Дмитрий Володихин - Штурм бункера [litres]

Вот что значит настоящий ученый! Браннер – выдающийся человек.

Наша дама переспрашивает его деловым тоном: «Древний?» – «Лет двести-триста или чуть больше… Третий Ринх». – «На сколько потянет?..»

Конечно, ее будет в первую очередь интересовать цена артефакта. А уж потом – эстетика, научная значимость. Правда, я и сам грешен, раз уж пришел сюда и спустился в подземелье за сокровищами. Стоит ли мне возвышать себя по сравнению с этой наивно-прагматичной женщиной? Ведь мне тоже позарез нужны средства для исполнения Ольгиных мечтаний…

Браннер, потерев лезвие, в раздумье говорит: «Не знаю точно… Но вещь нерядовая, нечастая. Металлического оружия у марсиан изготавливалось крайне мало… Да еще красивый предмет… Коллекционеры ценят, когда вещь красивая. Поэтому… скажем так, денег стоит».

Наша спутница резким движением вырывает у него топорик и сейчас же заталкивает его в свой контейнер для находок.

Ничего… потом разберемся. Поделим прибыток честно, на троих. А в данный конкретный момент не станем конфликтовать. Не время.

Я возвращаюсь к своей трещине, непрекрасная дама – к своей баррикаде, а Браннер – ко внимательному разглядыванию пола.

В сущности, не стоит юзать тонкую технику там, где хватит простого сапога. Самого простого сапога на марсианском скафандре – с несколькими режимами подогрева, регулирования влажности и много с чем еще… в частности, с тяжелой металлизированной подошвой.

И-эх! Я абсолютно точно рассчитал. После первого же удара сапогом стеночка из потрескавшихся, подточенных ультразвуком глиняных плиток разлетелась. Слышу: «Сеньора, не в обиду, дай ему побольше света, кажется, он что-то там нашел».

Света становится больше.

Я разгребаю обломки стеночки, жду, пока осядет пыль и начинаю присматриваться к открывшейся нише. Она совсем невелика, но там… какие-то предметы… Вынимаю простую глиняную тарелку очень хорошей, можно сказать, совершенной формы. Однако ни рисунков, ни надписей на ней нет. Всё? Нет-нет… нет! Статуэтка… довольно крупная… сидящий человек. Беру ее правой рукой… очень осторожно. Какая красота!

И тут наша энергичная дама отбрасывает подальше большой светильник и хватает меня за предплечье.

«Отдай хабаринку! Отдай мне! А ну-ка живее!»

Я выкручиваюсь, но она не успокаивается и лезет бороться за статуэтку с удвоенной дерзостью.

«Продадим… и честно поделим все… я же обещал…»

Она не успокаивается. Вот образец человеческой неблагодарности, да и вообще злого, безмозглого устройства среднего человека!

«Котя! – подаю я команду, подняв левую руку открытой ладонью к зверику. – Защищать!» Ладонь поворачивается ко мне.

Секундой позже Котя взлетает к ней на шлем и, распластавшись, пытается отключить обогрев и подачу кислорода. Он может это сделать импульсами извне, только ему нужны два-три мгновения. Она не дает ему: сшибает бедное существо резким злым ударом. А потом эта тварь молниеносно достает из… из… не пойми откуда: кажется, вещь была пришита к рукаву скафандра, покоясь в матерчатых ножнах, – заостренный металлический прут. И когда котик опять прыгает на нее, свирепая ведьма вгоняет ему в горло острие!

«Сюрприз!»

Котя жалобно взмякивает, и к голосу милого животного добавляется что-то электрическое, неприятное… Котя отползает, тряся головой.

Как она могла! Это же совершеннейшее создание! Его же можно всерьез повредить! Там никакой защиты, и там проходят… впрочем… некогда вспоминать… Я тянусь за своей бомбой к контейнеру для находок. Жаль, правая рука занята, неудобно… но я успеваю достать и пытаюсь взвести… О-у-а-а!

Она лупит меня этим прутом по руке! Бомбочка вылетает из пальцев и падает на пол. Тогда я начинаю злиться всерьез и р-раз! – ловким ударом вышибаю у моей противницы прут.

«Гаденыш!» – шипит она и со всей силы влепляет мне ногой по коленной чашечке. Как хорошо, что мы в скафандрах! Иначе она бы ногу мне повредила! Но я все равно не могу удержать равновесия: никак не приучусь к этой дикой марсианской гравитации… Падаю, жестоко ударяюсь головой, а разъяренная бабища наваливается сверху.

«Быдлячка! Хабалка!»

«Хомяк!»

Она очень сильная! Если бы я высчитывал коэффициент превосходства ее силы надо моей, я бы приблизительно поставил 1,25 или 1,3. Неточно, тут нужны исследования. Но она еще и ловчее меня приспособлена к борьбе и драке. Так что интегрально не менее 1,4.

Мы катаемся с ней в пыли, она пытается заломить мне руку со статуэткой, а я не даюсь. Она бьет меня кулаками и коленями, но скафандр скрадывает значительную часть силы ее ударов. Это в мою пользу. Она хочет взять мою шею в стальной зажим, но гермошлем мешает ей. Я молочу по ней кулаком, в который инстинктивно превратилась моя левая ладонь. Она, кажется, почти не чувствует моих ударов.

Почему Браннер не помогает мне? Он просто наблюдает за нами с трех шагов. Кажется, культурный, хорошо образованный человек, отчего же он не расцепит нас? Какого еще бедлама ждет?

О, кажется, эта буйная отступила! Не так-то легко со мной справиться! Я раньше боксом занимался! Правда, давным-давно. И капоэйрой! Правда, совсем в юности. До Ольги. Потом уже ничем не занимался.

Вот неотвязчивая женщина! Я думал, она всё – устала, отступилась. Я даже пытаюсь заговорить с ней: «Может быть, нам, цивилизованным людям, обсу…» И тут она с ревом наскакивает на меня, взяв разгон с пяти шагов. Хватает поперек туловища и сшибает на каменный пол тяжестью своего тела. Масса на ускорение дает… дает… дает… о! о! Больно! Совсем с ума сошла! Она выкручивает мне кисть!

И я начинаю рваться из ее медвежьих объятий, словно дикий зверь, попавший в ловушку.

Это всё серьезно! Это всё невозможно! Это всё не со мной!

Как же больно!

Я не выпущу статуэтку, я ее ни за что не выпущу! Я ее открыл, я ее должен контролировать, дубина стоеросовая!

Это происходит не со мной!

Я же тут не для того, чтобы драться! Я же тут по другим делам! Я тут вообще случайно!

Я ей: «Обезумела, женщина!» – А она мне: «Заткнись и отдай, мужчина!»

А потом тихо, спокойно и как-то сладострастно: «Я убью тебя, самец».

Больно! Больно! Больно!

Я не здесь. Я вырвусь отсюда!

А-а-а!!!

Дамы и господа! Спешу обрадовать вас добрым известием! Величайший на планете Марс авантюрист обрел, простите за хамский сленг, «хабар» и готов к отступлению на запланированные позиции.

Открыто мериться силами с этой фурией… полагаю, пока нет надобности. Разумеется, я справлюсь с ней. Но зачем рисковать хотя бы в самой малой степени, когда можно этого не делать?

Пришлось бежать, петляя и хаотично меняя коридоры, метров триста, с риском влипнуть в какую-нибудь ловушку. Однако же спринтерский забег вашего покорного слуги счастливо закончился в одном удобном тупичке.