Юрий Нестеров - Профессионариум. Антология фантастических профессий [сборник litres]

– Всё время забываю, с кем имею дело, – сконфуженно заметил Артур. – У тебя бездонная память.

– Однажды я там побываю, – сказала Маша. – Увы, это неизбежно. В таких мирах, как Зефир, всегда есть место подвигу. А значит, найдётся работа и для энигмастеров, которым придётся разбираться, по какой причине и по чьей вине кому-то пришлось совершать подвиги.

– Не очень-то ты романтична, – промолвил Артур с иронией.

– Я ужасно романтична, – запротестовала Маша, обиженно понизив свой кукольный голосок. – Но никто в это не верит. Все думают, что я только для виду ношу розовое и жёлтое, а наедине с собой пью чёрное пиво, курю сигары и дрессирую гремучих змей.

– Разве нет? – ляпнул Артур и тут же сменил тему. – Сегодня я бездельничаю, потому что транспорты с Земли отправляются в сторону Кеида только по нечётным дням недели. Хочешь посмотреть, как происходит управление грузопотоками?

– Не очень, – честно призналась Маша. – Ой, мишка! – вдруг пискнула она, завидя плюшевую игрушку на одном из пустых столов.

– У одной сотрудницы состоялось прибавление семейства, – пояснил Артур. – Надарили подарков чуть больше, чем она смогла унести.

– Как мило… Но ведь прибавление случилось не на рабочем месте?

Артур мысленно напрягся, чтобы придумать подходящую шутку, но взгляд его задержался на группе людей возле одного из экранов. Экран был неприятного серого цвета, однако же все, кто там был, смотрели на него молча и с ощутимым напряжением.

– Я тоже это вижу, – шепнула Маша.

– Такое бывает, – успокоил её Артур. – Это же дальний космос. Постоянно что-нибудь идёт наперекосяк.

– А нам позволят побыть рядышком?

– Это зависит от сложности ситуации. И от доброй воли координатора.

– Ничего, – беспечно сказала Маша. – У меня есть опыт общения с координаторами. И даже с главными.

Артур поглядел на неё с пытливым интересом.

– Но ведь ты в отпуске, – напомнил он.

– Я устала отдыхать, – томно промолвила Маша. – И вряд ли здесь найдётся причина для моего вмешательства. Мне просто любопытно.

– Амосов меня убьёт, – вздохнул Артур. – Пойдём, несчастная трудоголичка.

– Ура, нас будут убивать! – воскликнула Маша, оживляясь. – А кто такой Амосов?

– Степан Амосов, координатор направления. Тот лысый громила в свитере и джинсах. Циник и грубиян. От него даже кошка сбежала. Это ему сейчас ты будешь старательно нравиться.

– Кокетничать с человеком в таком настроении – плохой выбор. Уж лучше я прикинусь незаметной.

Артур тихонько засмеялся. Машу, худую высоченную девицу средиземноморской внешности (смуглая кожа, большой нос, большие блестящие глаза, яркие губы), в розовых шортах, лиловой блузке с черными драконами, с громадной алой розой в спутанных чёрных локонах, не заметить мог разве что слепой.

Они спустились по пандусу в угловой коридор зала. Артур, шедший первым, отвечал на приветствия знакомых с некоторой даже вальяжностью. Не каждый день его можно было встретить со столь эффектной спутницей.

Но, поравнявшись с Амосовым и его коллегами, Артур с растерянностью обнаружил, что остался в одиночестве. Маша словно испарилась. Как ей это удалось на открытом пространстве центра, можно было лишь гадать.

– Салют, – тихонько сказал Артур.

– Ты же выходной, – вместо приветствия пробурчал Амосов.

– Я и есть выходной.

– Тогда стань в сторонке и не мешай. У нас че-пэ.

Маша была права: настроение у координатора мало располагало к светским беседам.

– Лайнер «восемь-девятьсот восемь», – вполголоса объяснил Артуру сменный оператор Стрижевский, который был расположен более дружественно. Невзирая на чёрную повязку на левом глазу, сообщавшую ему несколько хулиганский вид. – При выходе через портал в районе Ипсилона Андромеды угодили в поток метеоритного щебня. Пока барахтались, их унесло чёрт знает куда, побило и выплюнуло на окраине Тёмного Царства.

– Офигеть! – вырвалось у Артура.

– Ещё бы…

– Что у тебя с глазом?

– Они едва успели поднять активную защиту. В общем, ребятам перепало по полной программе. Связь плохая, но держится. Тёмное Царство… там всё иначе. Лайнер как решето. Все системы в режиме глубокого энергосбережения. Есть раненые… собственно, там все раненые разной степени тяжести.

– Сколько человек?

– Сорок восемь. Смена наблюдателей на галактической базе «Ипсилон-Ф».

– Лайнер движется в субсвете вне видимости маяков, – добавил дубль-оператор Бакшеев. – Искать в Тёмном Царстве – пустое занятие. Гравитационные транспондеры отключены, дабы не тратить энергию впустую. Есть надежда, что они выдержали удар. Если мы всё правильно рассчитали, лайнер войдёт своим ходом в зону контроля через девятнадцать часов. И тогда потребуется включить транспондеры, чтобы спасатели могли увидеть лайнер.

– Ну, это ещё не так страшно, – сказал Артур.

– Мы пока не знаем, страшно или нет, – возразил Стрижевский. – Чтобы оживить транспондеры, потребуется вмешательство навигатора.

– Так пусть вмешается, – пожал плечами Артур.

– Навигатор тоже ранен, – отозвался Бакшеев. – По правде говоря, ему досталось больше других.

Артур прикусил язык. Ситуация не нравилась ему с самого начала, но ничем, кроме несообразных советов, он посодействовать не мог. Он поискал глазами Машу, не нашёл и совсем уж было огорчился, но вдруг ощутил взволнованное сопение у себя над ухом. Маша привидением возникла за спиной, аккуратно пристроив подбородок ему на плечо.

– Ничего интересного, – сказал Артур с покровительственной небрежностью. – Здесь прекрасно управятся без нас.

– А мы пойдём есть мороженое? – спросила Маша.

Артур не успел ответить, потому что серое полотно экрана внезапно расцвело яркими блямбами, в которых с трудом угадывалось человеческое лицо.

– Мы тебя видим, Тим, – сразу же сказал Амосов.

– Я вас тоже, – ответил человек с экрана. Голос временами уплывал, хотя слова звучали вполне отчётливо. – Но плохо. Какой-то театр теней.

– Не отвлекайся, – строго велел Амосов, вплотную придвинувшись к экрану.

– Я отправил экипаж в гибернацию, – сообщил Тим. – Толку от них всё равно немного.

– На борту должен быть медик.

– У него сломаны четыре ребра, внутреннее кровотечение и все сопутствующие радости. В гибернации у него больше возможностей пережить полёт.

– А сам ты как?

– Я в порядке. Только не могу двигаться. Если верить биометрии, повреждены позвоночник и таз. И у нас утечка кислорода, а я даже не могу ничего исправить. Метеоритная гроздь прошла через инженерный отсек, когда мы поднимали защиту… Ни черта не вижу. С кем я говорю?

– Координатор направления Степан Амосов.

– О, я тебя знаю! Это хорошо, это мне поможет. Но у тебя очень грубый голос.