Николай Новиков - Похоже, я шизофреник, пожирающий магию

Естественно, первое, что приходит на ум — соглашаться. Меня ведь наградят! Все будут знать, что я герой! И я этого заслуживаю. Ведь это именно я обо всём догадался и рискнул жизнью, я впервые убил человека и я едва не подох!

Только вот…

— И… тут же всё очевидно, разве нет? — во рту пересохло, — Почему вообще есть выбор отказаться?

— Нападение было совершенно террористической организацией. Объявляем тебя спасителем — сообщаем, кто сорвал операцию, — он сложил руки и посмотрел мне в глаза, — И сейчас ты либо просто уходишь, либо получаешь славу, которую заслуживаешь, но навлекаешь на себя гнев опаснейших людей.

— Да твою-ж мать…, - я сжал кулаки, — Чёрт! Да почему всё вышло именно так?!

— Я понимаю твоё разочарование, Маркус. Понимаю, что хочется получить награду. В конце концов, у тебя ужасное положение. Ты — безродный перепробуждённый, и это… клеймо. Тебя ждёт тяжёлая жизнь, особенно в таком возрасте. И если ты согласишься на награду, на тебя обратят внимание очень важные люди, в числе которых и родители спасённых детей. Безродный перепробуждённый — то, на что всегда смотрят, что всегда презирают и то, отчего невероятно трудно избавиться. Но ты… можешь это подправить, если согласишься на награду.

Чёрт… чёрт, сука! Я понимаю, к чему он клонит! Понимаю!

— Но пойми…, - голос мужчины утих, — Тогда ты умрёшь. Тебя не оставят. Ни сторонники Короля Проклятий, ни родственники убитого.

Да почему так?! Почему?!

— Выбирай, Маркус: короткая и заслуженная слава или несправедливая и тяжёлая, но жизнь.

— Твою мать…

« … как же я вас всех ненавижу…»

« … поганые маги», — я поднял на жандарма полный ненависти взгляд.

На мужика, который относился ко мне лучше всех в этом месте. Я не злился на него. Нет, он мне даже нравился. И тем не менее… даже несмотря на это…

Я ненавидел его суть.

Кажется, с каждым днём, я всё больше начинаю ненавидеть магов.

Ненавидеть мир, куда я попал.

— Да что-ж всё не слава богу…, - потираю глаза.

— Понимаю…, - вздохнул мужик, — Несправедливо. Поэтому тебе и дают выбор.

— И если я откажусь, общественность вообще не узнает спасителя? Меня никто не поблагодарит, никто не наградит?

Он кивнул и добавил:

— Спасителями будет выставлена группа, отправившаяся на поиски, чтобы навлечь гнев террористов на государство, а не отдельных лиц. Ну и на Эстера, конечно, — он улыбнулся, — На самом деле, на него вообще всех собак можно спускать и не бояться.

— Да… это я уже понял.

И что же выходит? Всю славу получат те, кто ни черта и не сделал. А тот, кто рискнул своей жизнью, кто обо всём догадался и кто действительно спас кучу людей — шиш с маслом и хер с солью. И хорошо будет, если сами спасённые хотя бы поблагодарят!

«Ну что за жизнь…», — хотелось протяжно закурить, посмотреть в окно и послушать шум дождя.

— А если не откажусь? — спрашиваю я.

— Получаешь овации, благодарности и внимание. Как со стороны добропорядочных граждан, так и… не очень.

— Что-ж…, - я потушил воображаемую сигарету о стол, — Тут всё понятно, да? Я отказываюсь. Пусть никто об этом не узнает.

— Здравый выбор, — кивнул мужик и продолжил заполнять документы.

Не для того я пережил две атаки террористов, чтобы привлечь ещё одну. Нет. Я наконец достиг магического мира. Наконец добился хоть какой-то уверенности в том, что элементарно не сдохну на следующий день. И я наконец приблизился к изучению настоящих заклинаний! Если я сейчас всё это порушу своим эго, то… я буду полным дебилом.

— Да ёмаё-ё-ё-ё-ё…, - снова запрокидываю голову.

Обидно, чёрт возьми! Очень обидно! Рисковать жизнью, чтобы смотреть, как аплодируют другим? Убого!

Но я не настолько туп, чтобы повестись на это чувство. Будет мне ещё слава, будут ещё овации. Благодарность — не повод рушить свою жизнь.

Так что, придётся потерпеть.

— Всё, документы подписаны. Вот это предъявишь в комнате напротив, а это…, - он протянул небольшую корочку, обитую кожей, — Твоё удостоверение гражданина Королевства. Хоть какую-то награду ты должен получить, верно?

— И я получаю то, что получают вообще все…, - бормочу и принимаю подарки.

— Зато бесплатно! За столичное гражданство и новое удостоверение платят десять драхм!

— Вау! Как много! Хорошо, что я не знаю ни одной цены, чтобы сравнить!

— Потом поймёшь.

Он закончил подписывать, вызвал помощника и достал другую кипу документов, ко мне никак не относящуюся. Я же, за неимением дел, ради интереса открыл своё удостоверение.

«Сука…»

Увиденное меня… не обрадовало. Очень не обрадовало.

После основной информации обо мне шли две страницы. Первая — принадлежность к какой-либо семье и огромная красная надпись, что я безродный. Вторая — предупреждение…

«Перепробуждённый», — гласила надпись, которую я интуитивно понимал.

И всё. На этом — конец. Только два предупреждения о том, насколько низкое положение я сейчас занимаю.

— А вот теперь всё, — мужик отдал документы помощнику, — Ты свободен, претензий к тебе никаких нет. Девчонка и парень ждут в коридоре ожидания. Удачи.

— Ага…, - отстранённо кивнул я и покинул кабинет.

Настроение подпортилось. Сильно. Не только из-за паспорта, тыкающего в моё положение, которое я никак не заслужил, но и из-за упоминания гостей.

Я быстро забрал рюкзак, отдал все бумажки и поспешил в коридор.

— Марк! — Алиса подскочила со скамейки и бросилась мне на шею, — Слава Богам! С тобой всё хорошо?! Тебя вылечили?! Ничего не болит?! Всё хорошо?! Т-тебя вылечили?!

— Да, вылечили…, - под натиском её теплоты, духов и милых веснушек, туча надо мной слегка рассеялась, — Я тоже скучал.

«Ну… наверное, жизнь не так и ужасна…», — поглаживаю девушку по голове, — «Надеюсь…»

Сквозь её макушку я увидел сидевшего рядом парня. Заметив это, он ухмыляется и встаёт следом, продолжая дырявить меня взглядом и… оценивать?

— А это кто? Твой брат? — киваю в сторону парня.

«Боже, пусть будет родственник. Пусть родственник, пусть родственник, пусть…»

— А, это…, - уже начала объяснять она.

— Теодор, — кивнул в приветствии светловолосый парень, — Вчера с Алисой познакомились. Не смог пройти мимо плачущей девушки, спросил в чём дело и пообещал привести к тебе. Благо… связи позволяют, — он улыбнулся, — Впрочем, я тут лишний. Не буду мешать. До встречи, Алиса, Маркус.

Лишь сейчас отрывая от меня взгляд голубых глаз, он прошёл мимо и не глядя помахал на прощание, принимая у стоявшего возле входа пожилого мужчины свой пиджак.

А у меня в то время… сжалось сердце. Не сильно. Совсем чуть-чуть. Но достаточно, чтобы обратить на это внимание.

«Что это…», — прислушиваюсь к собственным чувствам, — «Это… зависть? Ревность?»