Айя Сафина - Падальщики. Книга 2. Восстание [litres самиздат]

Лилит носила на себе датчики считывания пульса, давления, температуры, а ее, как выразилась Тесса, «чудо-шапку» Фабио с Ульрихом снабдили радио-датчиками и избавили меня от целых мотков проводов.

– Она смешная, – сказала Хайдрун и постучала пальцем по стеклу.

Лилит тут же огрызнулась на нее.

– Хайдрун! Она же не рыба в аквариуме тебе! – тут же выругалась Куки.

Тесса подошла ко мне. Как и меня, ее больше интересовали не физиологически показатели Лилит, а ее мозговая активность, а потому она уставилась на энцефалограмму.

– Кажется, что-то происходит, – сказала она, ткнув пальцем в неровные линии.

В самом деле! Ее прежде синхронные ритмы начали потихоньку отходить от привычной монотонности и в них стал наблюдаться легкий разброс в динамике и импульсах.

– Это может объясняться ее попытками изучить нас, разглядеть. Она изучает окружающую местность, – ответил я.

Честно сказать, по таким результатам я не могу сделать вывод, что мы активировали ее сознание.

Лилит продолжала перемещаться из одного угла бокса в другой, потом снова прыгала на стол и разглядывала нас своими огромными голубыми глазами.

– Она должна заговорить или что? – не понимал Свен.

– Ага! Она должна представиться и спросить, как мы поживаем, – усмехнулась Арси.

– Да ладно тебе! Я же просто предположил!

– Она должна нас узнать! – предложила Хайдрун.

– Ага! И спросить сколько время!

– Да ты заколебала!

– Да ни черта это не работает! Видите же? Как была безмозглой, так и осталась!

– Она не узнает нас, потому что и при жизни нас не знала! – предположил Ульрих.

– Тогда надо, чтобы она что-нибудь вспомнила! – сказал Фабио.

– Точно! Надо активировать ее воспоминания! – добавил Томас.

– Каким образом? Ты же не знаешь ее! – сопротивлялась Арси.

Ребята высказывали предложения наперебой, и, как всегда, они были не оригинальнее их предложений про маковый рулет с лимонником. Снова поднялся привычный гам перебивающих друг друга голосов – бесполезная трата энергии и моих нервов, потому что ничего путного они никогда не предложат. Я же пытался сосредоточиться на том, как подтолкнуть сознание Лилит в нужном направлении. Вирус блокирует сигналы к ее памяти, и чтобы сломить эту блокировку, нам необходимо было напомнить Лилит о чем-то очень важном из ее жизни. Но как это сделать, если мы ее не знаем?

Мы оказались в очередном тупике.

А ребята продолжали насиловать мой интеллигентный мозг идеями притащить сюда еду из холодильника Свена, чтобы Лилит вспомнила, что когда-то ее ела. Тоже мне, важное воспоминание.

– Порежем хлеб, положим на него траву с морковкой и помидором, и представим ей, как гамбургер! – предложил Свен.

– Воспоминание должно быть значительным, а не смешным!

– Я хоть что-то предлагаю! – Свен закатил глаза.

– А может покажем ей какие-нибудь фильмы из Хроники? Про любовь! Про любовь все любят! – предложила Куки.

– А почему сразу про любовь? – критиковала Арси.

– Ну ты же не будешь ей показывать фильмы ужасов с вампирами!

Пока ребята вели перепалку, я заметил, как Тесса подошла к двери блока.

– Тесса, ты что делаешь? – тут же спросил я.

– Хочу поболтать с ней.

– Ты с ума сошла? – возник Томас.

Но Тесса уже ничего не слышала, особенно их грандиозные идеи, отперла запорное устройство и быстро юркнула внутрь бокса, громко захлопнув за собой дверь. Ребята тут же заткнулись, услышав этот звук, а потом и вовсе задержали дыхание. Через минуту я понял, что сам не дышу: Тесса находилась в одном помещении с машиной для убийств, одним лишь своим взмахом способной размозжить череп человека.

Я дал Малику знак приготовить ружье, тот сразу же бросился к столу, на котором были разложены заряженные ветеринарные ружья, добытые в одном зоопарке на юге Германии.

Наблюдая за Тесс и Лилит, я понял, что последняя пыталась распознать в Тесс врага или добычу, но как бы ни принюхивалась, так и не смогла решить дилемму. Это было логично, ведь мы находимся ровно посередине между человеком и зараженным, а потому пахнем чем-то знакомым и неизвестным одновременно.

И все же присутствие чужака нервировало Лилит, она зарычала громче, стала метаться из стороны в сторону, злобно оскаливаясь и стуча челюстями в сторону крадущейся к ней Тесс. Может, Лилит и не раскусила принадлежность Тесс к какому-либо виду животного, но было очевидно, что ей проще атаковать вторженца, нежели гадать.

В очередной из рыков, обращенных к ней, Тесса замерла и даже вжалась в стену, а потом посмотрела на меня растеряно: может, не такая уж и хорошая это была идея! Тесс словно ждала от меня приказа, оно и понятно, ведь Тесса – солдат в первую очередь, а потом уже исследователь. Я пытался решить эту задачу, наблюдая за активностью мозговых ритмов Лилит, которые уже плясали вразнобой, я крутил миллион фактов в голове, которые узнал о поведении зараженных за эти сорок лет скитаний, но все они разбивались о глухую стену мощного аргумента: прошло уже около трех минут, а Лилит до сих пор не напала на чужака, значит, игру можно продолжить. Я легонько кивнул.

Тесс тяжело вздохнула, закрыла глаза, успокаивая нервы, а потом немного присела, раскрыв руки перед собой, и продолжила подкрадываться к хищнику. Она правильно решила держать максимально открытую позу с ладонями спереди, чтобы не нервировать Лилит еще больше.

– Все хорошо, все хорошо, – бубнила она себе под нос, большее успокаивая саму себя, нежели Лилит.

Тесса медленно обошла кушетку и села прямо перед чудовищем на корточки.

Внезапно Лилит присела на ноги, обозначая готовность атаковать Тесс, я быстро произнес:

– Главное, побори страх! Она не должна чувствовать, что ты боишься!

Томас тут же окинул меня сердитым взглядом. Наверное, он ненавидел меня. Наверное, думал, что это я сейчас должен был быть там в клетке с монстром. Наверное, он по-прежнему считал меня бездушным вивисектором, кроившим мозги людей и наблюдающим за их неизбежной смертью. Они все видели меня таким, но я ничего не мог поделать, потому что в условиях борьбы за выживание каждой человеческой особи, которых осталось, может, не больше сотен тысяч во всем мире, методы борьбы должны быть жестокими и циничными.

– Я всего лишь бобер, которому понравилась ветка возле тебя, – говорила Тесса, подкрадываясь к Лилит. – Я бобер, я всего лишь безобидный бобер, – Тесса смотрела в пол перед собой, чтобы не раздражать хищника прямым взглядом.

Лилит монотонно раскачивалась из стороны в сторону, выдавая раздраженность, прямо, как самый настоящий зверь в клетке. Она продолжала рычать и клацать зубами, ей совершенно не нравилось новое соседство с непонятным творением природы, пахнущим чем-то странным. Но в то же время Лилит продолжала находиться в ступоре, решая ту же логическую задачу, что и мы: атаковать или нет?