Александр Уваров - Повстанец [СИ]

«где здесь пуля? нужны пояснения»

— Вот чудак, — удивился Глак. — Пуль, что ли, не видел?

И ткнул пальцем:

— Вот. Это. Дальше не смотри — там гильза, порох, капсюль. А в пуле — титановая оболочка. Пояс по краю. Центральная часть — вольфрамовые сплавы и сталь. Сердечник вплавлен в ось вращения пули. Центр. Нет, не оболочка. Сердечник биметаллический, легированная сталь и сплавы. Там тоже не смотри. По краю только титан. Кольцо, которое не позволит пуле деформироваться. Понял?

Пилот надавил пальцем на красную панель небольшой коробочки, похожей на пенал для старомодных грифельных карандашей, закреплённой у него на поясе.

Коробочка с тихим жужжанием разошлась на две части, откуда то из середины её появился серебристый металлический стержень, тут же обвившийся вокруг патрона. Пилот разжал пальцы, части пенала сомкнулись.

— Всё, — решил Глак. — Не видать мне теперь патрона.

— Помолчи, — сказал Касси. — Видишь — ему понять надо. Изучить.

Через некоторое время (Глаку показалось, что времени прошло довольно много) всё повторилось в обратном порядке — пенал снова раскрылся и патрон (абсолютно целый и невредимый) появился вновь.

«анализ закончен. нам известен этот материал. обозначение металла на вашем языке занесено в словарь»

Глак с явным облегчением вставил патрон обратно в обойму и подсоединил её к автомату.

— Ценный металл, — продолжил пояснения Касси. — На нашей планете он встречается в больших, очень больших количествах. Мы когда-то торговали им…

«торговля?»

— Ну, обмен, — и Касси потёр ладони. — Как пояснить… Меняли руду, содержащую титан, на разные полезные штуки. Ну там, механизмы разные, приспособления для шахт. Продукты опять таки… У нас ведь почвы очень плохие, не растёт ничего путного. В оранжереях только.

«оранжереи?»

— Это места, где выращивают растения, — Касси продолжал углубляться в объяснения. — Полезные растения. Их едят. Потому что в них витамины. Это полезно для здоровья. Особенно детям.

«у нас есть подобное. океанский шельф. участки. изоляция. возобновляемый цикл»

— Водоросли, — догадался Глак. — Водоросли выращиваете? А на суше не пробовали?

«водоросли — не понятно. материк — нет. сложные естественные экосистемы. нарушение — агрессия. агрессия — недопустимо»

— Ничего себе! — Глак даже присвистнул от удивления. — Агрессия — недопустимо? Вот бы каратели это послушали…

«вы — помеха? я — помеха?»

— Как сказать, — Касси вздохнул. — Трудно объяснить. Пожалуй, да. Здесь…

Он повернулся в пол-оборота и показал рукой куда-то вдаль, на свой погибающий мир, скрытый теперь от них металлическими переборками инопланетного корабля.

— … Здесь мы уже не хозяева. Мы создали наш мир. Мир разумных существ. Мир людей.

«разум. не уничтожение. не уничтожать. сложная система. сохранение сложных систем»

— Закон такой, — шепнул Тейкон, толкнув под локоть Глака и показав на экран. — Читай, дурень, что пишет. Интересно ведь.

Глак кивнул и с подчёркнуто глубокомысленно наморщил лоб.

«Интересно, Тейкон, интересно, — шепнул он в ответ. — Не пойму, правда, как этот философ со звёзд нас выручит. И как мы ему сможем помочь…»

— Людей, — повторил Касси. — Воздух был не пригоден для дыхания. Южное полушарие планеты — океан с редкими цепочками островов. Северное — два материка. Восточный — Ваора. И западный — Стенна. Мы сейчас в северной части западного материка. Самой обжитой его части…

«координаты? координаты — непонятно»

— Неважно, — ответил Касси. — Не так важно сейчас, где мы. Важно, что сейчас это единственное место, где ещё теплится жизнь. Наша жизнь. Наши предки появились на этой планете шестьсот лет назад. Не знаю, как объяснить… Ну, много, много лет назад. Много времени прошло.

«я понимаю. много времени»

— Да, века. Целые века. Они построили кислородные станции. Туннели с барьерами фильтрации. На болотах создали огромные плантации синих водорослей, абсорбирующих атмосферный метан. С каждым веком здесь было легче дышать.

«много кислорода. синтез?»

— Первоначально — да, — подтвердил Касси. — Синтез кислорода. Потом они сажали растения. Деревья, кустарники. В оранжереях. Садах под огромными крышами из прозрачного прочного пластика. Потом, когда содержание ядовитых газов в атмосфере удалось понизить, они стали высаживать деревья за пределами защитных куполов. Появились рощи, леса… Города…

— Да хватит поэзии то этой! — воскликнул Глак. — Он же не об этом тебя спрашивает! Ему понять надо…

«я слушаю»

— Не смей меня перебивать! — Касси резко развернулся и подошёл к Глаку. — Не смей! Откуда тебе знать, что ему важно, а что нет? Мы должны…

— О шахтах, — перебил его Глак, снизив голос до шёпота. — О шахтах, рудниках. О металле надо рассказать. Вот что надо.

«металл. я помню»

— Вот, читай! — и Глак торжествующе показал на экран. — Развернись и читай. Что там написано?

— Написано — «металл», — прогудел Тейкон.

— Вот! — подтвердил Глак. — Металл. Титан. Большие запасы титана.

Касси опустил голову и отошёл в сторону.

— Шахты, шахты… — прошептал он. — Двадцать три года на шахтах. Почти полжизни… Ладно, Глак, извини. Ты, что ли, ему расскажи.

Касси отвернулся и подошёл к одному из экранов, на котором периодически, прорываясь сквозь мутно-жёлтую пелену помех, появлялись быстро сменяющиеся картинки — облака, волны травы под быстрым летним ветром, отблески воды в серых прогалинах, дым, уходящий в небо, радужные пятна преломившихся в линзах объективов солнечных лучей.

Повреждённые при ударе электронные глаза инопланетного корабля смотрели на родную планету Касси. Глаза-объективы то затягивались пеленой помех, то оживали вновь. Новая земля, что должна была стать ему могилой, и новое небо, что текло над ним потоками воздушных бело-облачных рек — всё это, сливаясь в пёстрый поток вливающихся в уходящее сознание картин иного, инопланетного, потустороннего, предсмертного бытия, проходило теперь и перед взором Касси, словно и он стал частью огромного этого, распадающегося, искусственного существа.

Или тот странный, не объяснённый пока призыв о помощи, с которым обратился к ним инопланетянин позволил ему, повстанцу, мятежнику Касси, войти в бытие иного, неведомого ему мира, кусочек которого принёс с собою этот космический корабль; войти и стать его частью — и, возможно, разделить его судьбу?

Глак подошёл вплотную к пилоту и, размахивая руками, объяснял ему что-то, подчёркнуто громко и чётко выговаривая слова (видимо полагая, что так их будет легче перевести и понять).

Касси не прислушивался к его речи, но время от времени слова эти, пробивая барьер отстранённости, долетали и до его сознания.