Никита Семин - Стажеры [litres]

Мы оба понимали, что наш шепот может услышать чудовище, но и сидеть в полной тишине не могли. Слишком страшно. А то, что тварь выла возле базара, до которого через полгорода от нас добираться, давало чувство относительной безопасности.

– А чем их монокль лучше? – спросил уже младший брат Селика.

– Всем. Например, лучше позволяет потоки магические видеть. Вон Селик только толстые нити питания видел, а с моноклем мастера он бы еще и узор заклинания разглядел.

– У-у-у!!! – резкий протяжный вой заставил нас вздрогнуть, пригнуть голову и почти распластаться на полу.

Казалось, он прозвучал прямо за стеной. Я протянул руку к Селику, чтобы забрать артефакт, как увидел его застывший взгляд, направленный прямо в окно. «Он увидел!» – пронеслась мысль в голове, а нутро сжалось от страха. Если миф – правда, то пацан – труп. Судя по побледневшему виду Селика, он и сам это отчетливо понимал. Все застыли. Казалось, мы даже дышать перестали. Тишина стала звенящей. Шорох за стеной! Мое сердце пропустило удар, будто тоже стремясь остановиться и не выдать своим стуком моего присутствия. Я смотрел за глазами Селика и видел, как они медленно сдвигаются в сторону, будто провожают кого-то взглядом. Но я понимал – провожал только один из них, тот, что с моноклем. Снова шорох!

– У-у-у!!! – радостный вой за стеной чуть не вызвал у меня спазм внизу живота. Вот конфуз бы вышел. А потом все прекратилось.

– Кхм, – поперхнулся Селик и прочистил пересохшее горло. – Она ушла. Она была такая страшная! Большая! Раза в два больше меня! – горячим шепотом заговорил пацан. – Красная! С зеленым отливом. Вокруг нее будто темная дымка была! Жуть. О господи… Я же ее видел! – дошло до пацана, и на глазах у Селика выступили слезы. – Я теперь умру, да?

– Тише, – забрав монокль, прижал я палец к его губам. – Никому не говори о том, что видел, и будешь жив. Понял?

Мальчик отчаянно закивал.

– И ты не говори ни о чем, – повернулся я к его брату.

– Буду нем, – серьезно кивнул он.

– Даже родным! – добавил я. – Им – особенно. Вдруг и на них беду накликаете? – Парни снова истово закивали, подтверждая, что все поняли. – А тварь-то, выходит, магическая, – пробормотал я себе под нос. – Иначе ты бы ее не увидел сквозь занавеску. Красная с зелеными прожилками? – повернул я голову к Селику. Тот снова кивнул. Все еще бледный, трясущийся от пережитого ужаса, но уже потихоньку приходящий в себя. – Хм. Красным либо огонь, либо магия крови выделяется. Зеленые прожилки – жизнь. А темная дымка… Скорее всего, она магическую энергию вокруг себя высасывает. Кстати, так, наверное, и магический взор чует. А обычный взгляд как? – размышлял я негромко под нос. – И почему ее раньше никто из мастеров в монокль не увидел? Или?..

Договаривать мысль я не стал, чтобы еще сильнее не испугать пацана. Вот только сдается мне, не помогло. Только-только лицо Селика вернулось к нормальному цвету и опять стало мертвенно-белым. Этак он если не от твари, так от страха загнется!

– Не переживай! Может, и видели, да просто, как и ты сейчас, никому не сказали, чтобы она за ними не пришла?

Вот теперь пацан снова стал отходить. Но если бы не молодой организм, пару раз сердце бы у него остановилось. Тварь еще раз семь выла и дважды – как и перед нашими окнами, радостно. Уснуть удалось лишь под утро. А как только забрезжил рассвет, я попрощался со Славьей и поспешил домой – нужно обязательно проверить родителей! И мать успокоить. У нее-то сердце не такое крепкое, как у Селика.

– Как ты? – встретив невесту, спросил Вальтер.

Виктория уже была спокойна, хоть и слегка бледна. Сейчас они сидели в гостиной и неспешно пили поданный слугой чай.

– Плохо. Весь день как на иголках, так еще и этот простолюдин с утра все нервы вымотал! – Она с мольбой посмотрела на мага. – Накажи его, а?

– За что? – удивился Вальтер, хотя внутреннего сопротивления просьба девушки у него не вызвала. – Он просто выполнял свою работу.

– Но как он это делал! – воскликнула она, вскинув руки. – Говорил дерзко, с лица не сходила мерзкая ухмылка, так еще заставил меня ждать, пока он, видишь ли, слуг опросит! Меня! Ждать каких-то слуг! – снова всплеснув руками, Виктория задела поставленный на столик чайничек, и вода из него полилась на пол.

– Черт. Дармидонт!

– Да, госпожа, – через несколько секунд показался управляющий.

– Убрать, – пальчиком указала она на пол.

– Будет исполнено.

Вздохнув, Вика снова посмотрела на Вальтера.

– Представляешь, еще вчера он был жив… Как это переживает Панелия, даже не представляю.

– А что с ней? – заинтересовался Вальтер, подсев поближе и приобняв девушку. Та не сопротивлялась, а, наоборот, еще сильнее вжалась в него.

– Из комнаты не выходит. К себе никого не пускает. Вот и сейчас заперлась, а ты думай, что там с ней.

– Может, мне с ней поговорить? – чисто для галочки спросил Вальтер.

– Не стоит, – грустно покачала головой Виктория. – Если она даже меня прогнала, то чужих и подавно проигнорирует. А ведь раньше она мне почти все свои секреты рассказывала, – тяжело вздохнув, произнесла Виктория.

В этот момент в комнату тенью вошла горничная и, поставив чайничек на поднос, быстро вытерла разлившуюся жидкость. Вальтер задумчиво проводил ее взглядом, отметив некоторую нервозность служанки.

– Смотрю, твои слуги тоже не могут от смерти господина отойти.

– А? – Задумавшаяся над поведением сестры Виктория подняла на него глаза. – А-а-а. Нет, просто сегодня вроде полнолуние… Если так – то для них это ночь страха.

– А для тебя? – с интересом посмотрел Вальтер на невесту.

Сам он в этот момент вспомнил слова деда, сказанные ему в детстве. Тогда Вальтеру было всего лет пять. Услышав вой, а перед этим весь день наблюдая за дрожащими от страха слугами, он подошел к отцу, но тот, как обычно, был занят бумагами рода. Поэтому отослал сына к деду, сказав, чтобы он не отвлекал его.

– Не нам, магам, бояться каких-то там ужасов, – отмахнулся Маррок. – На службе мы еще и не такие ужасы встречали, так что учись хорошо контролировать свою силу и всегда сможешь отбиться от этой твари.

– Но почему ее тогда до сих пор не убили? – с любопытством спросил маленький Вальтер.

– Значит, это кому-то нужно, – отрезал дед.

И сейчас Вальтеру стало интересно: а что в старых родах говорят об этом своим детям?

– Просто ночь, – пожала плечами Виктория. – Только на улицу выходить нельзя, и все.

– И твой дед ничего об этом не говорил? – удивился Вальтер.

– Он часто пугал нерадивых слуг, что отдаст их на корм Ночному ужасу, – еще крепче обняв его, начала Вика. – И даже один раз на моей памяти так сделал. Вообще, это стало практикой у всех аристократов. Странно, что ты не в курсе.