Евгений Гуляковский - Сила Прометея

Наконец она вышла из туалетной комнаты и смутным силуэтом скользнула в постель, осторожно, чтобы ненароком не коснуться его тела.

Он не стал включать свое ночное зрение, хотя глянуть на полуобнаженную девушку ему очень хотелось. Подглядывать стыдно — это он усвоил с детства. Он и так помнил еще по мотелю, какой великолепной фигурой она обладает, и сейчас осознание того, что эта красавица тихо, как мышь, лежит в его постели, волновало Глеба сильнее, чем он мог это представить, когда уговаривал ее на это странное ночное бдение.

Прошло минут пять, прежде чем он осторожно начал входить в транс, и сразу же почувствовал на своем запястье руку Леоны. Это была всего лишь часть уговора. Она должна все время контролировать его пульс, и в том случае, если пульс станет реже десяти ударов в минуту, немедленно разбудить Глеба.

Для большей безопасности он попросил ее надеть шунгитовый крестик, но проверить, сделала ли она это, не решился. Правая рука Глеба сжимала под одеялом невидимую рукоять меча, и теперь оставалось только ждать, сработает ли подготовленная ими ловушка.

А ночь между тем заползала в большие окна императорского дворца, словно огромная синяя медуза, и расплывалась по коврам лунным светом. Она вкрадчиво касалась его висков, навевая сон, успокаивая, помогая расслабиться и забыть обо всем, кроме предстоящего боя.

Впрочем, он уже не знал, о каком бое старался помнить, медленно уплывая на волнах лунного света.

Потом он летел на ночном облаке, а внизу под ним раскинулся огромный и когда-то прекрасный город, в котором не было видно ни одного живого огня.

Впрочем, от этого ночь не становилась менее прекрасной и менее коварной. Она медленно высасывала из него силы, и только настойчивое покалывание в районе правого запястья не давало ему полностью отдаться очарованию этой колдовской ночи, раствориться в ней, оставить на ее границе все тревоги и заботы суетливой человеческой жизни.

Резкая боль в правом ухе заставила Танаева вздрогнуть и открыть глаза. На стене комнаты обозначился едва заметный силуэт гигантского тела, а вырвавшаяся из темноты огромная рука, заканчивавшаяся кривыми ятаганами когтей, уже сорвала с него одеяло.

Пронзительно вскрикнула Леона. Еще не успев проснуться, ничего толком не соображая, Танаев нажал на желтый камень рукояти меча и наугад приподнял лезвие, стараясь защититься от летящей к нему смерти.

Обычно демоны вырывали у своей жертвы сердце — и если это им удавалось, то несчастный навечно становился их пленником. Однако на этот раз старания Талы отомстить Танаеву за все свои унижения самым изощренным способом окончились для нее трагично.

Желтое световое лезвие, от которого не было зашиты, разрубив одеяло, вырвалось на волю и в мгновение ока отсекло протянутую к груди Танаева когтистую лапу.

Раздался ужасный вой, от которого затряслись стены дворца. В дверь отчаянно заколотила стража, стоявшая в коридоре, и, не дожидаясь разрешения, ворвалась в его покои.

Леона едва успела натянуть на себя простыню. Помещение наполнилось светом фонарей, криками стражей и отвратительной вонью, идущей от кровавого пятна на полу.

— Что нам делать с этим, господин? — спросил начальник караула, указывая на валявшуюся на полу огромную лапу.

— Завтра прибейте ее на стену в гостиной.

Когда все наконец угомонились и они вновь остались одни, Леона спросила:

— Думаешь, больше она не вернется?

— Демон не может вернуться туда, где пролилась его кровь.

Потом они долго лежали рядом в темноте, не говоря ни слова и ощущая друг друга так полно, как никогда не бывает при простом прикосновении.

— Знаешь, я до последнего момента не верила

тебе до конца, — прошептала Леона. — То есть я думала, что причина твоего приглашения другая…

— Почему же ты согласилась?

Вместо ответа она повернулась к нему и поцеловала в губы долгим поцелуем, сказавшим ему больше любых слов.

Рабочий день канцлера начинался с бюрократической волокиты и распутывания дворцовых интриг. Каждый раз эти обязанности вызывали у Танаева глухую тоску.

Нет, конечно, определенные положительные моменты, которые тешили его самолюбие, все-таки были — например, право императорской подписи на всех исходящих из канцелярии канцлера указах.

Он внес это право в указ о своем назначении и использовал его в основном для модернизации имперских войск, стараясь по возможности подготовить их для предстоящей решительной схватки.

Необъятные знания, полученные им на космической станции антов, и феноменальная память помогли Глебу в срочном порядке построить несколько заводов, производящих легкое стрелковое оружие и допотопную артиллерию. Более серьезная модернизация военной промышленности постоянно упиралась в оборванные технологические цепочки. В империи не осталось заводов по изготовлению пироксилина, а чтобы его наладить, нужно было сначала организовать производство азотной кислоты. Что, в свою очередь, требовало организации производства серной кислоты и разработки давно заброшенных рудников с калийной селитрой.

Пришлось ограничиться более простым в изготовлении черным порохом. А отсутствие качественной стали повлекло за собой неизбежные уступки в качестве артиллерийских орудий.

Но это было всего лишь полдела. Ему нужен был стратегический план предстоящей битвы. План, в котором будет заложена основа успеха, а вот его-то как раз и не было…

Схватки с темными пришельцами носили эпизодический характер. Сплошного фронта не было, и захваченная территория выделялась на картах довольно условно. Силы темных могли появиться в любом месте, нанести стремительный удар, уничтожить заставу, разгромить и разграбить город, а затем исчезнуть, не дожидаясь подхода регулярных войск.

Да и сама решающая битва казалась довольно условным понятием, поскольку никто не знал, удастся ли заставить главные силы неприятеля принять в ней участие.

Лишь одно обстоятельство не вызывало у Танаева сомнения — были два места на Земле, которые неприятель ни за что не согласится потерять. Поскольку их потеря означала бы для него полное поражение.

Разумеется, это были транспортные порталы, точно такие же, как те, что вели в нижний мир. Вполне возможно, что они составляли с ними единую систему внепространственных переходов, и тот, кто владел этими переходами, полностью владел военной ситуацией, поскольку мог заранее планировать свои операции и перебрасывать в нужный момент необходимые для этого силы.

Любой ценой эти порталы следовало уничтожить или, что еще предпочтительнее, захватить. Вот только Танаев не надеялся, что у него хватит сил для того, чтобы держать их под контролем длительное время, значит, их надо уничтожить.