Владимир Сухинин - Закон долга [СИ с издательской обложкой]

Парень поправляя штаны тоже оглянулся.

– Вы ее не слушаете, вашмилость. Моя жена плетет неведомо что… одним словом баба. – уничижительно констатировал он как о субъекте недостойном внимания.

– Так я пойду, за утями? – спросил он, поглядывая на Артема. Тот не зная, что сказать, молча кивнул и поспешил прочь из хутора.

Непонятно отчего, но ему стало стыдно. Как будто его поймали на чем-то нехорошем и постыдном. Он не мог объяснить себе свое смущение, но краем сознания догадывался, что это говорит его земная сущность. Он всегда сторонился продажных женщин, считая их недостойными, порочными и грязными. Он в глубине души тайно от всех и даже от себя верил в чистую незамутненную любовь между мужчиной и женщиной, хотя насмотрелся в жизни всякого и сам не понимал, а как она выглядит эта любовь?

«Идеалист», – смеялся он над собой, но перешагнуть незримую черту, что он определил для себя как границу дозволенного, Артем все же не мог. И на Земле, находясь вместе с бандитами, проституток не снимал. Но над ним не смеялись, побаивались. В драке он был безрассуден и беспощаден. Мог убить не моргнув глазом…

Но этот мир устроен несколько иначе и его поведение вызывало ненужные вопросы, как это случилось с Козьмой и оставляло место для домыслов.

«Вот мерзавец! Подставил, так подставил. – не успокаивался Артем. – Что теперь говорить про него будут?… Да и хрен с ним! Пусть говорят, – махнул он рукой, разрезая воздух. – Пусть говорят что хотят». На этом он успокоился.

Артем вернулся в лагерь, где вовсю кашеварили дежурные солдаты. Пахло дымком и стряпней. У его костра сидели словно два товарища Свад и Козьма. Артем вышел из-за фургона и остановился как вкопанный. Он услышал голос гремлуна.

… - Я свою на четвереньки поставил… Сзади пристроился…

– Сзади? Ха-ха. Да ты же до колена ей не достанешь… – раздался негромкий смех денщика. Артем дальше скрываться не стал. Еще не хватало чтобы этот похотливый карлик его имя упомянул. Мол вместе с магом девок трахали. Спокойно подошел и сел на снятое с лошади седло.

– Ночные сны Свад рассказываешь? – спросил Артем. Он поежился от холодного ветерка. Посмотрел на небо. Оно уже заалело, скоро наступит рассвет.

– Какие сны, брат, мы же с тобой ночью девок имели… – Свад светился словно новогодняя елка. Был он горд и сидел подбоченясь, снисходительно поглядывая на Козьму.

«Тебе мол, такое даже и не снилось».

Артем по опыту знал. Не надо оправдываться и выдумывать то, чего не было, нужно просто это игнорировать.

Он потрогал лоб гремлуна.

– Зажила рана Свад. И видимо хорошо ты себя приложил по голове. Такие сны это тебе награда за труды.

Коротышка вскочил и возмущенно стал размахивать руками.

– Какая рана? Какой сон? Пойдем, Козьма, девки все подтвердят.

– Какая рана? А ты что, не помнишь как тебя вчера лечили? – спросил Артем. – У тебя рог вырос, я его срезал, а рану залечил.

– Рог? – Гремлун остановился и задумался, – что-то помню… мне казалось это был сон.

– Нет, Свад, это был не сон, а то что ты с девками кувыркался, вот это был сон.

– Не кувыркался я с ними, больно надо. Я что ребенок? – неуверенно проговорил он и сел. Долго сидел с задумчивым видом и незаметно для Артема исчез.

К месту службы прибылина исходе четвертого дня. Заходящее местное светило наполовину скрылось за темной полосой северного леса. Даже на вид сурового и вселяющего благоговейный трепет, а от мысли о его безграничности захватывало дух.

Только на востоке и западе были проплешины северной степи. Говорят там пасутся неисчислимые стада туров и оленей. И там на востоке расположены загадочные города дикарей.

Но перед этим отряд с переселенцами с трудом пробился сквозь полосу густого, заросшего молодняком леса. Лес сплошь состоял из орешника, очень похожего на земной лесной орех, и тянутся на десятки лиг с запада на восток. Он густо зарос мелкой порослью, так что нельзя было даже думать проехать сквозь него возами.

Проводник, которого позвал Артем, немного подумал и сообщил, что этот лес всегда обходили с запада, но это удлиняло дорогу на четверо суток, но он слышал, что перед самым набегом местные, где-то прорубили просеку. Ее можно попробовать отыскать.

– Воржек, бери своих ребят, – тут же распорядился Артем, который не горел желанием, объезжая лес, еще несколько суток тащиться по степи. – И отыщите проход в этом лесу. Пошли нескольких бойцов вглубь леса, может статься дорогу не проторили до конца. Не думаю, что проход находится далеко от наезженной дороги ведущей к лесу. Не дураки же его делали.

Посланные разведчики вскоре нашли новою дорогу, но она оказалась недостроенной. Метров семьдесят леса недовырубили. Не успели. Нежданная смерть настигла лесорубов.

Собрав бойцов и мужиков переселенцев с топорами и пилами, выставив охранение, Артем распределил работу. Кто-то рубил молодую поросль, кто-то пилил толстые деревья, а кто-то обрубал сучья и уносил стволы в сторону.

Работа закипела. За пару часов прошли недостающие метры.

Артем первым проехал по проторенной в лесу просеке.

По бокам просеки был аккуратно сложен строевой лес. Мелкие деревья попилены на дрова и сложены в дровницы. Ветви устилали влажную от сырости почву, давая возможность проехать груженым возам.

Тот, кто руководил работами, был сведущим в своем деле человеком.

Тела лесорубов валялись там где их застало нападение. Они не сумели организовать отпор, а старались убежать и скрыться в густом лесу. Большинство было поражено в спину и лежали лицом в низ. Часть тел уже объели хищники. Колотые раны и разрубленные черепа, говорили Артему о том, что убивали лесорубов быстро и без жалости. Только в одном месте вповалку валялось семь трупов, эти мужики попытались защищаться и над ними возвышался привязанный к дереву человек. Его руки были связанны над головой. На лице застыла посмертная маска муки. Видимо перед тем как умереть, его пытали.

Козьма, слезший со своего воза и пристроившийся рядом со стременем, сплюнул и проговорил: – Ну разве это люди сделали? Нет, мессир, они не люди, дикари хуже зверей. Вишь что устроили. – Он покачал головой. Еще раз сплюнул и пошел к своему фургону.

Артем остановил коня перед привязанным человеком. Долго смотрел на мученика, не понимая, что его зацепило. Но что-то тут было неправильным и Артем силился понять что. Он поднял руку, заставляя всех остановиться.

Подъехал к мертвецам поближе и увидел что тела свалены не просто вповалку, они образовывали круг. Конь храпя, преступил одно тело и вошел в круг.

Смутное предположение промелькнуло в мозгу Артема и еще не успело оформиться в конкретную мысль, как мертвец дернул головой. От неожиданности Артем сам дернулся. А привязанный человек медленно поднял голову. Открыл глаза и на Артема уставились неестественно черные глаза. Мертвец открыл пасть, ртом это не назовешь. Огромная беззубая дыра, вот что это было и из нее высунулся толстый посиневший язык, и из пасти полезли извивающиеся черви.