Сергей Богдашов - Целитель [компиляция, книги 1-3]

Большой проблемой в поисках затонувших кораблей с ценным грузом является вечный конфликт между учёными и искателями сокровищ. Для "поисковиков" сами корабли не являются ценностью, им интересен груз, хранящийся в трюме и часто требующий нарушения целостности останков судна, а то и его полного разрушения. Историки и археологи рассматривают сами корабли с точки зрения исторической и культурной ценности, как артефакты, которые в идеале желательно поднять со дна на поверхность и сохранить в специальных условиях, или оставить для сохранения на месте.

Очень заманчиво обыграть тему Либерталии, пиратской по сути страны, которая в давние времена была на Мадагаскаре. Точно неизвестно, правда это или нет, но по некоторым сведениям два-три десятка лет такое государство в северной части Мадагаскара существовало. В 1694 году несколько сотен пиратов высадились в заливе, который сейчас называется Французским и основали пиратскую коммуну. Шведский король, а позднее и Петр Первый, хотели в свое время отправить экспедиции для заключения договора с Либерталией, чтобы основать форпост своей страны в Индийском океане. С 1970 года про существование такой страны писали журналы Мадагаскара и газеты Франции. Назывались имена и клички пиратов, которые приняли участие в организации коммуны и фамилия монаха-доминиканца.

С утра, после завтрака, усадил ювелира за работу и отправился к терминалам. То, что роботы-ремонтники собрали и подключили синтезаторы я знал, но очень хотелось всё увидеть собственными глазами. Внутри терминалов были сделаны дополнительные помещения, в которых и стояли сами синтезаторы. По моим размышлениям скрыть необычное оборудование можно было в специальных дополнительных камерах, объясняя это необходимым наличием специальной бескислородной среды, что для продуктов питания в герметичной упаковке достаточно обычно. Поэтому к такой камере, скрывающей сам синтезатор, кроме рукавов подачи сырья были протянуты трубы для азота и углекислого газа. Выход готовой продукции был разделен на большое количество потоков. В отличие от синтезаторов упаковочные линии, даже самой совершенной конструкции, имели слабую производительность и ресурс, поэтому требовали параллельного подключения. Я с собой принес несколько этикеток на липкой основе, которые давно уже прихватил в Эмиратах на выставке, со стенда какой-то корейской кампании по производству обрабатывающих центров для металла. Наклеив этикетки с многочисленными иероглифами на синтезаторы я поухмылялся про себя. Нормальный земной вид непонятного агрегата. Будет еще одна задачка для самых любопытных.

Сегодня экспериментирую с заготовленными ингредиентами и буду заказывать первые партии сырья для начала производства. Я еще раз внимательно осмотрел собранное оборудование, не понимая, что зацепило моё внимание и не дает уйти. Вспомнил, что с самого начала осмотра я обратил внимание на точность сборки и практически незаметные глазу сварные швы. Точность! Вот ключевое слово. Человечество за десятилетия могло получить необходимые знания и машины, чтобы преодолевать огромные расстояния или перемещать гигантские массы груза, но борьба за точность изготовления деталей шла более медленными темпами, хотя как сказать, в производстве электроники имелся явный прорыв технологий. Ладно, это всё общие рассуждения, а как мне использовать возможности роботов для себя, любимого? Хм, можно попробовать организовать огранку алмазов, вроде должно получиться. К сожалению мануал не мог подсказать возможных тонкостей процесса. Будем пробовать эмпирическим путём.

Дойти до дома не удалось. Я был перехвачен по пути прибывшим инструктором и полтора часа слушал теорию вертолетного дела. Поскольку основные принципы я знал, то занятие попросил провести в кабине вертолета, попутно разглядывая и трогая ручки управления. Я в шоке! Мне продали праворульный вертолет, без АКП и с кривым велосипедным рулем! Именно так выглядело место пилота с точки зрения водителя автомобиля. Три педали в полу, слева кривая кочерга, похожая на велосипедный руль, насаженный под наклоном и место пилота в правой части кабины. Два явно автомобильных кресла спереди и три сзади. Хочу в мой челнок! Отзанимался, договорился с инструктором встретиться еще раз вечером и покинул вертолет. Р-66, клипер-2 на поплавках, скорость крейсерская 250 километров в час, дальность полета шестьсот километров, жрёт семьдесят литров керосина в час, вот такие ТТХ, похоже самое основное, что я вынес с полуторачасового занятия. Керосин надо заказать Сорокину, а то на катере привезли мало, а мне скоро учиться летать.

Ювелир почти закончил первую партию алмазов. Большой алмаз я снова отказался дать, под тем предлогом, что мне надо быстрее провести оценку пятнадцати тысяч карат, а то он опять впадёт в экстаз и будет неработоспособен, как сытый удав в анабиозе.

— Сергей, вы вчера сказали, что у вас еще есть алмазы большого размера. Я мог бы на них посмотреть? — немного поерзав и поговорив на незначительные темы, спросил ювелир.

— Пару камней я покажу попозже, а остальных на острове нет, за ними надо лететь, — я не стал открывать слишком много информации. Если за молчание ювелира при обычных обстоятельствах я был спокоен, потому что это необходимая специфика профессии, то кто его знает, что из него вытянут в случае пристального внимания и применения пыток или на допросе с препаратами, развязывающими язык даже самым упорным и молчаливым. В последующие пять минут я узнал много новых слов: калетта, рундист, павильон, фасеты. Оказалось, что это участки камня, образующиеся при огранке бриллианта. Сходил и принёс два крупных алмаза, которые роботы отсортировали в первую группу по качеству, заодно прихватил один средний по размеру камень из привезенных Дейвом. Принёс все к ювелиру. Сегодня я значительно меньше за него волнуюсь. Утром он был бодр и весел, и сказал, что уже лет десять не чувствовал по утрам себя так замечательно. Поэтому, когда он впал в очередной ступор, я с чистой совестью пошел покурить на открытый воздух.

— Сергей, я вчера уже говорил вам, что африканские камни с двух разных месторождений? Но я при этом не уточнил, что одно из них мне раньше не встречалось. Сейчас я вижу еще один незнакомый камень, скорее всего Индия, но это пока на уровне предположения.

Вот она мысль, которую я упустил в прошлый раз, разговаривая с ювелиром. Он еще тогда мне сказал, что собранные в одном месте камни, в тридцати километрах от берега Намибии, из двух разных месторождений. Получается, что на "стиральной доске", которую подчистили немного мои роботы, лежат камни и с реки Оранжевой и с еще одной кимберлитовой трубки, которая веками разрушаясь рекой и прибоем, а затем ушла под воду вместе с частью побережья. "Стиральная доска", работая как лоток золотодобытчика, уловила и камни с известного уже месторождения и с затопленной трубки. При этом значительно обогатила проходящие через неё массы песка и породы, оставив в своих впадинах и трещинах большие концентрации алмазов. Если с поиском новой трубки повезёт, то такая информация очень дорого стоит, да и сама по себе она уже немаловажна. Получается, я могу добывать алмазы, которые однозначно определят как африканские, но никто не сможет сказать, с какого месторождения. Я надолго завис в размышлениях, заметив, что ювелир отложил свои дела и так же молча на меня смотрит.