Тимур Машуков - Ненаследный сын императора. Часть 2. Смута [СИ]

— Вы свободны, — коротко кинул я, добавив, — позже я сам навещу вас и поговорим подробнее.

Низко поклонившись, он незаметной тенью выскользнул из комнаты, оставив нас наедине с Тэйни. Я исподлобья смотрел на девушку, что устроилась на кровати, скрестив длинные ноги, обтянутые плотной тканью брюк.

— Итак, ты оказалась права… — медленно произнес я. — В ту ночь был зачат воин…

Мысленно чертыхнувшись, я понял, что невольно перенял манеру разговора дикарки. Она медленно опустила тяжёлые веки, прикрыв блеснувшие смешинкой глаза. Я продолжил резче, чем собирался, уязвленный этой безмолвной насмешкой:

— Должен тебе сообщить, что в ту ночь произошло не только это. И воин, к рождению которого готовишься ты…

— … родится не один… — продолжила за меня индианка, заставив меня замереть от удивления, — духи поведали дочери леса, что явятся воин и правитель, и будут они расти вместе, обладая одной душой на двоих, и каждый будет продолжением другого…

Усилием воли я стряхнул наваждение, навеваемое певучим речитативом дикарки. В конце концов, сейчас меня интересует не витание в потустороннем мире верований племени моей дикарки, а вполне конкретные действия. Сухим тоном я произнес, непреклонно глядя на неё:

— Я думаю, что прежде всего стоит отменить все тренировки, которыми ты в последнее время чересчур увлеклась! Ты понимаешь, чем может обернуться любое неосторожное движение? Эти твои схватки с мужчинами… Я не могу допустить того, что может повредить тебе или ребенку!

Тэйни с горящими как угли глазами вскочила с постели, разъяренно шипя:

— В этом чреве растет воин, а не слабое подобие мужчины! И каждая победа Крадущейся в тени укрепляет его дух! Покровитель дочери леса — могучий ягуар, он быстр, он смертоносен, он силен… А не пугливая мышь, боящаяся собственной тени!

С вызовом она смотрела на меня, гордо подняв голову. И я понял, что сейчас будет куда разумнее отступить и попытаться решить этот вопрос по-другому. Если я не могу повлиять на Тэйни, то её противники вряд ли смогут пойти против Императорского слова.

— Хорошо, это мы обсудим позже. Все же…

Тут меня прервал настойчивый стук в дверь.

— Войдите! — раздраженно бросил я, втайне надеясь, что меня побеспокоят по пустяковому поводу, и я смогу выместить на провинившемся свое дурное настроение.

— Ваше Величество, со срочным докладом явился лейтенант Михайлов. Вы велели сообщать в любое время дня и ночи…

Камердинер почтительно склонился, ожидая моего ответа. Я же встрепенулся — этого визита я ожидал с особым нетерпением.

— Проводить в мой кабинет! Я сейчас буду.

Камердинера словно ветром сдуло, я же обернулся к девушке.

— Прости, дела… — примирительным тоном произнес я, — Но все же — будь осторожной! Твоя жизнь и жизнь нашего ребенка для меня бесценны. Не заставляй меня беспокоиться ещё и об этом.

Долгим взглядом Тэйни всматривалась в меня, потом порывисто схватила мою ладонь и прижала её к своей щеке, что-то произнеся на своём родном языке. Я склонился к ней и прильнул к её полным, горячим губам. С трудом оторвавшись от неё, я шепнул:

— Я скоро вернусь!

И отправился в сторону своего кабинета, но мысли были заняты совсем другим…

Сидевший на краешке стула с неестественно прямой спиной, черноволосый юноша невысокого роста при моем появлении поспешно вскочил, вытянувшись в струнку, словно на торжественном параде.

— Вольно, лейтенант, вольно… — бросил я, проходя к своему столу и располагаясь в кресле. — Пожалуйста, садитесь!

Аккуратно опустившись на сиденье стула, он замер, верноподданнически взирая на меня. Я поморщился — парень подавал надежды, был незаменим в исполнении деликатных поручений, требовавших смекалки и расторопности, умения быть незаметным, брать след, словно охотничья собака… Мне его настоятельно рекомендовала Светлана Оленина, а её мнению я склонен был доверять. Но огромным его минусом было подобное отношение к императорским особам. В моем присутствии, как и в присутствии моих сестер, он с трудом мог разговаривать, то и дело порываясь встать во фрунт и отдать честь.

— Итак… — покопавшись в памяти, я обратился к нему по имени, — Илья, давай, коротко и по существу…

Он снова вскочил, но я рявкнул, теряя терпение:

— Сядь! Докладывай!

— Согласно полученному приказу я прорабатывал все связи указанного Вами объекта, отследил все его действия на протяжении последней декады. Вопреки полученным вводным обнаружил, что пребывание объекта в Н-ском монастыре ничем не подтверждено…

— Погоди, как это? Ты уверен? Может, допущена ошибка в названии монастыря?

Илья, во взгляде которого, наконец, профессионализм сменил подобострастие, решительно мотнул головой.

— Все подробности я изложил в письменном отчете, Ваше Величество, а сейчас могу вам уверить — указанная особа не покидала пределов Санкт-Петербурга даже на день. Пока не могу говорить, известно ли об этом его родным, так как он на этот период сменил несколько мест обитания, выбирая убежища не в самых популярных районах среди аристократов.

Я смотрел на него, пытаясь скрыть растерянность за бесстрастным выражением лица. Но, кажется, это удавалось мне плохо, судя по осторожным взглядам, что бросал на меня украдкой Илья.

— Хорошо… Чем же он занимался все эти дни?

— Достаточно сложно восстановить всю картину происходившего, спустя столько времени… Но мне все же удалось кое-что нащупать. По показаниям нескольких свидетелей, в последний раз его видели выходящим из дома…

Лейтенант назвал дату, что почему-то смутно не давала мне покоя… Повертев её так и этак в уме, внезапно понял — это же тот самый день, когда Марго сбежала из дворца, а потом вернулась раненая и в чужой крови!

— Дальше! — нетерпеливо бросил я, с лихорадочным волнением глядя на юношу.

— Опросив не один десяток людей, я узнал его маршрут… Как выяснилось, объект отправился в особняк, в котором размещается английский посол, граф Дарем! Более того, Ваше Величество, вынужден добавить, что в тот момент там находилась и ваша супруга…

Внешне я замер, но внутри мысли метались, словно муравьи в разворошенном муравейнике… Итак, все эти события взаимосвязаны. И Марго явно знает об исчезновении Петра Тараканова куда больше, чем я. Но почему она ничего не рассказала? Чья это была кровь? Кто ранил её саму? И почему, почему же я не настоял тогда, не заставил её признаться, где она была?! Идиот! Расслабился, поверил в её раскаяние, в её искренность!!! Ну что ж, теперь я буду умнее… Ведь не только Марго могла пролить свет на происходящее. Был и ещё один свидетель, которому я сейчас был склонен доверять куда больше…