Александр Уваров - Повстанец [СИ]

— Вы прямо с радостью какой-то говорите об этих инопланетных гуманистах, — заметил Эрхарн. — Непатриотично, господин пилот.

— Всего на один хорр, господин командор, — сказал голос Вейцер. — Любая возможная техническая неисправность. Приостановите всего на один хорр. Здесь нет для вас никакой опасности. Жандармы не успеют провести расследование. Им будет уже не до того. В условиях войны…

— Напрасно так думаете, господин аналитик, — Эрхарн поднялся и вышел из-за стола, давая понять, что беседа закончилась. — Жандармам всегда «до того». Работа у них такая. Даже в условиях войны… Всего наилучшего, господа. Я уже опаздываю.

Офицеры встали и, выждав мгновение, одновременно вскинули ладони ко лбу.

— Были рады встрече с вами, господин командор, — чётким, хорошо поставленным голосом сказал Зайнер. — Да пребудет с вами благословение богов и победа!

— Всего наилучшего, — ещё раз повторил Эрхарн.

И, дождавшись, пока тяжёлые, металлические створки дверей, декорированные панелями из чёрного, полированного дерева закроются за спинами странных гостей, повторил:

— Всего наилучшего…

Пузатые, тёмно-зелёные туши вертолётов плавно прошли над лесным озером, вздымая воздушными потоками тяжёлые волны с разлетающимися с их верхушек комками длинных водорослей, развернулись и, выпустив шасси, приземлились, выстроившись в ряд на краю широкой поляны.

Огненно-красные цветы (названия которых никто из людей Метрополии так и не узнал до конца той долгой войны) согнулись от поднятого винтами ветра — и лёгкие их лепестки полетели прочь к сонным, заросшим мхом деревьям старого леса. А потом, словно устав лететь (или не в силах уже убежать) опали на широкие ветви, осыпали их красным дождём. И остались на них.

Если бы ветви могли защитить…

— Всё по графику, — сказал Гейх.

— Пожаловали, — ответил капитан. — Застегните кнопку на воротнике, лейтенант. И не вздумайте болтать с жандармами. Всё общение — только через меня. Понятно?

— Слушаюсь, господин капитан, — Гейх затянул воротник полевой униформы и вытянулся в струнку. — Как на параде, господин капитан.

«Да, на параде, — подумал Хорст. — На допросе то у жандармов все голыми сидят. Под лампой…»

Створки люка на одном из вертолётов (том, что стоял посередине) открылись — и на поляну, один за другим, спрыгнули шесть человек в серой форме полевой жандармерии.

Один из них огляделся по сторонам, увидел стоявшего в стороне от построенного в три шеренги отряда капитана, улыбнулся приветливо — и быстрыми, широкими шагами пошёл к Хорсту.

«Нейбер, — подумал капитан. — Ишь ты, ещё и улыбается. Прямо лучший друг с неба спустился. Как бы обниматься ещё не начал».

Капитан заметил, что волосы у майора не по кодексу длинные (да, есть такая норма в Кодексе Воина… он сам это проверял), но аккуратно и даже как-то франтовато уложены. Прилизаны как будто. Гладко выбрит, ни малейшего намёка на щетину. Мундир перетянут ремнями (чёрные, новенькие, даже блестят). И что совсем уж взбесило капитан — белоснежная сорочка с высоким воротом, что так вызывающе поднялся над сходящимися у шеи под строго выверенным углом лацканами мундира.

«Только из подвала своего выбрался, чистюля. Видно, здорово тебе задницу припекло, если начальство тебя в нашу дыру заслало. Ничего, измажешься. Замараешься, Нейбер. Точно тебе говорю!»

Светлые глаза. Нет, не светлые — скорее, бесцветные. Но какие-то… Приветливые, что ли? Прямо искрятся от радости.

— Капитан Хорст?

— Так точно! — капитан вскинул ладонь в приветствии (Гейх почти синхронно сделал то же самое).

— Майор Нейбер, полевая жандармерия.

Нейбер (опять не по кодексу) протянул руку и крепко пожал капитану локоть.

— Вам доложили о том, что ваш отряд поступает в моё распоряжение?

— Так точно, господин майор!

Нейбер улыбнулся (и глаза его засияли неподдельной, самой искренней радостью от такого приятного знакомства).

— Да не козыряйте вы каждое мгновение, капитан, — добродушно отмахнулся Нейбер на очередное приветствие. — Детали задания, полагаю, пока не сообщали?

— Никак нет, господин майор!

Нейбер оглядел («А взгляд то у него цепкий», — отметил Хорст) строй десантников.

— А ваши бойцы, смотрю, уже в касках. Готовы к бою?

— Всегда готовы, господин майор, — ответил Хорст.

Три ряда касок, по прямой линии. От одного конца поляны до другого. И лепестки… Лепестки падают на солдат. На его солдат. Лепесток на грудь. На плечо. На шею (это огнемётчик, Хайцер… как будто хочет стряхнуть это проклятый алый лепесток… нельзя, Хайцер, нельзя — стой навытяжку).

«Плохая примета… Плохая. Как будто кровь».

— Времени у нас мало, капитан. Сажайте бойцов в вертолёты. Повзводно. Когда закончите посадку?

— Немедленно, господин майор.

— Верю, опыт у вас большой.

Нейбер развернулся и, махнув рукой, пригласил капитан следовать за ним.

— Гейх, — крикнул капитан (винты закрутились быстрее и рёв их заглушал звуки уже в двух шагах), — отряд — на посадку. Повзводно. Вы, Канхубер и первый взвод — в командирском вертолёте. Связь на основной частоте.

— Слушаюсь, господин капитан!

Гейх побежал к линии отряда и сразу оттуда донеслись резкие, отрывистые звуки команд.

Шеренги мгновенно рассыпались и, разделившись на взводы, тремя серо-зелёными ручьями потекли в распахнувшиеся люки вертолётов.

Хорст, придерживая командирский планшет, пошёл вслед за майором. Бойцы, обгоняя командира, не бежали — влетали через широкий проём люка в чёрное брюхо вертолёта, на ходу забрасывая тяжёлые пластиковые мешки с боеприпасами, медикаментами и резервным питанием.

У самого борта майор остановился, развернулся и широким жестом (словно гостеприимный хозяин) показал на пятерых своих спутников.

— Моя оперативная группа, капитан. Профессионалы. Пятый год в Тёмном поясе. На каждом — сотни по две операций. Помогут вашим рыцарям в битве с драконом.

«Сыщики, небось, — подумал капитан. — Или живорезы. Морды-то у них какие! Страшнее, чем у моих ребят после боя».

— Очень приятно, господа, — на пределе вежливости ответил Хорст. — Счастлив работать с вами.

Лица у всех пятерых (не под стать гладенькой физиономии Нейбера) были какие-то зверские. Исполосованы шрамами, тёмные — словно опалены огнём. Мундиры, правда, такие же щегольские, новенькие. Словно только из прачечной.

«Ну, переодели их недавно. На парад, что ли, готовились?»

Пятеро угрюмо посмотрели на капитан и не ответил на приветствие.

— Вот и познакомились, — снова улыбнулся Нейбер. — Молчаливые, капитан. Что поделаешь, специфика службы. Я вам их по именам представлять не буду. Вам их имена ни к чему. Да и имён то у них, пожалуй, не осталось. Одни агентурные клички. Безымянные… Но, поверьте, в деле они себя покажут. А это главное.