Илья Саган - Черный Камень

— Он был арестован, — продолжал зеленокожий, — но сумел бежать. И теперь скрывается здесь, на Синеусе.

— То есть он русский?

Констант кивнул.

— Да, из… как его… — он помахал огромной ручищей, припоминая чуждое название, — Нижнего Новгорода. И, как вы понимаете, весьма опасен. Поэтому ни в коем случае не надо пытаться его схватить или убить. Просто вычислите и сообщите мне. Квест может выполнить лишь один из вас. Кто первый, тот и получит награду. И она, поверьте, вас впечатлит. Обещаю, в обиде не останетесь.

Он поднялся и отсалютовал нам. Двинулся было к выходу, но я успел схватить его за руку.

— Погоди! Как мы его найдем? Есть хоть какие–то приметы?

— А, ну да. Видишь, спешу, поэтому из головы вон. Короче, есть одна: он на плече носит птицу. Вроде бы сокола. Все, пока, пора бежать. Удачи!

Со скоростью, весьма неожиданной для его комплекции, Констант двинулся к двери. А Светка, сложив руки на груди, испытывающе посмотрела на меня.

— Вот, значит, как? Два убийства?

В первое мгновение я даже не понял, что она имеет в виду. А сообразив, обалдел.

— Свет, да ты чего?! Не я это. Даже не думай! К тому же, сама знаешь, Диоген не сокол.

— Констант сказал: «Вроде бы».

Такого задумчивого лица я у нее никогда не видел. Ну как ее убедить?!

— Это бред. Рассказывал же, почему я здесь. И про Арину. И про то, что живу в Питере. Ну, спроси филина, мы вместе ей звонили, он ее видел.

— Одно другому не мешает. Или, по–твоему, человек, у которого болеет сестра, не может быть убийцей?

Она помолчала, потом вздохнула.

— Хотя, конечно, будь это ты, не таскал бы на плече Диогена. Примета–то видная. Да и по характеру совсем не подходишь на эту роль.

— Тебя это огорчает?

Сверкнув глазами, она прыснула в кулачок, и я вздохнул с облегчением.

— Ну, слава Богу.

Светка потрепала меня по руке и привстала.

— Ладно, извини. Пойдем?

— Конечно.

Я расплатился за ужин, и мы вышли на улицу. Было уже совсем темно, лишь в нескольких окнах трепетали неровные огоньки свечей. По дороге я попытался намекнуть на продолжение вечера, но Светка меня осадила:

— Не сердись, но я очень устала. И, пожалуй, завтра с вами не пойду. Отдыхать буду.

Выходит, все–таки не выбросила из головы идею, что я убийца. Что ж, на «нет» и суда нет. Я помахал ей и в задумчивости направился к себе.

Теперь, после Светкиного рассказа, многое виделось по–другому. Жаль ее, конечно, но… Ничего она ко мне не чувствует, никакой любви. Интуитивно, неосознанно ищет защитника. Сильную сторону, как сказал в пещере Эрик. А, может, и вполне осознанно. Конечно, я тоже не пылаю страстью, просто красивая девчонка, и все такое. Но корысти, по крайней мере, у меня нет.

В мерзком расположении духа я подошел к дому. Но едва шагнул в калитку, как Василиса заполошно вскрикнула:

— Осторожно!

Я замер и покосился из стороны в сторону — где притаился враг? Но все оказалось куда проще.

— Иди строго по тропинке, — велела изба. — Я тут огородик засадила. Вон, видишь, уже всходы пошли.

Тьфу ты, блин, напугала! В этом агрессивном мире, когда всюду опасность, скоро начнешь шарахаться от собственной тени. Впрочем, не мне жаловаться, в Питере сейчас не лучше.

— Нафига тебе огород, Василис? — поинтересовался я, войдя в горницу. Разговаривать с избой на улице, у всех на виду, пока не привык.

— Ну как же, милок, как же. Будет зелень своя — петрушечка, укропчик. Ну и…

Судя по тому, как качнулся пол, она пыталась изобразить несуществующими руками что–то весьма образное.

— Ну и — что?

— Я, вишь ли, травником да алхимиком решила стать. Тебя целыми днями нет, а мне скучно. Вот, покамест ты охотишься, буду всякие эликсиры варить. Дров–то навалом. Я уж и к Гордеюшке сбегала, знахарю местному. Он меня кой–чему научил.

— Хух, — презрительно фыркнул Диоген.

Почесав в затылке, я кивнул. А что, идея хорошая. С зельями тут вечная проблема. А вдруг она когда–нибудь Фиол сможет изготовить? Впрочем, в это поверить трудно.

— Молодец, Василиса, правильно мыслишь, — похвалил я ее и тут же об этом пожалел.

Изба подпрыгнула совсем не по–стариковски и начала радостно приплясывать. Лавка сдвинулась с места, скользнула по полу и со всего размаха стукнулась об стену. Буфет закачался, Диоген в панике взлетел, а я кубарем покатился к выходу и хлопнулся спиной о дверь.

— Стой! Да стой же, е-мое!

Василиса опомнилась и смущенно замерла. Ругать ее не хотелось: она и сама уже поняла, что погорячилась. Кряхтя, как старый дед, я встал и полез на печь.

Полночи в голове крутились воспоминания о бое, а потом мысли переключились на историю Мелизоры, рассказанную Диогеном. Что–то в ней меня смущало. Я крутил и так, и эдак, и наконец понял. Странники появились, исчезли и снова появились. Точно так же, как в реальности: игра была запущена лет пять назад, потом, с началом эпидемии, ее закрыли, а теперь доступ сюда снова открыт. То есть игроки появились, исчезли и снова появились. Хм… Могут ли легенды Мелизоры хоть в какой–то мере отражать действительность? И, если нет, то как объяснить это совпадение? Ведь, по словам филина, пропажа игроков стала прямым следствием «мора». Безусловно, какая–то связь здесь есть.

Знание мира: +2, текущее значение: 17.

Потом, вспомнив про задание Константа, я задумался. Странный квест. Найди того, не знаю кого. По рекомендации Элмера. Гвида говорила, что он на стороне темных, да я и сам видел, как он пытался ее задушить. Но сегодня он защищал деревню от нежити. Или притворялся? А теперь это подозрительное задание. Похоже на ловушку. Но Констант сказал, что старосты не было здесь три дня назад. А вдруг они заодно?

Если квест настоящий, то стоит подумать, как найти неведомого преступника. Он носит на плече птицу. Никого, кроме меня, с пернатыми здесь вроде нет. Хотя надо быть идиотом, чтобы ходить с ней в открытую, раз уж властям известна столь яркая примета. Конечно, он может об этом не знать, но все–таки странно. Надо завтра зайти на рынок, поспрашивать, не видел ли кто человека с птицей.

Я заснул лишь на рассвете, и на этот раз ставшие уже привычными сны не мучили меня.

Утро началось шумно. Меня разбудил запах свежеприготовленной каши и сердитые голоса.

— Ты можешь испечь что–нибудь нормальное? — возмущался Диоген. — Это есть невозможно!

— Глупая птица, — причитала в ответ Василиса. — Что может быть вкуснее и полезнее каши по утрам?

— Это я‑то глупый?! Да у тебя не только ножки, но и мозги куриные!

Влекомый манящим ароматом, я слез с печи и рявкнул:

— Все, хорош пререкаться! Поспать не дали, раздолбаи!

Спорщики притихли, лишь Диоген еще разок ухнул на буфете. За окном раздался звон колокола. Ага, значит, рынок открылся.