. С губ здоровяка сорвалось едва слышное ругательство, после чего он встал, перешагнул через пытавшегося подняться Тима и уселся в его кресло.

— Садись, сержант, — указал он на освободившееся рядом с проходом кресло, — здесь и подставка для ног имеется.

С этими словами он водрузил ноги на икру с трудом вставшего на карачки Тима. Единственное, что мог сделать Тим, это максимально подтянуть под себя вторую ногу и с силой ударить по голенищу здоровяка.

— Ты смотри, — услышал в ответ.

В следующую секунду в торчащий, словно антенна над головой, ствол винтовки вцепилась рука. Рывок, и Тима поставили на ноги. Разворот в сторону здоровяка. Ожидал чего угодно, от брани до удара, но наткнулся на смеющиеся глаза и широкую ухмылку.

— Так не пойдёт, — донеслось из прохода.

Говорил сержант. При падении ствол винтовки Тима ударил его в плечо. Показательно потирая ушиб, сержант качал головой.

— Смерти моей хочешь?

— Никак нет.

— До солдат Сайдона не доводят, что при транспортировке личного состава состав этот обязан сидеть, быть пристёгнутым и оружие должно быть вставлено в напольные пазы?

— Инструкции я знаю.

— Если знаешь, — продолжил сержант, — то почему я только что получил травму посредством незакреплённого оружия?

— Я упал.

— Но до этого в течение пяти минут не предпринял действий, предотвративших падение, что прямо противоречит инструкциям. А инструкции для того и написаны, чтобы в подобных случаях избежать травм среди личного состава. Ты ими пренебрёг, в результате выбил из строя командира отделения союзного подразделения. Чем грозит подобная халатность во время боевой операции, тебе известно?