Семён Афанасьев - Не та профессия-3 [СИ]

Сам Сэм не собирался идти на сегодняшний бал во Дворец (что там делать? Каждый год всё одно и то же). Но маячащий впереди потенциальный куш заставлял задуматься: а не напрячься ли сегодня ещё раз? Акбара вон вытащить удалось легко, а это — спасение не одной сотни тысяч звонких монет семьи, которые бы пропали, исчезни караванщик в застенках безопасности.

Свой менталист, не смотря на запрет, Роду пригодится. Тем более, менталист неместный, откуда-то из колоний, которого до уровня раба низвести — раз плюнуть.

Единственным слабым местом может стать нейтрализация этого человека на территории Дворца (Сэм старательно не позволял себе думать о девке как о девке: Акбар жаловался, что она даже его заморочила, причём два раза). Но если обратиться к родичу-Церковнику, даже эта проблема решаема.

Решено. Волка кормят ноги, а день кормит год.

— Акбар, пойдёмте прогуляемся! — Сэм Виен без стука вошёл в помещение, выделенное караванщику (три смежных комнаты с ванной для омовений и личным нужником). — Вы когда-нибудь были на балу во Дворце?

— Не имел чести быть приглашённым, — осторожно ответил караванщик, моментально садясь на кровати, на которой он лежал. — А это не слишком опасно?

— Для вас — нет, — легкомысленно отмахнулся Сэм. — Подобные действия не то чтоб опасны, они просто не приняты. Вы, видимо, не в курсе всех наших писаных законов. Формально, Дворец стоит на территории Большой Двадцатки. Мы тоже имеем там право голоса. А умыкнуть одну простолюдинку — дело решительности и скорости действий. Вы, кажется, тоже хотели с ней поговорить?

— Да, мне есть что у неё спросить. И эти вопросы весьма важны для нашего с вами общего дела, — уверенно подтвердил караванщик.

— НУ вот! А нашему Дому не помешает свой менталист, — Сэм фамильярно хлопнул Акбара по плечу. — Поднимайтесь! Эти простолюдины совсем распоясались. Иногда мне кажется, что они всерьёз пытаются встать к одному из рулей, коими управляется Империя.

— Мне это давно кажется, — хмуро поделился Акбар. — Я только не понимаю, как вы, дворяне, этому потворствуете.

— Вот сейчас как раз и восстановим положение вещей в одном вопросе, — примирительно ответил Сэм. — План такой…

*********************

— Зачем было действовать именно так? — Лю вопросительно смотрела на своих курсантов.

Соседствовавшая с ними компания удалилась с руганью и обещанием поставить Дайна на место сразу после бала, на что барон демонстративно сплюнул им под ноги.

— Ты не знаешь всего, — Пун положил руку на запястье жены, призывая её не трогать тему.

— Это ради меня, — ответила Кхиеу. — Он просто подумал, что насчёт нас слухи так или иначе поползут. Сам он на ближайшие годы точно задержится в Столице. Значит, и я с ним.

— А так он сразу отбивает желание даже косо смотреть в твой адрес? — догадалась Лю, которой периодически приходилось непросто даже в её положении, именно из-за происхождения и разреза глаз.

— Если драки не избежать, только дурак будет от неё бегать, — флегматично вставил Дайн. — Лучше сделать всё по своим правилам, на своём поле и в удобное время.

— Вызвавший тебя считает себя хорошим фехтовальщиком, — заметила Кхиеу. — Не могу сказать, насколько это правда, но думает он именно так.

— У меня есть для него сразу несколько сюрпризов, — фыркнул Дайн. — Я не думаю, что он умнее магистра Дрантского Университета, ещё и золотого стипендиата.

— Может, тебе из-за отца оценки завышали! — Кхиеу весело ткнула локтем спутника в бок. — Попробуй не поставь нужной отметки сыну хозяина провинции!

— Вот не надо! Если б я только намекнул на что-то такое, мой папаша с меня б сам штаны на площади при людях содрал! — обиделся на инсинуации Дайн. — Выпорол бы так, что я б потом неделю на животе спал! Я ж не за оценки и не за степень учился, а за знания. А что до фехтования, знаешь… — Дайн серьёзно посмотрел на девушку. — Есть вещи, которые спускать нельзя. И лучше вырвать один гнилой зуб, чтоб у остальной челюсти появился хотя бы шанс.

— Вот ты где, богомерзкое отродье!

В десятке шагов от столика, на той стороне декоративного ручья, на Кхиеу указывал посохом какой-то старик в странной однотонной одежде.

— Это наша церковь, — моментально напрягся Дайн. — Вы все чуть не в курсе, видимо. Ч-ч-ч-чёрт…

Рядом со стариком стоял уже знакомый караванщик Акбар и нейтрально улыбался.

— Интересно, а кто пропустил такую толпу вооружённого народу во дворец? — задумчиво озвучил всеобщую мысль Пун.

— У них свои привилегии. Это ж Двадцатка. Наша Безопасность не всегда противовес, — скомкано пояснил Дайн, прикидывая варианты.

«Воины Веры», сопровождавшие церковника и бойцов из Виен, к посоху прилагались и стояли сразу позади иерарха.

— Что-то подсказывает, что на гвардию рассчитывать не стоит, — заметила Лю.

— Мне больше интересно, как караванщик тут оказался. — Задумчиво сказала Кхиеу. — Он, кстати, где-то разжился защитным амулетом. «Не вижу» его. А вот тот тощий тип рядом с ним считает, что я — его собственность и скоро буду рабыней. Правда, исключительно в деловом отношении.

— Ладно, не нервничайте, — ухмыльнулся Пун. — Всё под контролем. Дайн, задача стоит продержаться на этой стороне ручья пару минут.

— Кто-то ждёт, пока они «втянутся»? — мгновенно сориентировался Дайн, расслабляясь после услышанного.

— Угу. Женщины, из-за стола не вставать ни в коем случае. Дайн, подстрахуешь отсюда, но лучше тоже не влезай — тебе с церковью лучше не завязываться. — Пун отодвинулся от стола, поднялся и легко перешёл через мостик навстречу «гостям».

— Представьтесь! — Пун подошёл к священнику и требовательно впился в него взглядом.

Один из стоявших сзади «братьев» сделал шаг вперёд, сдвигая священника в сторону; и, раскрывая рот для ответа, положил ладонь на плечо Пуна.

Почти.

Потому что Пун, справедливо оценив разницу в габаритах и физической мощи, накрыл обеими ладонями покоящийся на своём плече большой палец «слуги божьего» и через секунду удивлённый гигант стоял на левом колене, спиной к джемадару и кривился от боли, хлопая широко раскрытыми от изумления глазами.

Поддержка из одетых в рясы дёрнулась навстречу. Пун пожал плечами и всадил правую ногу снизу под челюсть удерживаемому им гиганту, высвобождая руки и отступая спиной к более выгодному тактически мостику через ручей.

— СТОЙТЕ! — старик с посохом, видимо, действовал за совесть, а не за страх либо деньги, потому что одно его слово тут же повернуло вспять церковников.