Василий Панфилов - Хороший день для зомби-апокалипсиса

— На хуй бы вы… — сплюнув на асфальт, закуриваю и захлопываю дверь Логана.

— Поехали? — интересуется Серёга, только что смотревший на облака с видом учёного-исследователя.

— Угу.

В четырнадцатой школе ведётся какая-то упорядоченная деятельность. Работяги из окрестных домов деловито переделывают её в крепость, наваривая на окна решётки, способные удержать, наверное, медведя. Два автокрана выкладывают вдоль ограды бетонные блоки, за оградой пилят на дрова тополя.

Звонок телефона стал почему-то неожиданностью, я аж вздрогнул. Пирог…

— Да, Серёг?

— Тормознём?

— Давай, — настроен я настороженно, но смиряю паранойю. Не сидеть же в гаражах, отгородившись от всего мира…

— А-а! — ещё издали заорал один из работяг, и автокран остановил работу, — Серёга! Живой, падла такой!

Нас окружает шумная, но доброжелательно настроенная толпа, пахнущая потом, солярой и перегаром. Огнестрельное оружие у каждого второго, остальные с холодным, ещё более дубоватым, чем у нас.

Всё больше тесаки самого жуткого вида и рогатины, долженствующие, по-видимому, сдерживать мертвяков, пока другие рубят им бошки.

С огнестрелом народ управляется привычно, благодаря призывной службе, а холодняк явно жмёт руки, неудобен и раздражает.

Сюр — дичайший. Автомат за спиной, и тут же — тесак из металлической полосы, с обмотанной изолентой рукоятью. На многих огромные кресты поверх одежды и тут же — какие-то явно магические амулеты, вплоть до сморщенной (и кажется, подванивающей) куриной лапки.

Женщин в толпе мало, они почти все за школьной оградой и вон… из окон выглядывают. А те, кто с мужиками на равных, выглядят… в общем, неинтересно выглядят.

Расспросы, расспросы…

— … да пиздец! — сплёвывая то и дело, рассказывает «народный» бригадир, немолодой мужик с «Примой», повисшей на нижней губе, опираясь на рогатину, — Пока отбились, пока…

Он отчаянно машет рукой и затягивается глубоко.

— … моя и того, перекинулась. Проявила, так сказать, свою сущность, хе-хе… — смеётся одними губами, в глазах тоска, — Зато внуки живы! Сами-то как?

Как «знакомый знакомого», работяга и «правильный пацан», я уверенно стал своим. Не думаю, что вполне, но… при таких условиях и то хлеб! Нашлись мужики, с которыми краешком пересекался по работе, так обрадовались друг другу, как давно не виденным родственникам!

На наше оружие и еду местные не претендовали, успев «раскулачить» то ли полицейский участок, то ли и вовсе армейцев, судя по количеству (и качеству) вооружения. Появилась даже мыслишка остаться тут, и судя по задумчивому взгляду Пирога, его посетила та же мысль. Нас, к слову зазывали остаться.

— Смотрите, парни, — приобняв нас за плечи, вещал бригадир, — толстого слоя шоколада по всей морде не обещаю, но не пропадёте! Город близко, но и не так, чтобы слишком, поля рядом… а? С летунами с военного аэродрома мы уже договорились о добрососедстве и взаимовыручке.

— Слева на семь часов! — внезапно заорал хриплый голос из динамика на стене школы, почти тут же пространство разорвала короткая пулемётная очередь, затем, после короткой паузы, несколько одиночных выстрелов метрах в двухстах от нас и…

— Отбой тревоги! — разродился динамик несколько секунд спустя, — Какой-то прыгун, мать его! Иваныч говорит…

… — да пусти, сам скажу! — послышался из динамика недовольный голос, — Лен! Давай сюда с инструментами, поковыряться в нём не помешало бы. Непонятно, что за сволочь такая? На мертвяка не похоже и… в общем, подойди! Нужно, так оттащим в лабораторию, а если нет, то как обычно — на части и в яму с известью.

— … администрация района цела и НИИ Рапса уцелело, — слышу обрывки фраз от народа, вновь собирающегося в кучку, — пока в Федерацию объединимся, а там видно будет.

— Чинуши выжили? — моментально отреагировал Серёга, и на его удивление в толпе захохотали.

— Чинуши… — повторил «народный бригадир», усмехаясь как-то жёстко, — не уцелели.

В толпе прошелестели смешки, и у меня закралась мыслишка, что эти… да, эти могли и помочь. Воплотить, так сказать, чаяния немалой части народа в жизнь.

Обменялись телефонами и адресами электронной почты. Потом Пирог в школьной серверной, налаживаемой прыщавым, но очень важным мальчишкой лет пятнадцати, показывал те самые, проверенные и нужные выживальческие сайты.

Я, воспользовавшись моментом, поведал мужикам о своих вчерашних приключениях, не стесняясь привирать и поворачивать события в свою пользу. Сашку-ВДВшника, как пацана харизматичного и резкого, здесь знали. Многие начали трубно сморкаться, когда я весьма поэтично (и разумеется, привирая) рассказал о его героической, без шуток, гибели.

— Да, нормальный пацан был, — мрачновато подытожил Лёха, пропитой мужик лет около тридцати, и остальные закивали, всё ещё находясь под впечатлением.

— А эти… — он махнул рукой в сторону Кольца Трубного, привстав с лежащего на земле спиленного ствола, — плюнь и разотри! Совет Квартала, ёба… охуели вконец! Оружие им отдай, ёба, да ещё и снабжай всяким!

— А не пиздишь? — скептически поинтересовался сидящий на корточках молоденький пацанчик с приблатнёнными повадками и наколотым перстнем.

— Ты чё, ёба?! — возмутился Лёха, повернувшись к нему всем телом, — Берегов не видишь? Я Саню хорошо знал, чёткий пацан был! Выпивали иногда в компании, он сам про эту кунсткамеру ёбаную рассказывал! Я Вадика этого, ёба, в жизни не видел, но бля буду — встречу на улице — узнаю!

— В натуре, — сделав затяг, согласилась с ним супруга, мужиковатая особа со следами былой привлекательности, — допиздишься ведь, Пашка! Володьку парни знают по работе, он чёткий пацан! Сказал — сделал! Да и Пирог не из тех, что с никчемушниками водится будет.

— Понял… — примирительно поднял худые руки романтик, метнув на меня нехороший взгляд, — был не прав!

Киваю молча, принимая пришедшую по кругу травку и делая затяг. Я таких знаю, сталкивался. По молодости, наверное, вляпался в блудняк и отсидел пару месяцев в СИЗО. Родня вытянула балбеса, грея попутно всю камеру, и потому впечатления от «воровской жизни» у пиздюка остались едва ли не романтичные.

Авансом, продолжая рассказывать о душевности здешних людей, нам отсыпали малость патронов и совсем немало провизии, не слушая возражений. Да собственно, мы не слишком-то и возражали…

— Хер его знает, — сказал Серёга, когда мы отошли к машинам, — народ неплохой, да знаю я тут многих, но…

— Хер его знает, — закончил я за него, — Та же самая фигня — моя в сомнениях. Есть толковый коллектив и всё такое… Пусть через ёба разговаривают, но это не пугает, сам недалеко ушёл.

— Давай тогда закончим, что начали, — предложил Пирог, только тогда не на Опытной, раз у нас тут есть какие-то союзники, а дальше проедем.